Тайна моего дома (ч. 1, 2) (СИ)

Последний привал сделала буквально перед самой Гранью. Надо было еще раз проверить плотность защиты, да и просто отдохнуть физически. Райн сканировал окрестности.

— Ася, где-то в километре от нас в южном направлении есть люди, скорее всего грибники, трое. Но будь настороже, сама понимаешь, глубоко их прощупать я при всем желании не могу. Буду следить за их передвижением.

— Хорошо, — только и смогла прошептать я, волнение так сильно сдавило грудь, что у меня едва получалось нормально дышать.

И вот наконец, поляна, та самая которую я видела во сне. Казалось бы ничего особенного, обычная трава, деревья, звуки. Но я ощущала, что около самой кромки леса, находится она — конечная цель моего путешествия. Расфокусировала взгляд и ничего не увидела. Сколько я ни старалась, не пыжилась, ничего не происходило. Я чувствовала присутствие Грани на этом самом месте, но ни увидеть, ни пощупать ее не могла. Попробовала заговорить с ней, ответом была тишина.

— Ну, и что ты думаешь? — обратилась я к учителю.

— Я только однажды бывал в другом мире, тогда Скользящая просто подошла к какой-то одной ей видимой границе, дотронулась ладонью до воздуха, постояла так молча несколько минут, потом, начала пальцами раздвигать проход. Получалось у нее медленно, было такое ощущение, что она руками роет яму. Мы шли строго за ней держась за руки. Весь переход длился минут 15. Тоже самое было и на обратном пути. Это все что я знаю. Наверно, надо слушать свой дар.

— Молчит мой дар и Грань молчит, — озадаченно произнесла я. — Значит, говоришь, разрывала руками…

Присела на корточки и стала делать пасы руками, имитирующие описанный Райном процесс. Со стороны я смотреласть как полная идиотка, впрочем, чувствовала я себя так же. Сон был полным враньем. Ну, не совсем полным, хотя кроме обладания этим загадочным даром, из-за которого меня теперь все хотят убить, никаких познавательных моментов он не принес.

— Ася, один из грибников приближается к нам. Приготовься! — прозвучал встревоженный голос Райна. Я выпрямилась и проверила защиту, та была на максимуме. По крайней мере подойти ко мне ближе, чем на метр никто не сможет.

Это женщина. Человек. Это…

И тут я ее увидела. Круглые испуганные глаза, кровоподтек на скуле, разбитая губа. Нетвердая походка, идет словно через силу. Руки в карманах курточки, тело натянуто как струна.

— Жеееенька! — стоном вырывается из меня ее имя. Минутное замешательство и я скидываю защиту и бегу навстречу к подруге.

«Ася! Стой, она под принуждением! Она не контролирует себя!» — орет в голове Райн, пытаясь меня вразумить. Но мне уже все равно. Они ее били! О, Боже, били из-за меня! Мы так понадеялись на Сергея, а он не справился или предал. Бабочка на плече судорожно хлопает крыльями, пытается опутать меня хотя бы тонкой сеточкой защиты, отмахиваюсь от нее, рву. Защита опять опоясывает меня, но я борюсь, я сильнее. Райн не смог хорошо восстановиться за ночь, вернул мне мои силы, а себе оставил только крохи. Добежала, обнимаю мою Женьку, осторожно, боясь причинить ей еще большую боль.

Девушка стоит не шевелясь и только слезы стекают по лицу мокрыми дорожками. Подушечкой пальцев аккуратно дотрагиваюсь до опухшей скулы.

— Прости меня, если можешь. Я не должна была тебя бросать там, — покаянно шепчу ей. — Это моя вина…

Женя, кажется что-то силится мне сказать, но губы словно не слушаются ее. Я прижимаюсь к ней, стараясь забрать у нее хоть немного того невыразимого, что застыло в ее глазах. Чувствую, как приходит в движение ее тело, она достает руки из карманов. Чуть отодвигаюсь, надеясь, что она, приходит понемногу в себя. Наконец, девушка выдавливает из себя: «Ты прооостиии…», в тоже мгновение резкий взмах правой руки и я задыхаюсь от острой боли, словно под левой грудью между ребер воткнули раскаленный металлический прут. Непонимающе смотрю на Женю, в ее потрясенные глаза с широко открытыми зрачками. Как она разворачивается и, спотыкаясь, уходит. Дотрагиваюсь пальцами до места ожога, они все в крови. Так странно… При ожогах крови не бывает или бывает? Медленно оседаю на траву. «Что со мной?».

