Цветок Зари. Книга первая: На пороге ночи

Слепой хатта быстро-быстро шевелил длинными усиками, безуспешно пытаясь понять, что происходит; и только обитатель аквариума замер — не то от растерянности, не то — не желая капитулировать перед лицом стремительно приближающейся опасности.

Вероятно, последнее было ближе к истине. Инстинкт самосохранения несомненно подсказывал спрутообразному члену Совета, что самым разумным в данной ситуации было бы нырнуть поглубже, благо аквариум у него немалых размеров, но он, названный соплеменниками Мудрейшим из мудрых, предпочёл благоразумию достоинство.

Лора кинулась за щенком, но путь ей преградило защитное поле, включённое, вероятно, кем-то из службы безопасности, кто следил за трансляцией из Звёздного Зала.

Здесь не было охраны, и защитное поле, наверное, ещё ни разу не включалось. Это же не Зал Собраний, где иной раз всего можно ожидать; сюда, в парадный зал, приглашают только тех, в ком уверены, и сама возможность переступить его порог — уже честь.

Наткнувшись на невидимую стену, Лора и кинувшийся вслед за ней Рэй остановились, беспомощно наблюдая за подвигами вихрем промчавшегося по столу щенка.

Никто из членов Совета не успел его остановить, хотя некоторые и пытались, но они отличались остротой ума и глубиной понимания морально-нравственных проблем, а вот скорость реакции у них была явно не та, чтобы ловить скачущих по столам собак.

Благополучно преодолев все препятствия и не опрокинув ни один стакан, ни одну бутылочку с водой, Кенур достиг вожделенной цели и под дружный вздох Совета, людей и бесчисленных зрителей, наблюдавших за трансляцией, несколько раз лизнул пупырчатую голову Мудрейшего из мудрых, приветственно крутя хвостом и всем своим видом давая понять, что чрезвычайно рад знакомству.

Оторопевший уроженец океанских глубин не посрамил родной Ирланг, доказав, что соплеменники в нём не ошиблись!

Едва переведя дух, он приподнялся ещё выше и загремел на весь зал, при помощи электронного переводчика, преобразующего его весьма своеобразную речь, вернее, бульканье в дыхательную трубку — в привычные большинству звуки.

— Это безобразие! — возопил переводчик. — Оскорбление Совета! Кто посмел?!

Люди в зале, а вместе с ними вся Купава, с ужасом взирали на происходящее.

Один только Кенур чувствовал себя превосходно. Громкий, гневный — в соответствии с подлинными интонациями — голос звучал из устройства, укреплённого довольно далеко, чтобы эти звуки не беспокоили самого океанского жителя, который не мог бы самостоятельно закричать, что с ним ни делай, так что Кенур, ничуть не обеспокоенный, лизнул своего нового знакомца ещё разок.

Вся Купава издала дружный стон…

— Кто посмел включить защитное поле?! — неистовствовал представитель Ирланга, чьё имя, вероятно, не сумел бы произнести ни один из присутствующих.

— Это… это… — он как-то шумно всхлипнул, и Кенур, видимо желая его утешить, лизнул одно из щупалец, нежно тычась носом куда-то… трудно сказать куда именно: была ли это голова, шея, грудь, а может и какая другая часть тела.

Благодаря ли стараниям Кенура или благодаря собственным усилиям, но член Совета продолжал уже спокойным, твёрдым тоном:

— Неужели кто-то мог предположить, что эти люди способны причинить нам вред?! И это милое создание, которое столь трогательно выразило мне своё… гм…расположение, нисколько меня не обеспокоило. Напротив, мне очень… приятно… — он вытянул пару щупалец и одним не то почесал, не то погладил Кенура между ушами, а другим нежно обвил его шею.

— Я требую, чтобы защитный экран был немедленно отключён!

Экран отключили, Лора и Рэй наконец-то получили возможность добраться до своего питомца, а между тем, Мудрейший из мудрых, полностью оправдавший свой почётный титул и сразу полюбившийся всему человечеству почти так же, как Кенуру, продолжал обниматься со щенком.

— Простите меня, — пролепетала Лора. — Я никак не ожидала, что он…

— Это я должен извиняться, — перебил её обласканный и облизанный Кенуром уроженец океанов Ирланга.

