Ваше сиятельство (СИ)

  Я улыбнулась. Всё же я была не права: на самом деле стоило окунуться в саму жизнь, отринув все трудности, людские заморочки, и сразу наступает согласие с самим собой. Я выныриваю на поверхность, хочу открыть глаза, но приходит сообщение от мужа:

  "Ясь, возвращайся в то же место, и не вздумай смотреть любым способом. " - выключила “зрение” на МАСе, плотно закрыла веки, не давая себе даже возможности узреть сквозь щёлочку.

  "Я раздетая."

  "Ага, не страшно."

  Ну как знаешь.

  Переношусь в то же место, так и не открывая глаз. Мне на плечи опускается какая-то ткань. Тёплые руки любимого притягивают меня к себе через полотно. Резкий запах пота и крови заставляет голову идти кругом.

  - Пойдём, уходим, - говорит вслух, почему?

  Я стою спиной к мужу.

  "Ясь, чего ты ждёшь?"

  "Подтверди себя."

  "Глупенькая моя, я всё равно тебя люблю."

  "Подтверди!"

  "Это не я, - смеётся, таким родным смехом, - а ведь я тебя почти изнасиловал в тот день, с трудом смог себя сдержать. Прикасаться к твоему телу, вдыхать твой аромат, тереться о твои упругие бугорки. Ну зачем ты дразнишься?" - вообще-то он сам себя дразнит.

  Ощутила как сзади в меня начинает упираться возбуждённое мужнино естество. И меняю окружающий нас мир.

  - Ясь, не смотри, - это уже вслух.

  Слышу, как разрывается ткань. С моих плеч скользит материя. Плеск воды раздаётся сзади. А я стою спиною и боюсь пошевелиться.

  Треск огня, запахло горелым. Но я стою и чего-то жду. Запаха крови больше нет.

  Муж подходит сзади, влажный и обнажённый. Очерчивает контур моего тела.

  "Ничего не говори, ладно?"

  "Как скажешь."

  Пояс верности падает долу, а мужнины руки скользят по раздражённой коже.

  Я не затрагивала больные темы, просто наслаждалась его обществом, его ласками. А глаза он просил не открывать, отдавшись ощущениям.

  О Мир, как же я тебя люблю!

  Разворачивает меня к себе, целует в уста. Настойчиво, как бы требуя чего-то. Я поддаюсь его напору, обвиваю его шею руками.

  Мы опускаемся на колени, а потом меня укладывают на спину. Муж продолжает ласкать, особенно нижнюю часть тела, которая саднит, но под его руками словно исцеляется, переставая беспокоить и лишь ещё больше возбуждается.

  Мокрые волосы давно высохли, перепутались, а мы лежим переплетённые телами и просто глядим друг на друга. И слов не надо. Просто видеть нежность в его взгляде. Позже будут новые сложности, но то будет потом. Зрение вернулось. Это так приятно вновь видеть своими глазами, особенно встречаться с его взглядом и просто вот так лежать, ощущая его прикосновения.

  - Ты расскажешь? - не выдерживаю я первой.

  - Не хочу. Я вновь убивал, не хочу это переносить на тебя.

  - А почему мне нельзя было смотреть?

  - Там было много тел, хан использовал то помещение как свалку перед тем, как сжечь там всё.

  - А немцы?

  - Они развязали мне руки. Ясь, я не хочу об этом говорить, это страшно, хан получил все полномочия, пусть разбирается.

  - Как Жан? - вопросы всё не кончались, хотя я и старалась обходить скользкие темы.

  - Ты ж его исцелила, так что в порядке.

  - Ты не ревнуешь?

  - А должен? - прищурил глаза и внимательно смотрит.

  - Да ну тебя! - отвернулась от него.

  - Глупенькая, я понимаю, что это был единственный выход в данной ситуации, - притягивает меня, разворачивая лицом к себе. - Да, мне не приятно видеть, как ты прикасаешься к другому мужчине, но я тебе верю.

  Любимый. Мир, мой Мир.

  - Повтори.

  - Что?

  - Скажи это вслух, - и такой взгляд умоляющий.

  - Мир, мой Мир. Любимый.

  - Как сладко звучит это в твоих устах.