Солнце клонилось к закату, заливая горизонт багрянцем и рождая причудливые тени на облаках. Без умолку трещали цыкады, почти перекрывая громкую перекличку певчих птиц в кронах высоких деревьев, которые, как молчаливые стражи со всех сторон обступили маленький зеленый островок.

На поляне, утопая в разноцветье трав, умирала девушка. В широко распахнутых в небо глазах, отражалась его безграничная синева и медленно плывущие облака, озаренные закатными лучами солнца.

И этой девушкой была я.

Я не чувствовала ничего, голова была пуста. Просто лежала, провожая глазами розоватые облачка. Спустя несколько минут, а может часов, ничем не занятая голова (видимо, застыдившись своего бездействия), попыталась понять. почему я тут лежу, когда должна открывать переход. В начале мысли не слушались меня, они расползались и никак не хотели думаться. Но я была настойчива. Мне удалось вспомнить как я дошла до этой поляны, как пыталась заговорить с Гранью. Вспомнила Женю, крик Райна и его отчаянные попытки поставить на мне защиту. Какая же я дура! И какие же они отличные психологи, так ловко сыграли на моих чувствах. Я даже восхитилась их злым гением. Вот так банально и просто взять и проткнуть ножом великую магиню, славную стахановку переходов. И сделать это руками моей самой близкой подруги. Как же трудно ей будет жить дальше после того как она убила меня.

Убила? Значит, меня больше никогда здесь не будет? Значит, все? С этого момента я окунулась с головой в водоворот отчаянья и воспоминаний, передо мной пролетела вся моя короткая и в общем-то никчемная жизнь. Было безумно жалко себя глупую, Женю, но больше всего было жалко моих родных. Как же они это перенесут, ведь у мамы сердце больное, да и папка в последнее время что-то сдал, все на ноги жалуется, никак до врача дойти не может. Мысли разрывали мою голову, терзали сердце и душу. Стало больно. Дьявольски больно, не человечески больно. В свой последний крик я вложила все мое короткое прошлое и так и не прожитое будущее, все свои мечты и мысли, радости и печали, всю себя. Мое протяжное и хриплое «Аааа!» взорвало лес и погрузило его в полную тишину на несколько долгих томительный минут. Меня не стало.

Я не видела как заискрило вокруг меня пространство, не слышала чужого такого же протяжного и пронизанного горем стона из уст мужчины, неведомо откуда возникшего рядом с моими телом. Не чувствовала как меня обхватили чьи-то крепкие руки, не ощущала покалывания чужой магии, бродившей по моим венам. Я плыла, плыла как те воздушные облака, подгоняемая только легким ветерком, еще не остывшим после погожего осеннего дня. Плыла, огибая стайки птиц, покидающих родные края вслед за уходящим летом. Я таяла и растворялась, я исчезала. Но ветерок, который так ласково подгонял меня раньше, вдруг, стал холодным и сердитым, он настойчиво не давал мне растечься по воздуху, с маниакальным упорством он вновь и вновь собирал меня в кучу, тормошил, щипал, толкал. Короче делал все, чтобы я не могла расслабиться. Я пыталась отмахнуться от него, уплыть, оттолкнуть, но ветерок вцепился в меня мертвой хваткой. Все мои усилия пропадали даром. И тогда я рассердилась, потемнела, заклубилась, во мне засверкали молнии, и ударила, сверкнула, разрезав горизонт изломанной линией и раскатисто прогрохотала во след. И очнулась… уставившись в низкий беленый потолок, прямо надо мной затянутый маленькой паутинкой.