Месть Ронана. Амулет

Чирик сидел в сношательной комнате своего логова вместе с женой Пеллагрой и четырьмя друзьями-единомышленниками. Они составляли тесную группку с тех пор, как несколько лет тому назад обнаружили, что у них имеется несколько довольно постыдных общих интересов. В повседневной жизни они надевали личину и вели себя как все остальное оркское общество, мужским членам которого полагалось напиваться, а женским — по-тихому сидеть дома, готовя еду и приглядывая за орчатами. Однако время от времени они собирались у кого-нибудь в логове ради Особого вечера. Тогда, надежно заперев дверь и опустив плотные шторы, они ели человеческую пищу и пили чай, кофе или, в особенно отважном состоянии духа, фруктовый сок. А затем, после позднего обеда и светской болтовни, они чуть ли не до рассвета играли в свою любимую игру под названием ЛСД.

ЛСД (или «Любовь к Семье и Друзьям») представляла собой ролевую игру, изобретенную самим Чириком, и для орков, которые с великим трудом терпели ежедневные стрессы в виде тяжелого пьянства с весельем до упаду, это было чистое, неподдельное эскапистское наслаждение. Они разыгрывали воображаемые роли человеческих агентов по недвижимости или банковских служащих, вынуждая себя при этом сталкиваться с повседневной жизнью человеческого городка, придуманного Чириком, где он был Градоначальником. К настоящему моменту они неплохо продвинулись и уже добрались до торгового центра, хотя времени у них оставалось не так уж и много.

— Ну вот, — сказал Чирик, когда Пеллагра вручила всем по кусочку сыра и убедилась, что перед каждым имеется полный стакан апельсинового сока. — Вы стоите у двери в очень большой магазин, помните?

— По-моему, мы все уже договорились, — сказал Пукан, которому выпало вести отчет. — Мы входим в дверь.

— Хорошо. Дверь открывается, и вы туда входите. Внутри расположен очень большой супермаркет. Справа от вас есть одна-единственная тележка, а слева — целый ряд таких же тележек. Прямо перед вами — проход. Слева по проходу — стеллажи с газетами, а справа — полки с овощами.

— Гм. Берем единственную тележку и движемся вперед.

— Вы беретесь за тележку и толкаете. Но у нее одно колесико не работает. Тележка виляет вбок, громко скрипит, и все на вас смотрят.

— Вот идиот! — воскликнул Гноила. — Ведь надо же было тележку осмотреть!

— Теперь уже поздно. Ничего, может, на овощи взглянем?

Все остальные кивнули и повернулись к Чирику.

— Хорошо, — сказал он. — Между прочим, у вас уже постепенно время кончается. До прибытия семьи Смитов на обед осталось ровно три часа. Гм… — Он сверился со своими ЛСД-заметками. — Ах да. Вы осматриваете овощи. Там есть горох, бобы, капуста и репчатый лук. Также кое-какие фрукты: яблоки, виноград и несколько авокадо.

— Гм. Ну, давайте дальше двигаться…

— Погодите! — возбужденно пискнула Диарея. Она лихорадочно рылась в своих заметках. — Вот. Когда мы вчера разговаривали с мистером Смитом в теннисном клубе, разве он не сказал, что его жена авокадо обожает?

— Да, верно! — хором откликнулись остальные. — Ты права! Как удачно!

— Превосходно, — сказал Пукан. — Тогда мы берем авокадо.

Чирик мысленно улыбнулся. Пора бы уже и научиться! Сперва надо было авокадо осмотреть. А так им позднее придется дважды кидать кость, и у них есть пятидесятипроцентная вероятность того, что авокадо окажутся неспелыми, что никак миссис Смит не обрадует!

Он уже собрался рассказать о следующем выборе, который предоставляет им супермаркет, но тут стало слышно, как кто-то вовсю по входной двери барабанит. Вздохнув, Чирик аккуратно отложил свои планы, заметки и карандаш, а затем встал. Он терпеть не мог, когда к ним реальный мир вторгался.

— Я на минутку, — сказал он. Это было самое неточное заявление за всю его жизнь.

Как только дверь отворилась, Тарл тут же приклеил куда надо самую свою дружелюбнейшую ухмылку.

— Привет, — поздоровался он. — Чирик, ты? Помнишь меня?

Орк в дверном проходе выглядел предельно озабоченным, но никаких признаков узнавания на его физиономии не отразилось.

