Удача Обреченных (СИ)

    Только, только наступил рассвет и густой туман висящий над рекой и заполнивший низины не позволял разглядеть врагам друг друга. В этом месте река разливалась более широко и имела брод. На день пути вправо и влево раньше были мосты, но авангард армии мятежного герцога разрушил их все. Обе ставки командования располагались на возвышенностях и когда восходящее солнце пригрело, а несильный, но постоянный ветерок подул, разгоняя туман, оба герцога и их офицеры увидели вражеские знамена и штандарты, одновременно.

    - А у него не так уж и много сторонников. Всего то несколько вассальных баронов и ни одного серьезного союзника, - пробормотал негромко коренастый и лысоватый Вольфганг, разглядывая проявившуюся из тумана ставку противника.

    - Не спешите с выводами, дражайший герцог, - снисходительно сказал высокий и усатый дворянин, лет сорока, облаченный в кавалерийский ламилярный доспех и продолжил с пафосом: - Кинтар хитер и коварен, для него нет правил и он признает лишь свои правила. Несмотря на то, что по данным наших разведчиков у него в два раза меньше войск, чем у нас, я бы не советовал вам поступать опрометчиво. В любом случае, решать вам, но...

    - Вы, Вайс правильно только что сказали, решать мне, а не вам, - оборвал собеседника Вольфганг и подозвав своего адъютанта, приказал: - Созовите всех офицеров. Срочно! По армии полная готовность!

    Спустя час, к броду выдвинулась тяжелая имперская пехота и замерев на секунду, первый полк вытянувшийся в колонну по пять воинов, ступил в воду.

    - Ну, я же говорил, что они не почуют подвоха. Пусть наши воины поупираются, а потом уступят им плацдарм на этом берегу. Магам не предпринимать никаких наступательных заклятий, только защита! Началось! - с азартом, произнес Кинтар и вновь уставился в окуляр подзорной трубы, закрепленной в маленьком окошке блиндажа.

    Настоящая ставка герцога располагалась не на холме, где гордо реяли флаги и стояли палатки дворян, а на склоне другого холма, причем все сообщение велось по замаскированным окопам и все командные точки были упрятаны под землю. Место было подготовлено заранее и якобы спонтанный выход войск к этому броду, был обманом. Меж тем вражеская пехота преодолела брод и сходу ударила в строй тяжелых латников Кинтара. Полк лучников, расположившийся справа от брода, осыпал стрелами имперских воинов и стрелы нет, нет, да и находили дорожку меж щитов и доспехов. Вышедшие на освободившийся брод арбалетчики дали первый залп и лучники, потеряв пару десятков воинов откатились дальше от брода и перенесли стрельбу на арбалетчиков. Не имея возможности достать лучников и обстреливать вражескую пехоту, потому как ее загородили свои латники, арбалетчики вскинули щиты вверх и застыли на переправе.

    Поняв, что атака может захлебнуться, Вольфганг отдал приказ и в битву вступили имперские маги. Над переправой потемнело небо и буквально за минуты из ниоткуда возникла грозовая туча. Прогремел гром и из тучи ударили разряды. Первые молнии обрушились в стороне от брода, но вот невидимые управленцы подправили свое детище и оно надвинулось на полк лучников. Несколько разрядов попали в заколебавшийся и подавшийся от магической стихии строй, но тут пришел ответ от магов Гросса. Подул сильный ветер и на переправе рядом с арбалетчиками вырос смерч, устремившийся на тучу. Вильнув основанием смерч раскидал несколько десятков арбалетчиков и вражеских латников и как минимум с десяток из них, так и не выбрались из воды. Вытянув хобот смерч втянул в себя тучу и разлетелся огромным водопадом.

    Маги имперских войск не стали продолжать, потому как дело решило обычное оружие. Тяжелая пехота, продавила строй мятежников и оставляя на гальке тела они поспешно отступили. Имперский полк вышел на берег и посторонившись, освободил место арбалетчикам, не замедлившим этим воспользоваться. С противоположного берега спеша развить успех, выдвинулись полк тяжелой дворянской кавалерии, полк легкой пехоты и отряд наемников северян. Отступив на полтора перестрела, сократившийся до трех сотен полк пехотинцев Кинтара выставил щиты и замер в обороне. Лучники отступили под их прикрытие и некоторые из них имеющие более мощные луки, чем у остальных, стреляли навесом по вражеским воинам, вовсю хозяйничающими на вражеском берегу. К поредевшему полку подтянулся еще один, не участвующий в сражении на переправе.

