Счастливчик Ген (СИ)

– Повезло тебе! – с нескрываемой завистью сказал он. – И дело даже не в красоте, среди моих фавориток есть девицы не хуже. В ней чувствуется сила и ум, а ее любовь и преданность к тебе будут рождать в мужчинах зависть еще большую, чем ее красота. Лана на меня обижалась за то, что я так и не женился. Всем хороша твоя невеста, ей бы еще чуть больше ума. С момента смерти жены в моей кровати побывало столько красавиц... Но, веришь ли, ни одна меня, как мужчину, так и не полюбила. Им всем от меня всегда было что-то надо. И зачем Лане такая мачеха? То, что они мне могут дать, я от них беру и так.

Вечером я оставил своих женщин в комнатах болтать между собой, а сам зашел к Маркусу. Очень кстати, у него был Лонар. Я им рассказал о вчерашнем  разговоре с королем, а потом долго рассказывал о том, как я себе вижу новую службу и ее работу. Книжный опыт оказался очень полезным, так как собственного опыта создания спецслужб здесь еще не было. Несколько раз меня поправляли, причем делали очень дельные замечания.

На ночь Лана ушла к себе, так как перед свадьбой невесте полагалось ночевать в своих комнатах одной. Жена меня не трогала, и я хорошо выспался. Завтракали мы опять в комнатах, и это было последним за сегодняшний день, что мы делали спокойно, не торопясь. Потом портные принесли готовое платье жены и мою одежду, после чего набежали слуги, которые часа два приводили нас в порядок, начиная с пальцев ног, и, заканчивая прическами. У жены было невообразимо красивое платье, состоящее из облегающего лифа из голубого атласа, открывающего плечи и имеющего глубокое декольте, и пышной, шитой золотом юбки из ткани более насыщенного, почти синего цвета. На лифе спереди мелкими алмазами были выведены узоры, похожие на те, какие у нас шьют из бисера. Как умудрились закрепить на ткани камни, я так и не понял, но эффект был потрясающий. На голове Алины соорудили высокую причудливую  прическу, полностью открывающую шею. Из драгоценностей она надела серьги с алмазами в тон к платью и мой кулон с коброй. Меня обрядили почти так же пышно, разве что алмазов пожалели, видимо, весь запас ушел на жену. Но красивее всех оказалась одета Лана. Серебристо-жемчужное платье облегало ее как вторая кожа, не скрывая великолепной точеной фигуры. Внизу подол сильно расширялся и был подшит лентами в тон остальной материи. Волосы были отброшены назад, достигая талии, и ничем не крепились. Грудь девушки украшало ожерелье из крупных жемчужин, а на руках виднелись золотые браслеты причудливой формы, украшенные камнями. Но самым красивым в ней были огромные, сияющие счастьем и любовью глаза.

Саму свадьбу я запомнил урывками. Точнее, память все добросовестно зафиксировала, и потом я имел возможность в подробностях просмотреть все от начала до конца. Но тогда сознание многое пропустило. На свадьбе с Алиной я был совершенно спокоен, сейчас меня просто трясло от волнения, и стоило больших усилий взять себя в руки. Я хорошо запомнил процедуру в храме Всех богов, когда Игнар отдал мне свою дочь. Мне на руки нацепили широкие золотые браслеты с крупными рубинами – символ ненаследного принца, а Алине надели на голову небольшой золотой венец – герцогскую корону.  Потом была толпа дворян и отдельно стоявшие десятка три мужчин и женщин – представители герцогских родов, которые смогли прибыть на свадьбу. Сначала нас поздравили они, потом настал черед остальных дворян и верхушки магистрата. Перед тем, как сесть за столы праздновать, мы с Ланой проехали по Королевской площади, жменями рассыпая серебро, которое собирал народ. Застолье почти совсем не запомнилось, хотя я и выпил-то чуть. Когда дело пошло к ночи, нас отвели в опочивальню, расположенную в левом крыле южного дворца, которое полностью отдали в наше распоряжение. Алине предложили спальню рядом, куда она и пошла отдыхать, напоследок ободряюще улыбнувшись Лане. А потом мы остались только вдвоем, и в тот момент для меня не осталось ничего, кроме приоткрытых губ жены, ее горящих восторгом глаз и всепоглощающей нежности и любви. 

