Игры чародея, или Жезл Ниерати

— Наверно, всех, — замялась девушка.

— Значит, и меня любит. А шамарр — подарок.

— А от кого, можно узнать? Что-то я его не припоминаю…

Рыжая Молния почувствовала нечто похожее на укол ревности. Наверное, так ощущают себя ушедшие, если им выдается шанс взглянуть на тех, кого они оставили. Их уже нет — а жизнь продолжается.

— Да и не можешь помнить… Что будешь пить? Тиссар?

— Глинтвейн, если вы не против.

Тиссар она так и не полюбила, а в Нетерте определенно было холодновато. Особенно по вечерам, хотя каким образом смена дня и ночи может чувствоваться под землей?

— Да, конечно. Я вас с Фрейном уже заждался. — Ворчливые нотки в голосе учителя тоже показались Пээ чем-то новым.

— Просто мы с вами давно не виделись, — улыбнулась девушка. — Помните, когда-то мне казалось безумием тратить время на прогулки по земле, если можно запросто перенестись в нужное место.

— Забудешь такое, — усмехнулся эльф. — Но ты права: я подумал, что если с тех пор твоя Сила возросла…

— Не только Сила, — мягко оборвала его Пээ. — Еще и мудрость. Зачем прибегать к колдовству, если я в состоянии обойтись и без него?

— Не я ли тебе это говорил? — фыркнул Лииль.

— Вы, — охотно согласилась Рыжая Молния. — Думаете, за эти годы я научилась слушать кого-то еще?

— Ты и меня, помнится, не очень-то слушала, — проворчал эльф, но видно было, что слова девушки ему приятны. — Как добрались? Устроились уже?

— Все отлично. А пока я не посмотрела, как живут чародеи Круга, так и вовсе считала, что нам повезло.

— Ну-ну. Вот слушаю тебя и думаю: неужели, старый осел, я все еще падок на тонкую лесть? — Маленький багряно-красный шарик, сорвавшись с пальцев эльфа, запалил сложенные в очаге поленья. — Кажется, в свое время кое-кто сам отказался готовиться к вступлению в Круг. Или я не прав?

Тепло от очага разливалось по комнате, и Пээ неожиданно почувствовала себя дома. А ведь в этом что-то есть — иметь место, где тебя всегда ждут. Где тепло и уютно, пылает огонь и не ты хлопочешь, сооружая Бальдру ужин, а тебе…

— Кое-кто в свое время был не очень умен. Или не очень мудр. И верил, что наставник не даст ему совершить слишком много ошибок.

— Распространенное заблуждение. — Налив в джезву вина, эльф водрузил ее на подставку, и огненный шарик охотно пристроился снизу. — Я надеялся, что хотя бы тебя оно минует.

— Та самая джезва?

Пээ вдруг поняла, что весь вечер она только и делает, что задает учителю вопросы. Впрочем, после долгой разлуки так всегда и бывает.

Скучал ли он без нее? Надеялся ли, что она еще вернется?

Да ведь об этом не спросишь…

— Та самая, — кивнул Лииль. — Знаешь, не могу без нее, привык. Казалось бы, ерундовина, а такое ощущение, будто…

— Будто ты дома?

Рыжая Молния даже не удивилась, что их мысли текут в одном направлении. Может, именно поэтому Лииль и смог заменить ей Учителя. И сам стал учителем.

— Не то чтобы дома. Дом в подземелье?! — Эльфа передернуло. — Неужели я похож на землеройку? Пусть даже очень древнюю землеройку?

— А как насчет пещерного льва? — подколола его девушка.

— Светского такого пещерного льва, а? — Лииль открыл один из крошечных горшочков, понюхал, чихнул — и высыпал в джезву щепотку пряностей. На девушку пахнуло жарким полуденным лесом, разморенной землей, усталой листвой… — Словом, если ты передумала, можем вернуться к этому разговору.

— Наверно, еще рано. — Рыжая Молния помолчала. — Я сейчас не очень понимаю, что мне надо. Ясно, что какой-то кусочек жизни позади, что-то вот-вот переменится… Но за Бальдра спасибо. Правда спасибо.

— Даже если бы тебе надо было пристроить не могучего воина, а полоумную старуху, то только ради того, чтобы тебя увидеть… — Эльф осекся. — Что, так серьезно?

— Не знаю. — Голос Пээ был едва слышен. — Давайте не будем об этом. Пока не будем.

— Прости. Ты сейчас свободна?

— Вы про работу или опять про личную жизнь, мессир?

