Хроники Горана. Рассвет

- Это их покровитель, Баадверан, - гнома ткнула пальчиком в алтарь. - Демон...

- Где живой... - я не успел договорить, потому что Франка метнулась в угол и дернула портьеру, за которой...

- О Боги!!! - потрясенно охнула гнома. - Девочка...

В небольшой клетке, склепанной из железных полос, на куче тряпья лежало маленькое худенькое тельце...

ГЛАВА 27

Серединные Земли. Петриковские Пущи. Старая сторожевая башня.

01 Зимобора 2001 года от восхождения Старших Сестер. Утро.

... вурдалаки вельми немногочисленны, ибо оные волей Богов лишены блага естественного размножения и преумножают свое сословие, через обращение вызываемое введением в кровь кандидата своей мерзкой слюны. Но сей способ при всей своей простоте вельми хлопотен, ибо лишь только один из тысячи взрослых укушенных переживает первую стадию обращения без стабилизации многими специальными эликсирами и заговорами, что редко возможно. Детский организм лучше переносит обращение, но тоже требует специального присмотра в течении некоторого времени и невозможен без достижения ребенком возраста пяти лет и более. Посему вурдалаки предпочитают питаться взрослыми особями, а обращать ребятенков. Ибо по великомерзким законам упырьим, вурдалак обязан соорудить перед кожной своей трансформацией в следующее жизненное состояние, по одному упырьему неофиту. А ежели не сможет, то деградирует, что есть для них великий позор и откат в иерархии. Таким образом, ежели гдесь пропадает дите человеческое, сие почти всегда есмь происки вурдалачьи, ибо только из детей получается сильный жизнеспособный образец, способный к последующим трансформациям и достижению итогового результата.

А також добавлю смердящим злопыхателям: специальная комиссия, созданная для рассмотрения ваших мерзких наветов, полностью сняла с меня нелепые обвинения в причастности к сословию упырей...

'Монструмы как есмь'

Декан факультета монстрологии

Академии Лиги Белого Света

преподобный Бигос Пшек

- Укусил ее?

- Похоже, нет... - Франка медленно провела ладонью над телом девочки и отрицательно покачала головой. - Нет... скорее всего, нет. Ждал...

- Чего ждал?

- Пока в возраст войдет.

- А если?

- Нет! - отрезала гнома и бережно завернула девочку в одеяло, а потом в меховой полог. - Говорю, нет. Поверь, я больше лекарка, чем чародейка, так что знаю. А спит, потому что опоил ее упырь декоктами, для преуменьшения травм нервических.

- Что теперь? - я смотрел на чумазую симпатичную мордашку девчонки и даже не представлял, что с ней делать. Нет, это дело благое, спору нет. Но куда мы ее потащим? Вот же напасть так напасть. Еще ребенка мне для полного счастья не хватало.

- Не знаю... - прошептала гнома и заботливо поправила соломенные волосы девочки. - Может он ее украл где-то в близлежащем селе? Отдадим назад. Хотя нет... они ее по темноте своей дремучей сразу спалят во избежание обращения. Ты знаешь Гор...

- Что? - я поддел засапожником замочек шкатулки, открыл ее и ошеломленно уставился на разноцветные камни.

- Я ее себе оставлю! - неожиданно выкрикнула Франка.

- Очень правильно. Потащим ее с собой в Топи. Ты просто отлично придумала.

- Ты ничего не понимаешь... - всхлипнула гнома. - Я... я... просто...

- Что ты? - мое внимание привлек большой сундук, покрытый медвежьей шкурой. - Так, а здесь что?

- Не могу иметь детей...

- Понятно... - я отвел взгляд от чеканной позолоченной посуды и неожиданно понял смысл сказанного Франкой. - Что? А муж знает?

- Знает, - потупилась гнома. - Но ему все равно. Он меня и без детей любит. И у него Петка есть... то есть была...

- А вам, хафлингам, можно человеческих детей брать себе?

- Можно, можно, - убежденно зачастила Франка. - Должен Совет Древа признать и все. Иногда разрешают. Я добьюсь этого. Обязательно. А если нет... тогда... тогда...

- Хорошо. Но ты понимаешь, если ты сейчас возьмешь эту девочку, то на этом твое путешествие закончится. Дальше я пойду сам.

