Милана Грей: полукровка [СИ]

— Я знаю свое дело и делаю его так, как считаю правильным. Мадам Вей, передайте министерству, что им нечего бояться. Я ручаюсь за мисс Милану лично, — спокойным голосом проговорил директор и, раскрыв дверь, пригласил женщину в свой кабинет.

Защита мистера Волда добавила мне немного уверенности, и я была рада, что людей, верящих в мои силы, больше, чем я думала. Хотя меня смутило, что я одна из тем для сплетен в министерстве. Но мысль о поддержке самого директора высшей школы волшебства меня нескромно радовала, и после услышанного я ушла на занятия с довольной улыбкой.

Испытательный скок прилично сократили, и наконец, приблизился тот день, когда должен был состояться обещанный мистером Логоном разговор о моем зачислении в школу. Я сидела во внутреннем школьном дворе и делилась своей паникой с Оливией, когда пришло время идти на обед. Перед дверью в столовый зал меня выхватил из толпы

Джеймс Логон:

— Милана, нам надо поговорить.

— Да, мистер Логон. Что-то случилось? — удивленно спросила я, отходя от толпы голодных учеников.

Учитель Зельеварения то потирал одну руку о другую, то разъединял и сцеплял их заново.

— Да нет, — сказал мистер Джеймс, коснувшись рукой ямочки под носом и сразу одернув руку, чтобы поправить волосы. — Пройдемте в кабинет, мне нужно с вами поговорить…

Открыв дверь, учитель пропустил меня первой. Я села за парту, а Джеймс Логон взял стул и сел передо мной. Учитель облокотился на парту и, опустив голову.

— Мистер Логон, все в порядке? — поинтересовалась я.

Волнуясь, я потянулась к нему, но учитель резко поднял голову и убрал ладонь ото рта, сжав руки в замок.

— Милана, — начал он. Его глаза бегали, но он искренне пытался остановить свой взор на мне. — Я хотел тебе это сказать потом, когда мы уже будем в городе, но я не могу больше терпеть… Я так давно хотел тебе признаться… — метался мистер Логон, недоговаривая и теребя кольцо на левой руке.

— Мистер Логон… — начала я, но он меня перебил, словно боясь услышать то, чего он не желал признать:

— Я знаю, ты зла на своих родителей, — сказал учитель.

Мои глаза широко раскрылись, я никак не ожидала этой темы, и руки сползли на колени.

Мистер Джеймс Логон взглянул мне в глаза, а потом опустил взгляд на свои влажные руки, и продолжил тихо:

— Они не плохие, им пришлось. Милана, им пришлось тебя оставить, — учитель поднял взгляд. — Я знал их, — еле слышно произнес он.

Моя нижняя губа поползла вниз, глаза болели, словно от сильного ветра.

Мистер Джеймс Логон потер пальцем парту и произнес имена, как будто прочитав их на деревянной столешнице:

— Джейсон Грей. Алиса Грей.

Учитель Зельеварения вскочил, стул затрещал по каменному полу и отъехал от парты. Я безмолвно смотрела на его спину, ожидая, когда он решит продолжить.

— Мы уезжаем после обеда. Поспеши в столовую, — произнес Джеймс Логон после безмолвных шести секунд.

В голове гудело. «Джейсон Грей, Алиса Грей, Джейсон…» В горле застрял ком, и к гудению прибавилась тошнота. Голова казалась ватной, все вокруг было в тумане, словно сон.

— Прости, — прошептал учитель. — Я потом все расскажу.

Я встала и направилась в столовый зал. Эффект сна не покидал меня, размазывая все звуки, оставляя лишь «Джейсон Грей, Алиса Грей, Милана… Грей…» Я прошла мимо столов и села перед Оливией, оживленно болтавшей с девочкой по соседству. Она повернулась ко мне, и выражение ее лица сменилась на удивление, а в серо-голубых глазах загорелся испуг.

— Милана, ты чего? Не волнуйся так, — сказала Оливия. Не дождавшись ответа, она продолжила, тряся меня за плечи: — Тебе что-то сказал мистер Логон? Милана, что он тебе сказал?

Перед глазами мелькали непонятные искры, я смотрела сквозь подругу и уже не слышала ее голоса. Искры собирались в картинку. Она становились четче с усилением до боли знакомого голоса, но не узнаваемого:

«…— Мама, мама, — повторяла розовощекая малышка, протягивая пухленькие ручки. К девочке поспешила молодая женщина с теплыми синими глазами, по пути небрежно заплетая светлые длинные вьющиеся волосы в косу.