Утром я проснулся первым. Лана лежала рядом, уткнувшись лицом мне в грудь и забросив на меня ногу. Ну что у них обеих за манера забрасывать на меня ноги. Неужели им так удобно спать? Дверь тихонько отворилась и вошла Алина. Она улыбнулась мне, сбросила с плеч халатик, под которым ничего не оказалась, и пристроилась у меня с другого бока. Я поцеловал ей щеку и поймал губами ухо.

– Не надо, – остановила она меня шепотом. – Это хорошо, что ты отдохнул, но не будем будить девочку, пусть еще поспит. А мы с тобой просто полежим, мне и так приятно.

– Не могу я с тобой просто так лежать, когда ты в таком виде. Халат, что ли, надень, я все-таки не железный.

– Я не сплю, – позевывая, сказала Лана. – Ты пришла к мужу? Давайте я отползу к другому краю и не буду вам мешать. Он меня вчера совсем измучил.

– Ну знаешь ли! – возмутился я, но был укушен за ухо Алиной. – Ты чего грызешь, больно же!

– А ты чего девочку мучил?

– Ее замучишь, сама кого хочешь замучит! – возразил я, и получил укус в другое ухо уже от Ланы.

– Дурные примеры заразительны! – нравоучительно сказал я, закрывая пострадавшие уши руками, но девушки начали хватать меня за другие части тела. Результатом их хулиганства стало то, что мы опоздали на завтрак. Все уже ели, и мы заняли свои места под выкрики мажордома и насмешливым взглядом короля.

– Первый день семейной жизни, – заметил он, накалывая вилкой большой кусок мяса. – А у вас обоих уже круги под глазами. Ты дочь поберегла бы мужа. У герцогини он был красивый и цветущий, а у тебя какой-то загнанный. Я понимаю, что ты унаследовала мой темперамент, но у меня на принца большие планы, а так ты его быстро доконаешь.

Голоса он специально не понижал, и все сказанное стало общим достоянием. Придворные начали шушукаться, бросая на нас кто насмешливые, а кто и завистливые взгляды.

– Это ненадолго, ваше величество, – заметила Алина. – Скоро они оба привыкнут.

– Ген, – тише, уже только для нас, сказал Игнар. – Зайди в канцелярию и составь там указ о новой службе. Примерно прикинь штат и потребные суммы. Когда закончишь, пусть мне принесут, подпишу. Любовь любовью, но надо начинать работать. Потом надо съездить в магистрат. Владелец особняка, где вы порубили черных, лишился головы, а его наследники – права на имущество. Там поработали дознаватели, но так ничего стоящего не нашли. Я распорядился отдать особняк тебе под новую службу. По-моему, это символично, если вы будете там работать. Место удобное, и дом большой. Подключай своих друзей, и начинайте набирать кадры. Все, что надо от меня, я сделал. Дальше вы уж как-нибудь сами.

– Нам нельзя подкинуть еще несколько слуг? – спросил я. – А то отдали половину дворца, а людей почти нет. Мне утром даже некого было отправить за мясом для ларши. Придется грабить ваш стол.

– Грабь, – великодушно разрешил Игнар. – Здесь всего в избытке. Все равно слуги растащат. А людей я тебе немного, но дам. Потом остальных наберешь сам. Зайди в казначейство и получи потребные суммы. А на будущее найди для этого надежного человека. Не дело принца этим заниматься. У тебя вообще много работы. Надо сходить в казармы гвардии и лично ознакомиться со всеми офицерами, изучить схемы патрулирования дворцов, и то, кого и для каких целей ты имеешь право использовать. Сходи к моему секретарю, он выделит тебе на время человека, хорошо знакомого с дворцовым хозяйством. С твоей памятью ты вскоре все должен знать лучше него. Для нормального управления нужно изучить работу канцелярии и казначейства, наладить связи в магистрате. А вам, герцогиня, тоже не дело сидеть, ничего не делая. Надо знакомиться с высшим светом, становиться для них своей. В этом вам сможет помочь дочь, она их почти всех хорошо знает. Только не доверяйте всецело ее характеристикам, моя дочь не всегда объективна. И не надо на меня так возмущенно смотреть, говорю, что есть.

– Сегодня же начну всем этим заниматься, – согласился я. – Только надежные и грамотные люди с неба не падают, пока еще найдешь... Мне бы пока хоть на время одного такого, кому можно доверять. Потом верну.