— Ну, какая у людей может быть личная жизнь? — хмыкнул Лииль. — Только наладишь, пора к Айригалю собираться. Про работу.

— Свободна.

— Тогда не согласишься ли сделать мне одно одолжение?

— Все что угодно, мессир!

— Не зарекайся. — Эльф посмотрел на нее неожиданно странно. — Сначала выслушай. Я был бы тебе благодарен, если бы ты смогла…

— Мы уже о делах? — шутливо возмутилась Пээ. — А мой глинтвёйн!

— Ах, глинтвейн.

Маг дернул подбородком. Джезва снялась с подставки, опустошила себя в тяжелый кубок черненого серебра и подтолкнула его к девушке. Рыжая Молния прикоснулась к кубку ладонями и с наслаждением вдохнула терпкий аромат пряностей.

— Благодарю вас, мессир. Вот теперь я вся превратилась в слух.

— Я бы многое отдал за эти слова лет десять назад, — фыркнул эльф. — Нет, ты решительно не изменилась! И плюнь в глаза тому, кто скажет обратное.

Пригубив глинтвейн, Пээ поняла, что поторопилась, и возмущенно подула на запорошенное специями вино.

— И как только мне до сих пор удалось сдержаться и не превратить тебя в какого-нибудь свиристеля?

Вспомнив цвет этой птички, Пээ невольно улыбнулась.

— В общем, так. — Налив себе глинтвейна, Лииль подошел к огню. Очаг радостно загудел. — Мне нужно, чтобы послезавтра ты была в Майонте.

— Что ж, раз нужно… Как послезавтра?! — спохватилась Рыжая Молния. — А Бальдр?

— Ничего с твоим Бальдром не случится — вон какой вымахал. Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться и попрощаться?

— Собраться — полчаса, попрощаться — ночь. — Девушка уже взяла себя в руки: Лииль не стал бы дергать ее по пустякам. — Что вы хотите, чтобы я там делала?

— Кефт попросил меня помочь ему подобрать архитекторов: нет смысла возвращать Нетерте прежний облик. Чародеи тех времен возводили город своей мечты, мы же строим этот город для себя. Но не это важно. Послезавтра приглашенные мной архитекторы начнут собираться в Майонте. Я хочу, чтобы ты их встретила, расселила до поры до времени по постоялым дворам, а через несколько дней провела сюда.

— Провела или перенесла?

— Пока не знаю.

— А через несколько дней — когда все соберутся?

— Всех ждать не будем — так и разориться недолго. Но вот одного из них дождаться надо обязательно.

— И его зовут?..

— Пээ, да ты ли это? — Лииль даже сделал шаг назад. — Чем-чем, а торопливостью ты вроде никогда не страдала. Неужели ты думаешь, что я отправлю тебя в Майонту, так и не сказав…

— Не доверяете?

— Всему свое время, — ответил Лииль без прежней шутливости.

— Хорошо. Правда, мне все равно непонятно…

— Почему я не могу поручить это кому-то другому? Тому же Бальдру?

Девушка кивнула.

— Потому что это должен быть человек, которому я готов доверить свою жизнь.

Как ни странно, фраза не показалась Пээ патетичной. Рыжая Молния подождала, не добавит ли Лииль еще что-нибудь, но эльф молчал.

— Значит, послезавтра. — Она поднялась. — Спасибо за глинтвейн.

— Не обижайся, — остановил он ее. — Сейчас тебе многое кажется странным, но я хочу, чтобы ты знала: я сказал правду. Всю правду, которую мог. Может случиться, что это задание окажется по плечу и ребенку, — я буду только рад. Но если нет…

— Если нет? — Ей внезапно стало страшно.

— Тогда я буду молиться Эккилю, чтобы ты с ним справилась.

Пээ прикрыла глаза от удовольствия — настоящей работы у нее давно не было. Именно настоящей — чтобы едва-едва по силам. Но все же по силам.

Здраво рассудив, что едва ли кто способен помочь Хагни Моргилю больше, чем бог, которому тот поклоняется, гном оставил жреца в покое и пронзительно засвистел.

— Хоть бы предупредил! — вскрикнула Бэх, едва не подскочив от неожиданности.

— Могла бы уже и привыкнуть. В конце концов, ты сама объясняла Рэппи, что ей надо делать, если я ссаживаю ее на землю и прошу не высовывать носа, пока я ее не позову.

— Объясняла… На свою голову. — Девушка встала, с трудом разогнув ноги. — Ну что ж, теперь твоя очередь.