Тет-А-Тет с Отражением (СИ)

Придет конец, столь долгожданный,

Не предусмотренный Судьбой.

Наступит Мрак, собьются тучи,

Погаснет свет в твоих глазах,

И шепчешь лишь: "Так будет лучше...",

Стремясь забыть про боль и страх.

Уйдут сомненья и страданья,

Лишь сердце бьется в пустоте,

Реальность, мифы и мечтанья,

Ничто не вечно в Темноте..".

Любовь Фрау Богушевская

   Я остановился, замолчал. Я все еще чувствовал собственную вину. Меня не отпускала мысль, что в моих силах было все исправить. Просто я оказался слишком слабым.

   - Не вини себя. Это было неизбежным. Ты должен был пить кровь. Рано или поздно. Тебе еще повезло, что ты тогда не натворил других бед. А вампиром ты бы стал все равно, ведь сам этого захотел. Ты сам дал согласие, и в тот момент просто не мог отказать. Ночью, расправляя свои крылья, подставляя лицо ночному ветру, я вижу красоту там, где остальные слепы.

   - Падший, я до сих пор не понимаю, почему я стал вампиром, а она нет.

   - Медсестра не стала вампиром?! - удивился Новенький.

   - Нет. Я видел, как ее каждый день ломало. Жгло. Она не совладала с собой, но вампиром она не стала.

   - Как это началось?

   - Утром, часов в шесть утра меня разбудил крик ужаса. Я вскочил на своем ложе. Не мог не отметить, что чувствовал себя просто великолепно. Послышался топот. Не смело, я выглянул из-за двери. Народ столпился около женской уборной. Там были и врачи, и уборщицы, и санитары, и любопытные пациенты, последних быстро разогнали. Весь медперсонал пытался привести в чувство медсестру. У них это получилось. Я вернулся в палату и закрыл дверь. С глубоким выдохом облегчения осел на пол. Девушке сразу же выделили палату и положили на обследование. Все ссылались на неправильное питание, недомогание, сильное утомление. Но ее что-то терзало. Я видел, как изменились ее глаза. Ее словно поразило бешенство. Без конца ей кололи успокаивающее и разные витамины. А меня врач оставил лежать еще до поры до времени. И я видел ее мучения. Каждый раз, когда становилось плохо ей, становилось плохо мне. Но через три дня она пришла в норму. Реабилитировалась. Не стала вампиром. Я просто это знал. И ночь за ночью, прогоняя вечный голод, я ощущал себя слабым и немощным. Меня не покидала мысль, что если бы я не выпил кровь из того бутылька? Я не стал бы вампиром?

   - Идиот! Что ты мелешь?! Вздор! Ада подарила тебе новую жизнь! И ты, Падший, говоришь, что можешь видеть красоту там, где ее нет, так ощути ее так, как чувствую я!

   - Князь, я уже упился той красотой. Она слишком губительна. Глупцы те, кто говорят, что красота спасет мир. Она его погубит. Ты ведь все помнишь.

   - О да! Это было время, когда ты Андриан вел себя разумно! Что тебе тогда не понравилось?

   - О чем это он? - спросил Новенький, глядя на меня.

   - Все по порядку. Ты сам как?

   - Скажу, что эти ощущения не из приятных. Я чувствую и словно ощущаю все сам.

   - Это лишь малая толика всего.

   - Ты говоришь, что медсестра не стала вампиром, откуда ты мог это знать наверняка?

   - У нее был выход - стать упырем или умереть. Но ни одного шанса стать вампиром! Скоро все поймешь сам. Продолжай Андриан! - Князь взмахнул рукой.

   - Граф, всему свое время. Не торопи события.

   Я взглянул на луну, ее тусклый свет, наполовину прикрытый тучами, был печален. Моя бледная кожа жадно ловила все лунные лучи, этот свет не был так губителен как ультрафиолет...

* * *

   Меня выписали через пять дней. Не одного. Наташке надоело лежать в больнице, и она закатила небольшую истерику родителям. О результате не трудно догадаться.

