Косьбище

"Вилы"... "Обнять и плакать". Нету на Руси железных вил. Нормально гнутых, тонких, четырёхзубых... Не-ту-ти. Берётся толстая ветка с развилкой, ошкуривается, обрубается как-то где-то. Кончики затёсываются. Получается такая... оглобля с рожками. Зубьев -- только два. Короткие, толстые, чтобы не сломались. И всё равно: чуть перегрузил, чуть как-то не так воткнул -- хрясь. Вроде бы -- ну и что? В лесу таких можно за день десяток вырубить. Потом день таскать, день шкурить да обрубать, полгода-год ждать пока высохнет. А то не сено таскаешь, а само дерево. Потом выйти на покос... и выкинуть. Одну за другой.

Не хочу в средневековье! Не хочу в дикую природу! Опротивел весь этот "сделай сам" на каждом шагу! Не хочу "натурального хозяйства"! Хочу "ненатурального"! Хочу специализацию и диверсификацию! Даёшь стандартизацию и унификацию! Понятно, что ничего приличного здесь не сделают. Но пусть хоть "неприличное" будет одинаковым. А то каждый раз -- новое... дерьмо. Так и злит как... как новое дерьмо! Надоели лепёж и самодеятельность! Хочу сертификацию и обязательное лицензирование! Хочу чтобы каждый своим делом занимался! А не из сырых дровишек инструмент... мастырил.

"Беда, коль сапоги начнёт тачать пирожник,

А пироги печи -- сапожник".

Дедушка Крылов, какой же ты был умный! А здесь почти каждый - сам себе и сапожник, и пирожник. Поэтому из сапог - лапти или босиком. А главный пирог - недопечённый и одновременно подгоревший каравай.

Спокойно, Ванюха, спокойно. Имеем объективно существующую реальность, которая в очередной раз имеет нас. Что не ново и составляет, собственно говоря, основное содержимое жизни всякого... хомнутого сапиенса. Примем это безобразие за основу и попытаемся прожевать.

"Жизнь такова какова она есть

И более не какова".

Берём эту оглоблю ушастую и набираем на неё камыш срезанный. Не много -- много не поднимешь, не мало -- забегаешься по чуть-чуть таскать. Тянем. Высоко не поднять -- капает с них... всякое. Отклоняешь вилы от вертикали. То есть тяга получается - "на пупок". Идёшь по склону вверх как в штыковую. Или мокрый, или потный. Или - два в одном. Но покос остаётся чистым.

А болотина пока голенькая постоит. Подсохнет. Как жара спадёт - можно будет еще раз по краю пройтись, глубже взять. Киевский судостроительный, который - "Ленинская кузница", в своё время очень хорошо плавающие сенокосилки делал. Ими потом Днепровские плавни и угробили. А у меня таких приспособ здесь нет. Да здесь, ёкарный бабай, даже нормальных вил нет! Мда... Так что - не угроблю. Но всё равно-- без фанатизма.

...

Вот примерно так же, тщательно, но без фанатизма, мы провели уборочку на заимке. Печка развалилась, крыш не стало вообще. Из-под бурьяна вылезло куча всяких странных вещей типа колодезного ворота. Колодца нет, а ворот есть. Но главное -- запустили первую очередь нужника. В виде выгребной ямы.

Опять попадуны и попаданки попадают со смеху. "Отхожее место как базовый элемент прогрессорства". Попадали? А теперь вспомните: какое было самое яркое впечатление графа Пьера Безухова на Бородинском поле до начала боя? "Поле нашей славы боевой". Стодвадцатитысячная русская армия - половина будет на этом поле убита и ранена. Вражеский лагерь стовосмидесятитысячного нашествия "двунадесяти языков". И что первое бросается в глаза их сиятельству графу Безухову? И в нос?

Уж если "такая глыбища, такой матёрый человечище" посчитал нужным обратить внимание графа, и, соответственно, сотен миллионов читателей, на эту особенность бивуачного образа жизни, то мне -- ну просто "не проходите мимо". Тем более, что у меня здесь ещё одна деталь. Вы когда-нибудь наблюдали, как "живой мертвец" копает выгребную яму "достославным русским мечом"? Который из коллекции режуще-колющих инструментов "мастера заплечных дел"? Меч остался от покойного Храбрита. Нормальная железяка, но когда им яму копают... Ядрёна матрёна! Если придётся -- следующих кузнеца с молотобойцем тоже зарежу, но нормальную штыковую лопату они мне сделают!

