Ловцы душ (ЛП)

– Печальное это пиршество, – вздохнул аббат, обводя взглядом сидящих в трапезной.

Трудно было не согласиться с этим утверждением.

– Даст Бог, дождёмся более весёлых, – ответил я.

Вдруг на другом конце стола я увидел фигуру, которая показалась мне знакомой. Я подождал, пока она не повернётся в мою сторону, и теперь у меня уже не было сомнений.

– Отче... – Я повернулся к настоятелю.

– Да, да, – сказал он, зная, на кого я смотрел. – Поверь мне, однако, что теперь она достойна любви Господа. А её знания, – он с восхищением причмокнул, – превзошли наши самые смелые ожидания.

– А её любимый? А маркграф?

– Не был нам нужен.

– Вы убили его?

Он повернулся в мою сторону, и впервые я увидел гнев на его лице.

– Ты задаёшь слишком много вопросов, парень. – Я выдержал его взгляд.

– Простите, отец, – заговорил я через некоторое время. – Позвольте, я перейду к другому вопросу. Я знаю, снова знаю, что не должен спрашивать... Но сами понимаете, что есть человек, которому я обязан жизнью. Его предали, не так ли?

– Я понимаю, каков истинный смысл твоего вопроса, Мордимер, – ответил он через некоторое время. – Тебе хотелось бы знать, не предал ли тебя случайно тот, кого ты знаешь под именем Мариуса Ван Бохенвальда. Я прав?

– А он предал?

– Он всегда верно служил Господу. Так же, как и ты служишь Ему с полной уверенностью, что сделал правильный выбор.

– Но…

– Нет никакого «но», – прервал он меня. – Все мы выполняем лишь Божий План. Даже несчастная женщина, которой кажется, что она предала нас всех.

– Эния? А она предала?

– Она предала мыслью, словом и делом, – ответил он. – Предала, с полной искренностью и полным осознанием предательства. Но разве даже Иуда не исполнил возложенной на него роли?

– Не понимаю, – сказал я.

– И никто от тебя этого не требует. Герои не для того, чтобы понимать мир, в котором они живут. Герои для того, чтобы с ним бороться, – сказал он, а потом улыбнулся. – Попробуй кусочек. – Он указал на куропатку. – Запечена в меду и корице. Отменная.

Наутро я получил приглашение явиться в келью настоятеля. За мной пришёл брат Зенобиус. Вчера он производил впечатление весёлого человека, который любит хорошо поесть и выпить, пример весёлого монаха из насмешливых стихов. Теперь он был лишь тенью самого себя. У него мёртвые стеклянные глаза и опущенные вниз уголки рта. Он молча провёл меня в келью аббата. Там были лишь каменное ложе без матраса, подушек и даже одеяла и две низких табуретки. Именно на них присели мы с Зенобиусом. Настоятель монастыря был настолько бледен лицом, будто он не спал всю ночь.

– Человек в моём возрасте часто не знает, являются его сны посланными видениями или старческими химерами, рождающимися в разуме, подвешенном между сном и бодрствованием, – сказал он и вздохнул.

Я промолчал, ожидая, каковы будут его дальнейшие слова, хотя, честно говоря, боялся их.

– Я осмелился признать, что сон, который мне снился прошлой ночью, был не только бессмысленным кошмаром. Быть может, я совершаю ошибку... – Он снова вздохнул, на этот раз ещё глубже, чем ранее.

Я продолжал молчать.

– Ты должен отсюда уйти, Мордимер, – приговорил он. – Путь твоей жизни ведёт дальше, чем до Амшиласа. Но сперва брат Зенобиус сделает так, что ты сможешь выжить в том мире, который нас ждёт.

– Конечно, отче. Выполню всё как следует, – сказал монах. Его голос был так мрачен, что удивительно хорошо подходил к его внешнему виду. – Хотя вы , конечно, знаете, что я не могу ничего гарантировать...

Я по-прежнему ничего не понимал, но к этому чувству я уже успел привыкнуть. Так что я лишь поддакнул, хотя на языке у меня вертелся вопрос: «Если вы выгоняете меня из Амшиласа, что мне теперь делать?». Поскольку, не буду скрывать, чёрное будущее рисовалось перед человеком, обвиняемым в убийстве императора вместе с занятиями колдовством и проповедованием ереси. Впрочем, «чёрное» - это, возможно, слишком слабо сказано. Я не находил нужных цветов для точного описания моего будущего.