  Вернулись мы в свои покои, было уже поздно, наш свет ярко освещал спальню, а значит, солнышко уже село. Ну вот, возвращаемся к реальности. Окидываю взглядом такое привычное помещение, разбросанную Жаном одежду, Мир никогда не бросает свою, тщательно убирая всё по своим местам.

  Я беру расчёску, нужно расчесаться хотя бы, а то завтра волосы вообще спутаются. Муж подзывает жестом руки к себе, но я прежде надеваю ночную сорочку и только потом подхожу. Забирает у меня гребень и, начиная с кончиков, принимается распутывать пряди. Я отдаюсь ощущениям, наслаждаясь бесценными мгновениями. Ну вот и вновь вернулись домой. Где надо вновь пахать, как лошади. Но мы однозначно справимся!

  Конечно, не сразу, будут и ошибки, но ведь на ошибках учатся! Пусть лишь дураки на своих, но и они учатся, неужто мы не справимся? И все мучения зазря?

  Люблю тебя, Мирослав!

  “И я тебя, солнышко моё, сильно-сильно люблю.”

  Ты слышишь мои мысли без МАСа?

  “Некоторые. А теперь спать, завтра будет не менее сложный день,” - притягивает меня к себе, носом зарываясь в мои волосы, затаскивая с ногами на постель и под одеяло. Его объятия нежные и не доставляют неприятных ощущений. Я успеваю только свесить с кровати свои волосы, как глаза начинают щипать и слипаться.

  “Доброй ночи, Мирчик.”

  “Доброй, Ясочка!”

   Глава 32

  На утро явились послы провинций Франции и Англии. Они принесли присягу Мирославу. После чего их посещение было перенесено на неделю позже. Предлагалось пока погостить в Новгороде, под “охраной”, а то время нынче неспокойное. Мир ни в чём их не обвинял, да и они вроде бы были не виноваты, но метками все снабдились, так, на всякий случай.

  Потом КНЯЗЬ засел со свитой за пересматривание Европейского законодательства. Они уже должны были просмотреть основное, похоже не только у нас ночка была всего три часа сна.

  Хан совершил набег на правительства Англии и Франции - двух провинций - и откопировал все оригиналы документов. С Германией там вообще было всё сложно. Проверки были на всех уровнях. Но меня в эти дела не посвящали, это я сама сделала выводы по обрывкам высказываний.

  Мне же надлежало заняться размещением во дворце старшего поколения. Муж связался с моими и своими родителями, а также с ещё несколькими бывшими наместниками, обговорил условия перехода на службу во дворец. Нескольким людям пришлось устраивать личную жизнь их детей, которые учились в школах, в том числе и моему брату. Но с родителями Мира было проще, отец умел переноситься сам. Что ж сынуля не унаследовал дар? А может всё ещё впереди? Такая мысль с одной стороны радовала, а с другой - становилось немного грустно, ведь тогда он не будет зависим от меня. Но я задавила эту мысль в зародыше, ибо нужно думать более обширно - многих опасностей можно будет избежать и не нужно будет зазря беспокоиться.

  Слуги сплетничали на кухне, когда я тихонько туда пробралась. Хотелось послушать, что вчера было на балу.

  Все разговоры были о КНЯЗЕ, который танцевал со всеми, кроме княгини.

  - И наша княгиня тоже танцевала, правда всего один танец, - заговорщическим шёпотом сказала повариха.

  - А ещё её приглашал немец.

  - Что ты болтаешь, - яростно вступилась на мою защиту Дана, - не танцевала она с ним.

  - А князь-то, похоже, приревновал!

  - А потом княгиня покинула зал. Может случилось чего? - это вновь повариха. Потом обратилась она к Дане: - А ты же ей цветы носила, как она была?

  - Не знаю, там Амира рядом была.

  - Арабка что ли?

  - Не нравится она мне! - сделала вывод повариха.

  - А тебе и не должна, мне кажется, это личный телохранитель нашей княгини.

  И долго они будут перемывать косточки кому угодно, только не тому, кому надо? Я запросила время у МАСа. Уже девять. Пора идти с детками заниматься, пока гости не прибыли. Надо попросить обустроить новые покои для них.

  - А потом и КНЯЗЬ исчез, - о, а вот это может быть интересно. - К нему Данька подбегал зачем-то, шепнул что-то и тот вышел, извинившись и попросив продолжать.