Черная река (СИ)

- В Хоугет, куда же ещё? – передёрнул плечами хеск. – Все они идут туда. Ониэфьены… Те, кто приказывает мёртвым телам.

«Ониэфьен… Почему они назвали Некромантом меня?!» - мысль вспыхнула и тут же угасла.

- Предупредите их, что с ним идёт беда! – крикнула Кесса, с отчаянием глядя на Амарисков. – Саркес – не ученик, а убийца, преступный колдун!

- Аккшши, - мигнул зеленокожий и издал резкий вопль. Всадники, не останавливаясь, ответили ему.

- Тогда он попадёт прямо к сородичам, - сказал Амариск, ухмыльнувшись во всю беззубую пасть.

Пернатые ящеры бросились врассыпную, и хески соскользнули с их спин и развернулись к бегущему анкехьо, протянув к нему руки. Он припал на передние лапы, и Кесса, охнув, едва успела ухватиться за боковые шипы. Ещё немного – и она скатилась бы ему на голову.

- Веди его в загон! – приказал, спешиваясь, последний Амариск.

«Загон?» - Кесса посмотрела вперёд и вверх – и оцепенела.

Сам длинный дом, - скорее, хижина из толстых жердей, переплетённых ветками, крытая сваленной во много слоёв листвой, - напугать её не смог бы. Но прямо над дверным проёмом свисал, глядя на лес пустыми глазницами, огромный зубастый череп. Каждый его зуб был, как показалось Кессе, длиной с локоть, и пересчитать их она не взялась бы.

Анкехьо взревел, припал к земле и широко размахнулся хвостом. С придорожных кустов во все стороны полетели обрывки листвы. Ящер медленно пятился, не сводя глаз с черепа, - он явно видел там не выбеленные кости, а что-то живое… и очень опасное.

Амариск у двери приложил к губам флейту из множества тростинок, тихонько зашуршал. Второй, взглянув на Кессу, прикрыл себе глаза ладонью и тут же отвёл её.

«А!» - странница растянулась на колючей спине во весь рост. Её ладони прикоснулись к морде ящера, и тот сердито всхрапнул, но пятиться перестал и хвост опустил. Теперь, с закрытыми глазами, он стоял неподвижно и озадаченно принюхивался – а потом мелкими шажками пошёл к двери.

Прямо за его хвостом опустилась решётка, закрывая проём. Кесса, скатившись с его спины, запоздало навалилась на прутья и вскрикнула, уколов ладони о короткие, но острые шипы.

- Хаэй! Я что, в плену? – крикнула она, глядя вслед уходящим Амарискам. – Выпустите меня!

Синеволосый остановился и смерил её взглядом оголодавшей харайги, - даже анкехьо, почуяв неладное, зарычал на него.

- Один шаг за стены – и станешь перегноем, - бросил он и пошёл дальше, не оглядываясь. Кесса, слизнув с ладони кровь, села на присыпанный сухими листьями пол. Вокруг было тихо, только невидимые в полумраке звери за тонкими стенами вздыхали, переступали с ноги на ногу и хрустели едой.

- Нас взяли в плен, - сказала Кесса панцирному ящеру, поднимаясь с пола. – И о чём они думали?! Ты только махнёшь хвостом – и тут не останется целых стен!

Она думала, что анкехьо рванётся к двери вслед за ней, но ящер даже не посмотрел в эту сторону. Он наклонил голову к огромной груде веток и внимательно её обнюхивал, а иногда даже трогал языком. Кесса подошла к нему и увидела вороха свежих листьев и молодых колючих побегов со странной плоской хвоёй – длинной и мягкой, как шерсть. Анкехьо примерялся так и этак – и наконец втянул в пасть колючую ветку и принялся за еду. Кесса потрогала его нос – он громко фыркнул и зачавкал ещё громче.

- Да, еды тут много, - пробормотала Кесса, разглядывая ворох веток. Теперь она видела края огромного поддона-кормушки. Кто-то подготовился к прожорливым гостям…

Забравшись на колючую спину, она потянулась к крыше и почти уже взялась за переплетённые ветки, как что-то липкое прикоснулось к её пальцам. Тонкие синеватые волокна свисали в щели, холодно мерцая, и шевелились, как щупальца летучих медуз. Одно из них слизнуло с жерди неосторожную муху и свернулось клубком вокруг неё.

«Хищный мох!» - Кесса брезгливо отряхнула руку и спрыгнула вниз. «Не хочу я лезть на эту крышу…»

Что-то свисало с потолка в углу, и странница подошла и расправила туго свёрнутое полотнище на длинных верёвках. Эта штука похожа была на качели из вьюнка… или на подвесное ложе.