- Да... - потупилась гнома. - Но... но я знаю. Верю... ты найдешь Пету. Знаю и все... Так что... Прости...

- Ты знаешь для чего тебя забрал Синод? - я походил по комнате и сел в кресло с подлокотниками в виде львиных лап. - Это важно, надо думать, где вас оставить.

- Я же тебе говорила, - гнома осторожно погладила девочку. - Эта сучка ничего мне не сообщила. Только сказала, что вреда не причинят, и так будет лучше. И скоро отпустят.

- Тогда останетесь в ближайшем селе. Пусть белоризцы даже и возьмут вас. Выхода другого нет. Так, отсюда ничего не берем. Я вход привалю на всякий случай. Если что, добро на обратном пути заберем. Да не смотри ты так... кроме девочки, ничего не возьмем. Пошли наверх, времени в обрез...

Через час мы уже выбрались на тропинку, ведущую на большак. Я впереди, а за мной Явдоха тащила санки с гномой с девочкой. Я шел и ломал себе голову над женской сущностью, все больше убеждаясь, что до конца ее понять невозможно. К примеру, Франка: сначала я ее определил для себя как исключительно вредную особь, избалованную стерву, потом мнение немного изменилось, к вредности, избалованности и стервозности, добавилась малая толика человечности и храбрости. А вот теперь... даже не знаю что сказать. Взять себе безродного, с непонятно какой наследственностью, ребенка? Причем даже чужого народа? Нет, ты смотри, она ее уже любит, с рук не спускает, тетешкает как родную. Извечный материнский инстинкт? Может быть, но кажется это не все. Что-то в этом еще есть. Только точно не знаю что именно.

- Пришла в себя?

- Нет, пусть спит... - гнома крепко прижала девочку к себе, как будто подозревая, что я ее отниму. - Могу ее разбудить, но лучше пусть сама отойдет. И не рычи так. Тише, напугаешь, медведь. Ты башку упырью прихватил? Нет? Я из зубов его для девочки эликсир укрепляющий сделаю. Чтобы здоровенькая росла.

- Прихватил, - я взял за повод Явдоху и помог ей вырвать санки из сугроба. - Как назовешь-то?

Франка мечтательно улыбнулась.

- Милкой. Милицей! Самая раскрасавица вырастет у меня. Такая прямо...

- Вредная как ты?

- И вовсе я не вредная... - возмутилась гнома. - Сам ты такой. Вон смотри, на большак вышли. Сколько там до Овчариц? Милу надо обиходить. Помыть, переодеть и по... ой... а там кто-то свернул прямо к нам...

Я уже и сам увидел несколько саней до отказа заполненных разномастно вооруженными мужиками. Не служивыми, а именно мужиками. Не перепутаешь. Толстые, стеганные тягилеи*, кое у кого кольчужки нашитые прямо на тулупы, вилы, цепы и дубины с совнями* сработанными из кос. Интересно, на кого они собрались? Снаряд точно не охотничий.

тягилей (тегиляй) - простеганный в несколько слоев материи, конского волоса или ваты, длинный и толстый безрукавный кафтан с высоким стоячим воротником, использующийся в виде бюджетного вида доспеха незнатными воинами и ополченцами. При всей своей простоте, надежно защищал от стрел. Мог быть усилен металлическими заклепками и бляшками.

совня - оружие в виде насаженного на длинное древко однолезвийного изогнутого клинка. Ближайший аналог - глефа.

- Твою же... - я неожиданно рассмотрел среди крестьян крепкого широкого мужичка в белом балахоне со знаком Синода накинутом прямо поверх полушубка. Белоризец тоже оказался вооруженным, держал на коленях толстую и длинную дубину окованную железом.

- Я попробую им глаза отвести, - всполошилась гнома пряча сверток с девочкой под шкуры. - А если что, ударю. Не отдам дитенка хамам!

Явдоха воинственно фыркнула и ударила передними копытами соглашаясь со своей хозяйкой. Вот же... И на кой мне спрашивается, это бабское воинство?..

- Угомонитесь. Они не за нами идут!.. - прикрикнул я на них, но сам на всякий случай поправил ножны с мечом и клевец. - Не моги, говорю тебе. Идем, как шли, нам нечего бояться.