Как-то пренебрежительно мы относимся к человеку, к его насущным и ежеминутным потребностям. Насчёт хлеба насущного -- везде. А вот наоборот... Даже в Библии сказано только: "в поте лица будешь есть хлеб свой...". А вот сколько потов сойдёт, пока от "съеденного" избавишься... У вас запоров не бывает? Тогда поговорим о поносе -- тоже очень богатая тема.

Как-то брезгают российские литераторы правдой, знаете ли, жизни. А зря. Ведь читающая публика - она ведь почему читающая? Потому что с горшка слезть не может. Вот и вынуждена, в условиях неподвижности и несходимости, занимать своё внимание чем-нибудь ещё. Чтением, например. У нас нынче больше дамские романы в ходу. В смысле -- в туалете. А вот кто-то из американских классиков, кажется О'Харра, описывает американского сенатора, который в такие минуты отдохновения и расслабления занимался самообразованием путём погружения в фундаментальный труд - "История упадка и разрушения Римской империи" Гиббона. Полчаса приобщения к великим -- не много. А больше и нельзя -- до геморроя приобщаешься. Однако по чуть-чуть, изо дня в день, многие годы, регулярно как пищеварение... До американского сената дошёл.

"Книга -- источник знаний". Даже в сортире. Но прогресс не остановим. Вот приехал я как-то к приятелю, а у него над унитазом радиоприёмник висит и непрерывно работает. Я тогда его спросил:

-- Зачем тебе здесь эта музыка?

-- Прикинь: вот я тут сижу. А тут раз -- и война.

Мда... Ответ исчерпывающий, крыть нечем. А ежели туда ещё интернет провести? И пивопровод? Просто какой-то общественный центр получается. Общества потребления и, соответственно, неизбежного выделения. Материальная и культурная пища, произведённые современной цивилизацией, нашли своего потребителя. И вышли из него. По направлению к пункту конечного назначения.

Впрочем, даже без этих техно-наворотов, сортир есть в человеческой истории место весьма значимое, можно даже сказать - сакральное. Буковки "-ак-" просьба не выкидывать.

Достаточно вспомнить, что Великий Цезарь произнёс свою историческую фразу: "И ты, Брут..." не просто в Сенате, а всего десяток шагов не дойдя до писсуара. А зачем он туда пошёл? - Правильно. И заговорщики это предусмотрели.

А Екатерина Великая? По широко распространённой русской народной легенде, она была убита на дворцовом толчке казаком, который снизу проткнул её пикой. Насчёт "убита" не знаю, но придворным потребовалось два часа набираться смелости, прежде чем они взломали дверь императрического сортира.

Ну ладно -- аристократия. А роль этого помещения в жизни простого народа? Сколько разборок с мордобоем начиналось со слов: "Пойдём-ка в сортир, поговорим". Опять же -- чистка данного заведения как официальное подтверждение социального статуса конкретного персонажа в рамках данной малой группы.

И не только малые группы. В еврейских гетто эсэсовцы любили ставить на чистку выгребных ям раввинов и уважаемых членов общества. А в лагерях советских военнопленных была такая забава: охранники кидали куски хлеба в сторону открытой выгребной ямы. Оголодавшие люди кидались за хлебом. Следующие куски бросались чуть в сторону. Толпа уплотнялась, раскачивалась, разгонялась. Наконец, кто-то из пленных падал в яму. И начинал тонуть в этом дерьме. Тогда остальных отгоняли выстрелами, и охранники заключали пари: выберется упавший, цепляясь за скользкие края, или так и утонет.

А в мирное время? Существует достаточно развитый фольклор по теме. Мудрость народная. От заимствованного из "Бриллиантовой руки" выражения: "обозначенный на плане буквами М и Ж", что впрямую ложится в объяснение массы задач по механике. Где g -- ускорение свободного падения, а m -- масса тела.