«А тут что?» - Кесса запустила руку в суму, свисающую со стены, и нащупала мелкие и крупные комки чего-то липкого. Вытащив их и обнюхав – пахло знакомо – она отъела немного и хмыкнула – это были растолчённые жёлуди, и кто-то облил их древесным соком и мёдом.

На мягкие, но грузные шаги за спиной она не обратила внимания, но на испуганный рёв обернулась. Анкехьо, припав к земле, стоял посреди загона, мордой к двери, и размахивал хвостом. Секунду спустя он шарахнулся обратно к кормушке и остался там лежать, настороженно поглядывая на дверь. Кесса взглянула сквозь прутья – череп было видно и из загона, и отсюда зубы просматривались ещё лучше.

- Эта тварь давно умерла, она тебя не укусит, - заверила странница, гладя анкехьо по макушке и носу. – Амариски поставили череп, чтобы к дверям никто не подходил. Ни изнутри, ни снаружи. Где они его только взяли?!

Взяв из кормушки кленовую ветку, Кесса сунула её под нос анкехьо, и ящер нехотя поднялся на ноги и снова опустил морду в ворох листвы. Пожевав немного, он приподнял голову и зарычал – негромко, но так, что пол под ногами Кессы затрясся. Встряхнувшись всем телом, анкехьо снова издал протяжный зов и прислушался, с надеждой глядя на плетёные стены. Но вокруг было тихо, даже животные в соседних загонах перестали хрустеть сеном.

- Тут нет твоих родичей, - прошептала Кесса. – И моих, наверное, нет…

Она подошла к стене и похлопала по прутьям, вглядываясь в зеленоватый мрак за ними.

- Хаэй! Есть тут кто?

За стеной переступило с лапы на лапу крупное животное, листья захрустели под его тяжестью.

- Хаэй! – голос, раздавшийся изза другой стены, был негромок, но гулок, как призывный рык анкехьо. – Кто там?

Кесса, вздрогнув, метнулась к стене и попыталась раздвинуть переплетённые жерди. С той стороны виднелся белесый клок волос, перевязанный красной нитью, ещё выше поблескивал выступающий клык, и Кесса подняла голову, чтобы взглянуть в светлые, почти бесцветные глаза.

- Моё имя – Кесса, - сказала она. – А ты… ты ведь Оборотень, верно?

- Ну да, - согласился хеск, и анкехьо, услышав его бас, на мгновение насторожился и приподнял голову, но тут же вновь уткнулся в кормушку. – Оборотень. Моё имя – Делгин. Что там за зверь у тебя? Выглядит чудно!

- Это анкехьо, ящер-воин в костяных латах, - Кесса подтянулась на верёвках и села на подвесное ложе; беготня этого дня немало её утомила. – Мы тут в плену. Нас схватили, как нарушителей границы Амариса. Ты, Делгин, тоже пленник?

Оборотень коротко хохотнул и налёг на жерди, проделывая себе оконце. Одной дырки оказалось мало, чтобы увидеть всего анкехьо, и Делгин ненадолго отошёл от стены, но тут же зашуршал у самой двери.

- Древесники явно не в себе, - заметил он. – Мне велели не выходить отсюда, пока не вернутся Ониэфьены. Хорошо, что мертвечину они увели с собой! От неё все звери сходят с ума. Я тут смотрю за ездовым зверьём. Видишь, тут наши ихуланы. Э-эрр! Не пихайся!

Мохнатые тени колыхались за стеной. Часть ихуланов лежала на земле, уложив голову на лапы, кто-то ещё ел, лениво вылавливая из кормушек мягкие листья. Делгин, отмахнувшись от ящера, взобрался на подвесное ложе и постучал по стене.

- Ты из какого племени? Странно пахнешь. Вроде форн, а вроде и не форн… Форны – они поменьше!

- Я – Чёрная Речница, - фыркнула Кесса. – Разве не видно?

Она поднесла рукав с бахромой к просвету в жердях. Толстые пальцы Делгина сжали чёрную кожу, больно прихватив и кессину руку.

- Врёшь! – выдохнул он, и от рёва шарахнулись потревоженные ихуланы.

- Ещё чего, - Кесса высвободила руку и потёрла больное место.

- Чёрная Речница… - Делгин недоверчиво ухмыльнулся. – Правда, Чёрная Речница… Вайнег меня побери, прямо как в легендах!

Кесса вздрогнула и растерянно замигала. Она уже слышала такие слова, и даже сама произносила их… много-много странных дней назад.