    Взбив воду на берег выбрались первые всадники и как только все две сотни были на берегу, протрубил рог и имперская пехота неумолимо двинулась вперед.

    Кинтар, наблюдающий из укрытия за ходом наступления вражеских воинов, обернулся к ожидающим его команды офицерам и сказал: - Пора! Пусть маги и Мицуна начинают, лучшие полки на переправе.

    Несколько минут ничего не происходило, но вот внезапно, берег и переправу забитую битком вражескими воинами заволокло облаком пыли и водяной взвеси. Земля подпрыгнула под ногами и страшный грохот прокатился над рекой. Пыль и вода быстро улеглись и представшая картина разительно преобразилась. Большие камни, лежащие до этого по бокам от брода и на берегу исчезли. Весь берег и переправа были усеяны телами имперских карателей. Все кто был на переправе, либо погибли от осколков и взрывной волны, либо утонули. Арбалетчики почти все полегли и лишь несколько десятков то ли контуженных, то ли раненых еще шевелились. Конница в гуще которой произошел самый мощный взрыв, была выбита подчистую. Тяжелая пехота, потеряла половину своего состава и пыталась перестроиться и встретить наступающих на них пехотинцев Кинтара, но зашедшие с фланга лучники отстреливали их одного за другим.

    Не пострадали северяне, почему-то замешкавшиеся перед переправой и уцелела половина полка легкой пехоты и еще около четырех сотен дворянских дружинников. Остатки тяжелой пехоты повинуясь протрубившему отход рогу, не стали ввязываться в ближний бой и попытались ретироваться, но лучники сменили стрелы и в гуще вражеских воинов вспухли огненные цветки. До берега никто из имперских тяжелых пехотинцев так и не добежал.

    Внезапно активизировались имперские маги и поднялся ураганный ветер, но ударили они не по воинам, а по командной ставке. Черная воронка возникла над ставкой герцога и из нее в центр лагеря устремился к земле огромный протуберанец огня. Мощный взрыв в центе лагеря, разметал все что находилось на холме, а когда все улеглось, то стало видно, что половину возвышенности словно срезали гигантским ножом.

    - Магам, если определили местоположение вражеских магов, то самое время ответить, - отплевываясь и вытряхивая из волос землю, просипел герцог и припал к окуляру.

    Минута и вот посреди вражеского лагеря, вспух к небу огненный гриб. Обернувшись, герцог скомандовал:

    - Пусть подают сигнал Сигурду и Роллу, пора заканчивать.

    Трижды протрубил рог и северяне топтавшиеся у переправы, отвернули в сторону и направились в сторону от основных сил Вольфганга. Полк пехоты Кинтара, не участвующий до этого в сражении, вступил на переправу и под прикрытием лучников, начал наступление, на растерявшегося врага. На противоположном берегу, в тылу противника из леса начали выезжать конные отряды и построившись клиньями, ринулись на вконец оторопевшего противника. Герцог Вольфганг, погиб в бою, а его советник и заместитель, барон Вайс Берринг, предпочел сдаться и с ним еще три сотни выживших имперских воинов. Северяне, волки Сигурда, перешли на сторону герцога Кинтара эл Гросса, как и было договорено заранее. Так была выиграна первая масштабная, но не последняя битва в начавшейся гражданской войне.

***

    Уже третий день наш отряд шел по Гиблым Землям. Только за вчерашний и половину сегодняшнего дня мы потеряли двух воинов и еще один из орков лишился ноги. Сейчас его и еще одного искателя, потерявшего руку до локтя, тащили на носилках. Лес сменился каменистой и холмистой местностью, изрезанной ручьями и иногда небольшими болотами, которые приходилось обходить. Дозоры из-за вчерашней стычки в которой мы понесли потери, было решено держать ближе к отряду и в поле прямой видимости. Вчера, фланговый дозор, на несколько минут пропал из нашего поля зрения и гарпии не замедлили этим воспользоваться. И пусть мы их потом положили, но это не вернуло нам погибших воинов и не подняло тяжело раненых.