Малекит

Даже стоявшие на стене услышали треск, с которым орки навалились на нагаритян: копья протыкали зеленые шкуры, тяжелые клинки прорубали щиты. То тут, то там под яростным натиском падали эльфы, но их места тут же занимали товарищи, не оставляя брешей в стене из щитов. По всей линии эльфийские копья выбрасывались вперед в едином ритме, оставляя на земле сотни трупов.

Тем не менее численное превосходство противника сказалось, и эльфы постепенно начали отступать, спокойно и уверенно отходя к крепостной стене. Схватка то затихала, то возобновлялась с новой силой. И только тогда Лорхир осознал, что происходит.

— Вы подманиваете их к стене, — восхищенно произнес он.

— Да, а теперь смотрите, как мощна армия Нагарита, — ответил Малекит.

Два коротких звука трубы, один пронзительно долгий — и оставшиеся на стене лучники двинулись к бойницам. Оттуда они начали обстрел орков. Стрелы пролетали на ладонь выше сражавшихся эльфов: лучники брали прицел с такой точностью, что не попадали в своих.

Орки у катапульт сумели навести их на копейщиков, и несколько удачных выстрелов открыли бреши в эльфийской линии обороны. Тем не менее лучники сдерживали наступление орков, а копейщики перестроились и снова сомкнули ряды. Камни и обмазанные смолой и подожженные бревна попадали в самих орков гораздо чаще, чем в эльфов, но и это доставляло стоявшим у катапульт подлинное наслаждение. Казалось, им все равно, кто погибает от их сокрушающих выстрелов. Малекит тем временем подал сигнал к последнему акту этой пьесы.

Пропел горн, и открылись северные ворота. Оттуда выехали рыцари Нагарита. На пиках развевались вымпелы, гордо реяли черные хоругви, и тысяча всадников ринулась на зеленокожих. Под боевой клич Нагарита и пение горнов рыцари Анлека косой врезались во фланг армии орков.

Против этого орки оказались беззащитны: они не могли развернуться и встретить атакующих, одновременно не подставившись под копья пехоты. В первые же секунды от ударов пик и под копытами боевых коней умерли сотни. Рыцари влетели в середину орды, и пехота двинулась вперед.

В этот момент Лорхир указал на восток. Не все орки участвовали в атаке, и несколько сотен их сейчас приближались к месту боя. Они могли зайти в тыл кавалерии либо броситься в открытые городские ворота.

— Мы должны остановить их! — сказал Лорхир и кинулся было к лестнице, но Малекит поймал его за руку.

— Я же сказал, что вы еще не стали частью армии Нагарита, — строго заметил он.

— Но у вас нет резерва! Одни лучники не смогут их задержать, кто же их тогда остановит?

— Я, — ответил князь. — Если каждый из моих воинов стоит пятерых ваших, то я стою не меньше сотни!

С этими словами Малекит развернулся и побежал по стене в сторону приближавшихся орков. На бегу он начал читать заклинание, притягивая к себе ветры магии. Он чувствовал, как они завиваются в воздухе вокруг него, поднимаясь сквозь камень под ногами. Колдовство набирало силу, наполняя тело Малекита энергией.

Наконец он с криком выхватил меч из ножен и с парапета спрыгнул вниз. За его спиной раскрылись серебристые магические крылья, не позволившие князю упасть на камни и разбиться.

В полете меч Малекита начал разгораться волшебной силой, по клинку заструился пронзительный голубой свет. Он растекался все шире, пока не покрыл все тело князя, так что тот превратился в светящуюся молнию. Орки спотыкались и в изумлении глазели на эльфа. Малекит приближался к ним с вытянутым вперед сжатым кулаком, меч в другой руке занесен для удара.

Князь Нагарита врезался в толпу орков подобно метеору, оставляя за собой взрывы голубого пламени, от которых во все стороны разлетались орки и дымящиеся комья земли. Несколько дюжин зеленокожих сбило с ног, их плоть лизали языки пламени. Из возникшей воронки поднимался дым, а когда он немного рассеялся, стало видно, что князь сидит на ее дне. С криком он вскочил на ноги, выставив перед собой меч как пику, и клинок пронзил грудь ближайшего врага.