— Что ж, ничего удивительного тут нет, — продолжил Тарл. — Это было после битвы при Беломорканале, но мы не очень много виделись, потому что я стрелу в плечо получил. Зато с моей подругой Тусоной ты куда больше общался.

При упоминании имени Тусоны вид у орка сделался еще более озабоченный. Он даже попытался закрыть дверь, однако нога Тарла ему помешала.

— Не волнуйся, ничего страшного, — продолжил Тарл. — Нам просто твоя помощь нужна.

— Ах, извините. — При слове «помощь» Чирик внезапно обрел дар речи. — Рад был бы вам помочь, но…

— Вот и славно, что ты рад. Понимаешь, нам армия требуется. Несколько сотен орков — самое то. Но мы их поднять не сможем. Зато у тебя отлично получится.

— Извините, я занят.

— Ты герой пирушки. В «Геморрое тролля» орков уже навалом. Все только и ждут, когда ты им веселье устроишь…

— Отпадает.

— …и это много времени не займет. Надо кое с какими сволочными гномами разобраться, а они всего в паре дней марша отсюда. Как только мы их отоварим…

— Исключено!

— …ты сможешь сюда во главе победоносной армии вернуться. Станешь еще большим героем, чем теперь…

— Клят тебе!

— Нам еще и Ронан с Тусоной помогут…

— А ну клятуй отсюда!

— И если ты это сделаешь, нам не придется всем вельдисским оркам рассказывать, что Чирик, герой Великого Похода к Морю, Шикару, которая тот поход возглавляла, в спину из лука застрелил…

Чирик немо на него уставился.

— Но… но ведь… ведь орки меня убьют! — наконец сумел выдохнуть он. — Они меня отклятуют и высушат! Клятами обложат!

— Вот видишь, выбор у тебя очень простой, — продолжал Тарл. — Либо ты идешь с нами и все тебя восхваляют, либо ты остаешься здесь и тебя по всем правилам поджаривают. Ну, что скажешь?

Чирик очень много чего сказал, но мало что из этого можно воспроизвести, хотя Марвуд все-таки уловил там несколько интересных слов, которых он никогда раньше не слышал. Впрочем, орк оказался в ловушке, и он это знал, а посему, утешая себя повторным заверением Тарла, что тут всего-то дней на пять и делов, он извинился перед гостями, поцеловал на прощание любимую жену, что само по себе обеспечило бы ему роскошную казнь, узнай об этом другие орки, и упаковал в пиршественный мешок свои скудные пожитки.

Через полчаса два человека уже сопровождали орка в «Геморрой тролля». Заведение к тому времени еще больше заполнилось, и когда собравшиеся орки увидели, что это Чирик и что у него с собой пиршественный мешок, они испустили такой рев одобрения, который наверняка в Тор-Тарараме слышали. Тарл тут же вскочил на стойку и замахал руками, требуя тишины, а потом заговорил:

— Вы уже как пить дать задумывались, почему всю эту неделю великого героя пирушек Чирика видно не было. Так вот, он ожидал, пока я ему кое-какие подробности о той небольшой пирушке, которую мы запланировали, доставлю. Пирушка, конечно, так себе — всего суток на пять. Но мы готовы идти, и вы все тоже приглашены…

Снова раздался одобрительный рев. Почти все орки с энтузиазмом замахали мечами и копьями, в результате чего несколько боевых единиц пострадали от серьезных порезов.

— Сегодня вечером мы тут малость вокруг Вельдиса по кабакам поболтаемся, чтобы народу побольше набрать. Так что если кто-то хочет домой за оружием смотаться, то дайте всем друзьям знать. Времени у нас навалом, потому что для начала… для начала нам нужно выпить как следует!

Просто чтобы произвести впечатление, Тарл пустил в окно пивнушки небольшой огненный шар, однако взял чуть ниже, чем следовало, и в результате шар чиркнул по макушке одного орка, к дикому восторгу всех остальных устраивая у него на голове небольшой костер. Все радостно завопили, а Тарл спрыгнул со стойки и ухмыльнулся Марвуду. Затем орки взяли в осаду стойку, грохоча по ней кружками и требуя еще выпивки, после чего многие угостили таковой Чирика и его друзей. Марвуд взглянул на шесть кружек «трупных струпьев», которые уже перед ним выстроились, и задумался, есть ли у него хоть малейший шанс следующие двое суток пережить.