Чаша терзаний

Как только способность мыслить возвратилась, я открыла глаза и, увидев прямо перед собой расплывчатую фигуру, с надеждой в голосе спросила,

— Профессор, ну как, всё получилось? Это была последняя?

Стоящий передо мной человек наклонился. Резкость моего зрения восстанавливалась, и я обнаружила, что разговариваю не совсем с Дамблдором, точнее совсем не с ним.

— К моему великому сожалению, профессор вынужден был срочно покинуть Хогвартс, — проговорил Снейп. — И поэтому я не могу ответить, всё ли у Вас получилось. Но по Вашему ужасающему виду могу с большой точностью сказать, что Вам определённо достаточно.

— Что Вы здесь делаете? — тупо спросила я, мой мозг всё ещё отказывался мне подчиняться и придумывать более оригинальные вопросы.

— Как ни прискорбно мне лично сообщать Вам об этом, — ответил он. — Но на этот раз я вынужден играть роль Вашей няньки, пока Вы не перестанете пускать слюни, или пока не закончится ночь и меня не потребуют к себе более важные дела.

Я промолчала, обдумывая ответ. Нет, он меня совершенно не задел, я была бы озадачена, если бы услышала от Сейпа что-то другое. Меня больше заботили два вопроса: куда исчез Дамблдор и смогу ли я сейчас самостоятельно ходить. Выяснять это у Снейпа не хотелось, тем более что, поёрзав в кресле, я получила чёткий отрицательный ответ на один из них.

— Ну, раз Вы играете роль моей няньки, — медленно сказала я, стараясь не коверкать звуки. — Начинайте меня нянчить.

К моему удивлению, Снейп не разозлился и даже не послал мне уничтожающего взгляда. Он взял со стола большую чашку чего-то дымящегося и протянул мне. Я попыталась её взять, но руки отказались подчиниться, и я беспомощно вдохнула аромат желанного кофе. Неожиданно Снейп присел возле кресла и поднёс чашку близко к моим губам. Я с наслаждением сделала большой глоток и мурлыкнула что-то нечленораздельное, затем продолжила жадно пить, а мужчина, сидевший возле меня, послушно наклонял чашку, не говоря ни слова. Наконец чашка опустела, и я закрыла глаза, ощущая, как сон овладевает мной.

Прошло, наверное, несколько минут, а может быть несколько их десятков, прежде чем я снова очнулась. В комнате было очень тихо, и я подумала, что Снейп, справившись со своей задачей, покинул меня. Но приоткрыв глаза, увидела, что он всё ещё был здесь. Он сидел на полу, подогнув под себя ноги, и смотрел на мерцающее звёздами небо. Лунный свет заливал кабинет, но я могла видеть только профиль сидевшего на полу мужчины. Его лицо было расслаблено и необыкновенно красиво в этот момент. Он больше не был похож на надменного жёсткого профессора или на бесстрастного жестокого Упивающегося Смертью. Он выглядел почти так же, как когда-то давным-давно — бледным и уставшим, но невероятно красивым молодым человеком с грустными глазами, в которых можно было утонуть. Я сидела завороженная и боялась дышать, чтобы не разрушить это чарующее, но такое хрупкое мгновение.

Он обернулся так внезапно, что я не успела даже придумать, какое выражение придать своему лицу. Его черты менялись: между бровями образовалась глубокая складка, а губы побелели и сложились в тонкую линию. Я непроизвольно сжалась в кресле. Он видимо забыл, что сидит на полу, а когда осознал это и понял, что я тоже это осознаю, с шумом вскочил.

— Потрудитесь объяснить, — закричал он. — Чем Вы так восхищаетесь, что даже не сочли нужным уведомить меня о своём возвращении в мир?

Я смотрела на него широко раскрытыми глазами и почти ненавидела — за несколько минут он сделал со мной то, от чего я бегала уже немыслимое количество лет и при этом ещё смеет кричать. Краска гнева залила моё лицо. Я резко вскочила, сбросив с себя плед, которым, оказывается, была укрыта.

— Не смейте кричать на меня, Снейп! — прошептала я не в силах издавать более громкие звуки.

Развернувшись к двери, я сделала два шага, но ноги не слушались, и я начала падать. Сильные руки подхватили меня и развернули обратно. Он смотрел мне прямо в лицо, его скулы гневно двигались под кожей, а глаза метали почти осязаемые молнии.