Скорее повинуясь инстинкту и врожденной жестокости, нежели храбрости, орки ринулись на него с поднятым оружием. Воздух разрывали утробные крики. Малекит двигался с невероятной скоростью, рубя блистающим клинком. С каждым его взмахом один из орков падал на землю. Через несколько мгновений орки устремились прочь от гневливого князя. Остался лишь один — огромный, в два раза выше Малекита. С головы до ног его покрывали толстые металлические пластины, расписанные кровью. Он рассматривал князя крохотными красными глазками и поудобнее пристраивал пальцы на рукояти гигантского боевого топора.

С рычанием орк занес топор над головой и с ужасающей силой опустил его. В самый последний миг Малекит спокойно отступил в сторону, и топор ушел в землю там, где только что стоял князь. Пока орк в фонтане кровавых сгустков вырывал топор из земли, Малекит сделал несколько шагов вправо. С яростным ревом орк обеими руками схватился за рукоять и снова взмахнул топором, но Малекит легко поднырнул под удар и скользнул мечом по плечу орка. На землю посыпались обломки доспеха. Орк пытался удержать равновесие, но князь шагнул ему за спину и рубанул по бедрам. Чудовище с криком ярости упало на колени и слепо рванулось к князю, но тот отступил назад, так что орк рухнул лицом вниз. Ловким выпадом Малекит пронзил оголенное плечо противника, затем рубанул по запястью другой руки. Орк взвыл, а его топор упал на землю — отрубленный кулак еще сжимал грубую рукоять.

Малекит обошел орка, рассматривая его с презрительной усмешкой. Беспомощный противник мог только реветь и пускать пену изо рта. Небрежным жестом Малекит вскинул меч в последний раз — и голова орка взлетела в воздух. Она упала на утоптанную землю у самых ног князя. Тот вонзил блестящий клинок в отрубленную голову и поднял ее для всеобщего обозрения.

Немногие уцелевшие в бою орки бежали к лесу. Эльфы же трижды прокричали имя своего князя, каждый раз поднимая мечи, луки и пики в победном салюте. Рыцари какое-то время развлекались преследованием убегающих орков, а Малекит вернулся в город.

Когда до Ултуана дошли вести о геройстве Малекита, князь Анерон с многочисленной свитой приехал в Тор Анрок и попросил аудиенции у Короля-Феникса. Все скамьи в тронном зале были заняты благородными эльфами, а воздух гудел от спорящих голосов.

При появлении Короля-Феникса все уважительно замолчали. Тот неторопливо прошел через огромные двустворчатые двери, длинный плащ из перьев развевался за ним по мраморному полу. Как только Бел Шанаар уселся на свой трон, Анерон выступил вперед и отвесил ему небрежный поклон.

— Малекит должен быть наказан! — прохрипел он.

— Наказан за какое преступление? — спокойно спросил Бел Шанаар.

— Он отнял мои земли, — ответил Анерон. — Город Атель Торалиен был основан моим отцом и перешел ко мне по наследству. У злодея из Нагарита нет на него прав.

— Если вы позволите Малекиту сохранить украденное, вы подадите ужасный пример другим князьям, — добавил Галдиран, один из меньших князей Эатана. — Если мы начнем отбирать друг у друга земли, то воцарится полнейший хаос!

Некоторые придворные негодующе шикали, другие, напротив, издавали крики в поддержку Малекита. Сумятица продолжалась некоторое время, но, когда Бел Шанаар поднял руку, снова воцарилась тишина.

— Кто-нибудь выступит в защиту Малекита? — спросил Король-Феникс.

Раздалось деликатное покашливание, и все взгляды обратились к верхнему ярусу скамей. Там, окруженная небольшой свитой мрачных нагаритов, сидела Морати. Она неторопливо встала и грациозно вышла на середину тронного зала — шлейф платья тянулся за ней золотистыми рассветными облаками.

— Я говорю не от лица Малекита и не от нагаритян, — произнесла она нежным, но сильным голосом. — Я говорю от лица жителей Атель Торалиена, которых князь Анерон оставил умирать.

— У меня на кораблях не было места… — начал Анерон.

— Тихо! — прорычала Морати, и эатанский князь умолк. — Не смей прерывать старших! Князь Анерон и эатанское княжество отказались от всех прав на Атель Торалиен, когда забыли о своей обязанности защищать его жителей.