Всадник Мёртвой Луны (СИ)

Самострелы - огромных размеров, с натяжными блоками, торчали буквально из каждой бойницы - не только в башнях, но и на стенах. Вдоль стен шли широкие, крытые сверху проходы, в которых и были расставлены самострелы, и разложено оружие. Над воротами две башни были соединены меж собою коридором в стене надвратного укрепления. Везде были стальные двери с засовами, которыми проходы могли быть закупорены, если бы враг вдруг прорвался бы в соседнюю башню.

Подобрав себе в кладовых брони, они спешно заняли каждый свою башню. Ладненького с Вырвиглазом послали готовить завтрак - с тем условием, чтобы по первому же сигналу вернуться в башню, а остальные заняли предназначенные им места на верхних площадках своих башен.

Впрочем, пока что Весельчак находился в их башне вместе с Тайноведом, и они, внимательно озирая раскинувшуюся внизу речную долину, всё ещё затянутую предутренним туманом, подводили последние итоги осмотру укреплений.

- В общем - всё оказалось не так уж и плохо. - Вполголоса говорил Тайновед Весельчаку стоя, рядом с ним, у зубца внешней стены. - Приступ отразить вполне будет чем. Более, чем достаточно. По проходам без труда можно бегать туда-сюда - даже и до дальних башен - там, у горы. Ров полон воды, мост мы уже подняли. Лебёдки самострелов и один человек вполне может натягивать. Так что - если каждый на себя возьмет по самострелу, то нападающих можно будет какое-то веря держать на почтительном растяни от рва.

- Ну, мы-то все с ними обращаться умеем, а что Ладненький со Счастливчиком? - Выразил опасение тот. Он говорил несколько заторможено, хотя на движениях его это никак не сказывалось. Но глаза у него были мутноватые - как и остальных, впрочем. Даже на Тайноведа, судя по всему, пребывание здесь начинало накладывать свой ужасный отпечаток. Они все сейчас двигались как в каком-то непрерывном кошмаре, и хотя действия их не теряли ни в точности, ни в целеустремлённости, тем не менее ощущение того, что они совершают их вовсе не в реальности, а в каком-то совершенном отстранении от неё, укреплялось в них всё глубже и глубже.

- Да справятся. Ладнеький ведь начинал в строевой части, а там этому учат в первую очередь. Малость разленился, конечно же, у нас-то - но ничего, думаю - вспомнит без проблем. Да и Счастливчик - парень шустрый. - Тут он повернулся к Владиславу.- Как - справишься с осадным самострелом?

- Нас в Доме учили на войсковой подготовке стрелять из них, - С готовностью отзывался тот. - Я..

- Ну и замечательно, - оборвал его Тайновед, и снова повернулся к Весельчаку.- Перед воротами площадка-то узкая, а перед рвом, по обе стороны кроме самой-то площади, с стой стороны рогатки поставлены. Там на шармачка не пролезешь просто так. Хватит и приглядывать вполглаза за происходящим. Так что если пойдут на приступ - то, думаю, только на ворота. Так что изначально сосредоточимся именно в этих башнях. А уж дальше - по обстановке.

- Мож самострелы натянуть, сколько сможем - чтоб хоть первым залпом стрельнуть изо всего сразу - перебегая от одного к другому? И под котлами огонь развести? - Поинтересовался Весельчак.

- Нет, пока что не будем суетиться. Им, в любом случае, надо будет сюда ещё сначала добраться. Тогда и посмотрим. Вряд ли они с собой привезут башни и осадные лестницы. Правда - внизу материала хватает, чтобы их на месте без проблем изготовить. Но на это им также какое-то время понадобиться. Но даже если они сегодня и войдут в город, то приступ до вечера начать вряд ли успеют. А ночью им тут сладко не покажется, если по глупости решат тут остаться до утра, - Усмехнулся он. - Так что не думаю, что наши неприятности начнутся уже прямо сегодня. Нахрапом с таким вооружением им нас не взять, а долгая осада может им же и вылезти боком. Ладно - расходимся, наблюдаем, а если что - то тут и перекрикнуться недолго.