— Я пообещал проследить за Вами, пока Вы окончательно не обретёте человеческий вид, а я всегда выполняю свои обещания! — выдохнул он мне в лицо. — Кто дал Вам право мешать мне в этом?!

— А кто Вам дал право… — я задохнулась и попыталась вырваться, но его руки держали крепко.

— Кто дал Вам право, — повторила я, и снова планируемый крик обратился в шёпот. — Обещать делать со мной то, на что я не давала своего разрешения!

Он был явно озадачен, и его хватка ослабла. Воспользовавшись моментом, я вывернулась и выскочила за дверь, но пробежав по коридору около десятка шагов, поняла, что чересчур самоуверенна. Я почувствовала, как силы покидают меня. Усилием воли я сделала ещё пару шагов, чтобы, наконец, завернуть за угол. Холодный, липкий пот выступил на лбу. Прислонившись спиной к стене, я начала медленно сползать вниз. Кто-то подхватил меня на руки и понёс в неизвестном направлении. С большим трудом я чуть приоткрыла глаза, чтобы опознать человека, позволившего себе такое. Это снова был он.

— Как же я устала от Вас, Северус, — прошептала я.

— Надо же, устала она от меня, — буркнул он. — А как я устал от Вас за эту неделю…

И я снова потеряла сознание.

Глава 7

Проснулась я от того, что кто-то светил мне в лицо. Я поморщилась и открыла глаза. Это оказался всего лишь солнечный луч, пробившийся сквозь неплотно закрытые ставни. Всё моё существо наполняла непривычная лёгкость. Я потянулась, прогоняя от себя остатки сна, и попыталась вспомнить, что произошло ночью. Память злорадно выдала несколько картинок, и её сменило чувство стыда. Вдобавок картинок явно не доставало, чтобы завершить паззл. Я осмотрелась — всё указывало на то, что это моя собственная комната. Как же я здесь оказалась? Но память не дала ни единого шанса, так что оставалось только смириться. Коря себя за слабость, и несдержанность я поплелась умываться. Во время этой процедуры, раздался тихий стук в дверь, я накинула мантию и открыла. На пороге стоял неприятный старик.

«Филч!» — крикнул разум.

Филч оглядел меня с ног до головы и заискивающе поклонился,

— Меня зовут Аргус Филч, я здесь, э-э-э, по хозяйственной части.

— Очень рада знакомству, мистер Филч, — соврала я, никто и никогда не был рад Филчу, и это уже сделалось его визитной карточкой.

Рот Филча растянулся в подобие улыбки, при этом кривые жёлтые зубы так торчали в разные стороны, что, казалось, они замерли в каком-то апокалипсическом танце.

— Профессор Дамблдор ждёт Вас у себя, миледи, — Филч ещё раз отвесил горбатый поклон и удалился.

В этот раз я решила плотно застегнуть мантию. Поскольку времени на разглядывание себя в зеркале не оставалось, я махнула на это рукой, наспех прочла простенькое заклинание, и мои волосы заплелись в любимую тугую косу. Оглядев эту косу, насколько могла, я решила, что сойдёт и отправилась к директору.

В кабинете, кроме директора находилось ещё несколько преподавателей, двое из них мне были знакомы, остальных я видела впервые.

— Вот, позвольте Вам представить, — сказал Дамблдор, и все повернули головы в мою сторону. — Наш преподаватель магической живописи, Элизабет Аттист.

Я была так обескуражена пристальным взглядом профессоров, что неожиданно для себя сделала реверанс. Все заулыбались и склонили головы в знак приветствия, кроме профессора Снейпа, он продолжал сидеть с каменным выражением лица. Я топталась в дверях, чувствуя себя глупо, и старалась избегать встречаться взглядом с преподавателями, пока Дамблдор представлял их. Первым отозвался старенький профессор Флитвик, рост которого был в два раза ниже, чем у всех присутствующих,

— О, Мерлин, директор, — сказал он, улыбаясь. — Таких юных преподавателей у нас ещё не было.

— Вы ошибаетесь, — ответил Дамблдор, жестом предлагая мне присоединиться к остальным. — Мисс Аттист шестнадцать лет назад закончила Бэльстек, имеет богатый опыт преподавания и является мастером своего дела.