— Надеюсь, вы не ушиблись? Это включение защитного поля — просто возмутительный факт! Я приношу вам извинения от своего имени и от имени всего Совета. Я не сомневаюсь, что коллеги меня поддержат…

Коллеги, многие из которых ещё не вполне пришли в себя, отозвались нестройным и неразборчивым, но определённо утвердительным хором голосов.

— Это очень благородно с вашей стороны — заменить бедняжке погибшую семью, — заметил представитель Ирланга, продемонстрировав глубокое знакомство с материалами дела.

— Если бы я мог жить на суше… — продолжил он с сожалением. — Но незачем говорить о недостижимом. По крайней мере, в ваших силах порадовать меня снимком, который я сохраню, как память… Если вы не возражаете, конечно…

Стоит ли говорить, что они не возражали?

По настоянию члена Совета объёмный снимок запечатлел его самого в обнимку с Кенуром, а также Рэя, Лору и Михала.

Такого заседания от самого основания Совета не случалось ещё никогда, а его запись, многократно повторяемая, побила все рекорды популярности.

***

— Чего он на него набросился-то, как кот на валерьянку? — позже спрашивал Михал у Лоры.

— Вероятно, запах. Какой-то особенно привлекательный для кенуров запах.

— А ты что, остановить его не могла?

— Ты знаешь, Командир, я просто забыла о своих способностях — обо всём, я кинулась за ним, вместо того чтобы позвать, а потом было уже поздно.

— А если бы позвала, он бы послушался? — спросил Рэй.

— Если бы просто позвала — вряд ли, а если бы использовала способности живущих… послушался бы, но всё-таки для этого нужно какое-то время, а всё произошло так быстро. А кроме того, я сомневаюсь, что смогла бы приказать — ведь настоящей опасности не было. Кенур не хотел ничего плохого, я-то это сразу поняла, а остальные могли убедиться только на деле, так что это даже к лучшему, что мы его не поймали.

— Да, рассказывай потом, что он хотел облобызать представителя Ирланга, а не съесть его, например, — согласился Командир.

— Съесть его не так-то просто, — улыбаясь, вставил Рэй, — он сам мог бы задушить Кенура одним щупальцем.

— Да, пожалуй, — согласился Михал, глядя на сбитого с толку щенка, который не мог понять, чего все так всполошились. Удивительно приятно пахло то существо… И вообще, оно хорошее, и он, Кенур, ему понравился!

***

От воспоминаний Лору отвлекло появление новых посетителей “Пера”. Сопровождаемые официантом, они располагались по соседству, за самыми лучшими столиками, выходящими на открытую галерею.

— Я не знаю никого, кто пожал бы руку, ну, или щупальце, кому-нибудь из членов Совета, — сообщил Гэри, деловито расправляясь с завтраком, — зато теперь я лично знаком кое с кем, кто обнимался и целовался с одним из этих небожителей! Жизнь удалась! — Он отправил в рот очередную порцию еды и тоже с интересом взглянул на новоприбывших.

Эти существа были очень похожи на пчёл, но ростом — почти с человека. Бархатистые тела, на которых полосы коричневого цвета чередовались с тёмно-медовыми, были прикрыты изящно задрапированными полупрозрачными тканями.

Они передвигались на двух ногах, почти чёрных, покрытых тонкими ворсинками, так же как и две пары рук — верхняя короче и тоньше, нижняя — сильнее и немного длиннее. Эти необычные руки сгибались во многих местах, движения их были плавными и лёгкими, каждая рука заканчивалась тремя длинными пальцами.

Тёмные короткие ворсинки, редкие на руках и ногах, густо покрывали головы существ, тонкий хоботок скручен спиралью, довольно длинные усики почти непрерывно находятся в движении, а над всем этим, на треугольном лице — огромные фасетчатые глаза цвета мёда.

За спинами существ, поверх одежды, словно серебристые накидки, виднелись сложенные крылья, покрытые морозным узором тонких прожилок, блестящие, когда на них падает свет.

Среди группы похожих “пчёл” выделялись двое. В одном из них можно было предположить мужчину: он был немного массивнее остальных, и его одеяние — тоже несомненно дорогое — было проще по покрою и функциональнее, оно полностью скрывало спину, лишённую крыльев.