– К сожалению, знаю, – сказал аббат, отвечая Зенобиусу. Потом посмотрел на меня. – Мы соберём тебя в путь и благословим. Остальное зависит от тебя.

– Благодарю, отче, – только и ответил я, ибо что ещё я мог сказать.

Он покивал головой.

– Сперва, однако, ты удостоишься чести узнать тайну, которую знают немногие из живущих в этой юдоли слёз. Которую немногие узнали до тебя и немногие узнают, когда тебя уже не будет. Ибо то, что ты должен увидеть тайну Амшиласа, помимо прочего, было в моём видении.

Мне стало холодно. Новость о том, что мне придётся покинуть безопасный Амшилас и отправиться в путь, на котором меня будут преследовать, словно бешеного пса (всю мою, безусловно, короткую жизнь), стала ударом. Тот факт, что дополнительно буду обременён знаниями о монастырских тайнах, был двойным ударом, поскольку позволял заподозрить, что моя жизнь будет не только короткой, но закончится чрезвычайно болезненным способом. А ведь только подумать, что бедный Мордимер никогда не хотел ничего большего, чем только чтобы сильные мира сего игнорировали его присутствие! Почему людям не удаётся выполнить даже столь незначительную мечту?

– Брат Зенобиус, отведи нашего гостя в лазарет, потом возвращайтесь вместе. Я буду ждать в Святилище.

– Как пожелаете, отец. Пойдём, Мордимер.

Дорога в лазарет вела по лестнице, потом через монастырские стены на двор. «Так будет быстрее», – пояснил Зенобиус. Однако прежде чем мы добрались до лазарета, у меня была возможность взглянуть с высоты стен на поля, леса и луга, раскинувшиеся вокруг Амшиласа. Всё было так красиво, насыщенное золотом солнца, зеленью травы и синевой воды и неба. Как вдруг...

– Что такое?

Я увидел тень, снующую над землёй, словно дым из плохо погашенного очага. Только эта тень перемещалась. Одна, вторая, третья. Остальные, наверное, скрывались среди кустов и деревьев.

– А, значит, и ты можешь их видеть, – в голосе монаха я не услышал особого удивления. – Это Посланцы Чёрного Ветра, Мордимер. Держись подальше, если увидишь кого-нибудь из них. Никогда не подходи, а когда их увидишь, беги. И никогда не пытайся спасти того, кого объял Чёрный Ветер.

От этих дымов, теней или фигур, как бы их назвать, я держался бы подальше и без предупреждения Зенобиуса. Ибо они слишком сильно напоминали мне страшных существ, которых я мог увидеть в моих молитвенных видениях. Что-то подсказывало мне, что Посланники Чёрного Ветра, как назвал их монах, принадлежали лишь в незначительной степени к нашему миру, а в гораздо большей мере существовали в мире, увидеть который я точно не хотел бы.

– Я поступлю как вы советуете, – ответил я послушно. Я уже понимал, почему Зенобиус выглядел сегодня так, а не иначе. Если именно он выпустил в мир этих страшных существ, то он поделом сражался теперь со своими страхами. Интересно только, насколько злобными были эти твари, хотя, судя по словам настоятеля и Зенобиуса, я правильно сделаю, держась от них как можно дальше. Наконец, мы добрались до лазарета. Там стоял ряд кроватей, но только на одной из них я увидел укрытого простынёй человека. Мы подошли ближе, и я увидел красные прыщи на его теле. Брат Зенобиус протянул руку.

– Дай мне руку, Мордимер.

Я послушался, и он извлёк из-за пояса кинжальчик. Надрезал им мою руку, но не настолько глубоко, чтобы вызвать длительное кровотечение. Потом соскрёб лезвием прыщик с руки лежащего мужчины и втёр его в мою рану. Я наблюдал за этим с удивлением смешанным с отвращением. Но не протестовал, полагая, что то, что он делает, он делает для моего блага.

– Прости, брат Адриан, – обратился он к больному. – Надеюсь, тебе не больно.

Потом посмотрел на меня.

– Ты будешь болеть в течение нескольких дней, максимум две недели. Лёгкая лихорадка, может быть, рвота, на коже появятся зудящие прыщи, но не расчёсывай их. Они исчезнут сами по себе, и ты поправишься. Тогда у тебя будут большие шансы, что тебя не заберёт Чёрный Ветер.