   Я голодал. Меня мучила жажда. И днем и ночью. Что бы хоть как-то скрыть свой стресс, я постоянно жевал жвачку, одну за другой. С наступлением темноты, я упорно старался не думать о голоде и крови. В последнее время я вообще старался не думать, ни о чем. Ни о вампирах, ни об учебе, я просто прогонял свои мысли прочь, в никуда. По ночам при острых приступах жажды, я занимал всего себя физическим трудом или другими упражнениями. Я поднимал такой вес, о котором мог только мечтать. Но обыкновенная штанга очень быстро перестала меня интересовать. Не знаю почему, но я стал сильнее. И духовно и физически. Я мог дольше и лучше себя контролировать. Я дольше сопротивлялся и пока всегда одерживал верх над собой. Но, так или иначе, я понимал, что скоро должен получить новую порцию крови. Я искал различные пути, что бы как говорится и волки были сыты и овцы целы, но ничего не мог придумать. Донорская кровь? Медицинская кровь? Как и где я ее смогу достать? Вновь и вновь впадая в отчаяние или депрессию, я думал о суициде. Что разом можно все закончить. Раз и навсегда. Но я хотел жить. Во мне еще жила надежда. Пусть она с каждым днем становилась глуше, тише, тусклее, но она была.

   После происшествия в институте, все меня избегали. Даже друзья. У меня осталась только Наташка. Я стал отшельником. Что ж, ну и мне тогда никто не нужен!

   - О чем ты думаешь? - спросила Наташа. Мы просто гуляли вечером. Как обычно.

   - Да так...

   - Но я же вижу, что что-то не так. - Девушка крепче сжала мою руку требуя ответа.

   - Да все не так. Я начинаю ненавидеть свою жизнь. - Понурив голову я разглядывал мелкие камушки под ногами.

   - Просыпается юношеский максимализм? Интересно...

   - Не в этом дело...

   - А в чем же? - ее глаза блестели, и от этого блеска по моей душе разливалось тепло.

   - Просто для меня настало такое время... не знаю, как сказать. Просто началась переоценка ценностей.

   - Наконец-то его величество соизволило повзрослеть и взяться за ум.

   - Перестань, а? Я серьезно.

   - И я.

   Меня вновь терзала жажда, я уже две недели не мог ничего ни есть, ни пить. Я хотел крови. Я знал, что скоро сломаюсь. Все чаще и чаще кружилась голова от недомогания. Во всем виновен голод, мой вечный голод. Я шел и невольно смотрел на ее нежную шею. В глазах темнело, но я до скрипа в зубах сжимал челюсть. Не помню как, но мы дошли до ее дома. Настала пора прощаться, все было словно в тумане. Мне как вшивому наркоману нужна была доза. Доза свежей человеческой крови. Теперь уже все равно. На все плевать, нужна кровь. Нужна пища. Я почувствовал поцелуй. В забытьи я стал кусать ее губы. Заключая жертву в объятия, я не отпускал ее. Чувствовал сопротивление, но не отпускал, мне нравилась эта игра. Нежность и страсть давно прошли. Теперь я кусал ее губы уже с рвением зверя. Наконец-то я почувствовал вкус крови! Мне словно сорвало башню. Я хотел крови, больше ничего. Какой-то звук доносящийся издалека... а все равно. Добыча здесь, в моих руках. Я оторвался от поцелуя и перешел к шее. Я чувствовал, как выдвигаются глазные зубы. Я готов к наслаждению и пьянящей эйфории. Вновь. Наконец то я смогу хоть чуточку утолить свою жажду!

   Но вдруг мне стало плохо. Я увидел тонкую серебряную цепочку, на которой был маленький крестик. Это заставило меня остановиться. И сразу же понял, что я сейчас чуть не сделал!

   - Нееееет! - закричал я, и согнулся пополам, закрывая лицо. - Не могу, не хочу, не буду, нет. - без конца шептал я. Я не видел Наташку, но опять знал, что она сейчас сильно напугана. Наверное, ничего не поняла в моем странном поведении, но я отчетливо ощущал запах адреналина.

   - Андриан, что случилось?

   - Прости, мы больше не можем быть вместе. Я люблю тебя. - с этими словами я вскочил и побежал прочь.

   Из глаз потекли стыдливые и скупые слезы. Хуже, себя не чувствовал прежде. Я чуть не сделал непоправимое. Я чуть не принес боль и страдания своему любимому человеку! Я готов был убить, растерзать! Да, кто же я такой в конце концов!? Спотыкаясь, падая, и снова вставая, я продолжал безудержный бег. Бег в никуда. Мы не можем быть вместе. Я не могу совладать с собой. Это проклятье. Если бы не эта цепочка с крестиком... я не знаю, как бы я потом смог дальше жить. Не могу быть вечной опасностью для ее жизни. Со мной она ничего не сможет получить или ощутить кроме боли. Так будет лучше для нас обоих. Так будет лучше для нее. Для меня. Я все бежал и бежал, не чувствуя усталости, боли падений. Мне было стыдно, противно, мерзко. Я ненавидел самого себя. За то, что я есть, за то, что я родился, за то, что я существую, за то, что я могу чувствовать...