Весельчак отправился по переходу в свою башню, а они расселись на крепких, дубовых табуретах, которых также в достатке оказалось в башне, разлили по кружкам заварной чай, который успели закипятись в одном их походных котлов на растопленной жаровне, и принялись терпеливо кунять, ожидая дальнейших событий.

Сразу же после привычного завтрака - овсянки с мёдом и изюмом, который им притарабанили прямо наверх Ладненький с Вырвиглазом, их посетила очередная ворона со свежими новостями. Сверху из крепости сообщали, что по их наблюдениям враг переночевал совсем недалеко от развалин древнего города, и сейчас потихоньку выдвигается дальше.

Разговаривали они мало, и больше о ничего не значащем. Кроме напряжения, просто таки разлитого в воздухе, Владислав ясно видел, что сознание его сотоварищей всё время как бы затягивается мутной пеленой, и они всё больше и больше погружаются в какие-то свои внутренние кошмары, с трудом выбираясь из них, чтобы вернуться назад, к окружающей их реальности.

После сытного обеда, доставленного им также наверх, следующая ворона принесла ту новость, что враги уже достигли древнего перекрёстка дорог. Напряженное ожидание всё возрастало и врзрастало - враг мог показаться внизу в любой момент. Солнце хоть и не заглядывало в долину, но день стоял ясный, безоблачный, и небо в тесном обрамлении горных вершин, сияло ослепительной голубизной у них над головами. Туман над рекою давно уж рассеялся, и в мертвенной тишине этого, совершено здесь безжизненного дня, лишь шумела внизу вода на камнях, да посвистывал ветер в стенах и башнях Детинца.

Вдруг они услышали - совершенно отчетливо, цокот множества копыт, отражённый и усиленный эхом от скалистых стен ущелья. Все повскакивали с табуретов - и приникли, в тревожном ожидании, к стрелковым зубцам, всматриваясь туда, где дорога, ведущая ко входу в долину, исчезала за поворотом.

Громкий, дробный перекат эха становился всё громче, и всё отчётливее, и, наконец, из-за скалистого изгиба показались первые всадники. В чистом горном воздухе долины они были видны им отсюда, сверху, совершенно отчётливо - благо расстояние до дороги было не таким уж и большим.

Вереди появившегося отряда - чуть оторвавшись от остальных, скакали два совершенно поразительных всадника. Один из них - на сером, породистом скакуне, сверкал начищенным до зеркального блеска панцирем, голову же его украшал высокий, конический шлем с белым плюмажем. За плечами у него развивался чёрный плащ, а при стремени прыгало, подскакивая в такт передвижению, чёрное копьё с узким, длинным развевающимся на ветру значком, где по чёрному фону были вышиты мелким жемчугом какие-то рисунки. Второй же - на совершенно невиданном, изумительном скакуне, который в рассеянном свете, заливающем сейчас долину, казался переливающейся, каким-то чудом одвиженной статуей лошади, отлитой из чистейшего, белого серебра, был практически полностью закутан в серый, дерюжного цвета плащ, из-под которого лишь чуть выглядывали снизу коричневой кожи сапоги с высокими голенищами. На голове его была глубоко нахлобучена широкопола шляпа с высоким, круглым верхом, светло-филолетового цвета, из под которой высовывалась длинная, развевающаяся на ветру, совершенно белоснежная борода.

Сразу же нами следовала тесно сбитая кучка всадников - чуть больше десятка, достаточно однообразно, но при этом - весьма основательно вооружённая, и закутанная в одинаковые плащи светло-серого цвета. А за ними уже ехали всадники с разноцветными плюмажами на высоких шлемах, но очень разного вооружения, и плащами весьма разнообразных цветов и покроя.

Узкая дорога, зажатая меж рекой и стеною, позволяла всадникам двигаться лишь по три в ряду, и то - им было там достаточно тесно. Впрочем - когда первые два всадника достигли моста, то новые уже перестали появляться из-за поворота. В общем их там было ну никак не больше сотни.

- Передовой отряд, - прошептал Тайновед Владиславу, притаившемуся рядом с ним, за зубцом, по его правую руку. - Но, вообще-то, для просто передового разведотряда - ими там предводительствуют как-то уж слишком важные персоны. Ты смотри - ведь сам Серобрад к нам пожаловал! Да ещё с самим наследничком отщепенческого престола!