— Я здесь, дорогая, — будто пропела она.

Малышка встала и зашагала к маме, неуклюже топая. Мама улыбнулась сосредоточенному детскому личику, и вокруг глаз по прозрачной коже побежали морщинки радости.

Дверь в комнату распахнулась, и с дребезгом ручка врезалась в бежевые обои. Девочка от неожиданности качнулась, белокурая девушка поймала ее за запястья, не дав упасть. В комнату влетела женщина в черном платье, развевающемся от быстрых шагов, и в кирасе.

На ее бледном лице, обрамленном короткими черными волосами, блеснула злобная усмешка. «Ин Фаер», — крикнула она, выкинув руку с палочкой вперед.

— Нет! — вскрикнула молодая мама, шагнув вперед, чтобы прикрыть дочь, и остолбенела.

Бледная кожа начала краснеть, а из неморгающих глаз ручьем побежали слезы.

— Мама, горячо, мама! — заплакала девочка, тяня на себя руку.

Она упиралась в пальцы мамы свободной рукой, пытаясь освободить правое запястье, рыдая и визжа от боли. Ворвавшаяся незнакомка стояла, сложив шпилеобразно руки, и упивалась этой картиной, еще сильнее растянув губы, обнажая белоснежные зубы.

Мужчина в черной накидке вбежал в комнату. «Откинься!» — прокричал он и поспешил к девушке, чьи ноги вспыхнули огнем, пламя побежало вверх. Злая волшебница вылетела в коридор, из которого появилась. В конце коридора послышался громкий грохот. Это дверцы лилового шкафа с ручками в форме сердец. Я его не видела, но точно знала, что это был именно он..»

— Милана, перестань меня пугать! — услышала я тревожный голос Оливии, и жуткая картина начала растворяться. Пытаясь ее удержать, я потянулась рукой за ней, прошептав — «мама». Но было поздно, картина растворилась, и передо мной возникло испуганное побледневшее лицо подруги.

— Оливия, — прошептала я, и в ее глазах мелькнуло облегчение.

— Милана, дурочка… — обиженно сказала она.

Находясь мыслями с той картиной, я оглядела Оливию, не желая ничего говорить. Увидев какую-то мою реакцию, она успокоилась и одним глотком выпила полстакана компота.

— Мисс Милана Грей, прошу вас подняться ко мне, — прозвучал громкий голос директора, который помог мне прийти в себя.

«Милана Грей», — повторила я про себя. А что, звучало неплохо. Я и совсем забыла, что сегодня должны объявить решение о моем поступлении, или не поступлении… Резко появившаяся паника быстро испарила последние намеки на сон. Я встала и направилась к директору. Вдруг в моей голове всплыли слова мистера Логона: «Мы уезжаем после обеда». Неужели меня не приняли? Зачем же объявлять это перед всей школой?

Расстроенная, я, не спеша, растягивая (или хотя бы тяня, что странновато выглядит, но тень она на время вряд ли бросала…) время, надеясь, что это что-то изменит, поднялась по ступенькам к столу учителей, перед которым за трибуной стоял Мистер Волд. Директор встретил меня улыбкой, и я встала около деревянной трибуны. «Улыбка? Он что, смеется надо мной?» — смутилась я.

— Как вы помните, мисс Милана проходила испытательный срок длинной в полгода, но по непредвиденным обстоятельствам срок был сокращен, — начал директор, а я про себя продолжила: «А в связи с ее глупой головой, она испытательный срок не прошла». После небольшой паузы мистер Волд продолжил: — Милана Грей — новая ученица высшей школы волшебства № 2, — торжественно произнес он.

Я чуть не ахнула от удивления. Улыбка довольно поползла к ушам. Чтобы вдруг не свалиться от радости, я приложила руку к гладкому дереву трибуны, надеясь, что если что, она меня удержит.

— Ее зачисление состоится в первый день следующей недели. Так что в понедельник вы и

Милана узнаете, в какой класс и на какой курс она будет зачислена.

Глава 6

— Вы обещали все рассказать, — наконец решилась сказать я, убирая сумку на верхнюю полочку, чтобы не смотреть в глаза Джеймсу.