Песнь жизни (СИ)

"Она поймет, – тоскливо вздохнул Линнувиэль, старательно отгоняя глухое отчаяние, поселившееся внутри вместе с ее непонимающим, раздосадованным и явно прощальным взглядом. – Должна понять, что я не согласен на такой размен. Что не подвергну ее такой опасности и сделаю все, чтобы это проклятие никогда ее не коснулось. Лучше прожить вовсе без наследника, чем потерять ее. Так что она поймет…"

– Готово, – поклонился Таррэну Аллистан и кивнул в сторону узкой, не шире полутора шагов воронки телепорта. – До свиллы недалеко, всего пара десятков шагов южнее от точки выхода.

Молодой лорд рассеяно кивнул, одновременно к чему-то прислушиваясь.

– Мой господин?

– Я понял, – отозвался, наконец, Таррэн, все еще витая мыслями где-то далеко. – Линнувиэль, идите вперед, а я догоню. Шранк постережет на выходе.

Младший Хранитель слегка нахмурился.

– А Белик?

– Я здесь, – тихо отозвалась из-за деревьев Гончая и неуловимо быстрым движением скользнула к порталу. Уже собранная, наглухо застегнутая на все пуговицы до самого горла, с обязательным "талисманом", привычно закрепленным на спине, но абсолютно без посторонних вещей, вроде дорожного мешка или плаща. Просто потому, что все необходимое несла на себе. Полы ее короткой куртки недвусмысленно топорщились, намекая на спрятанные там метательные ножи. Изящные сапожки куда-то исчезли, а вместо них появились надежные сапоги из странного чешуйчатого материала, из-за голенищ которых красноречиво выглядывали сразу две пары закрепленных изнутри рукоятей ножей. Штаны она тоже сменила на нечто гораздо более прочное и плотное, а тонкие пальцы благоразумно спрятала под кожаными перчатками.

Таррэн внутренним взором осторожно коснулся уз и с тяжелым вздохом прикрыл веки: да, она все-таки сделала, как решила. Снова рискнула, потому что никогда не колебалась в исполнении задуманного. Посчитала, что так будет надежнее, безопаснее… но, боги! До чего же она сильная!!

– Все хорошо, – незаметно кивнула Гончая, мимолетно обдав его бешено горящей зеленью глаз. – Идем, мне нужно немного времени, чтобы найти равновесие.

Он послушно протянул руку, одновременно заслоняя свою изменившуюся пару от любопытных взглядов, и неторопливо, медленно и очень осторожно повел к раскрытому порталу. Она тоже двигалась плавно, старательно сдерживаясь и пряча потяжелевший взгляд, лицо держала подчеркнуто спокойным и бесстрастным. Шла, будто плыла по воздуху, опасаясь рассыпаться на тысячу осколков от неосторожного движения. Но Линнувиэль все равно округлил глаза, потому что ее поразительная пластика не могла не завораживать, а странно заострившиеся черты лица вкупе с хищным прищуром, из-под которого изредка просвечивала неестественная зелень, неуклонно наводили на тревожную мысль о костяных кошках Проклятого Леса. Да-да, именно о хмерах, на которых Белка вдруг стала неуловимо, но так пугающе походить. Особенно своим мягким шагом, неповторимой грацией удачливого хищника, возбужденно раздувающимися ноздрями и белоснежными зубками, то и дело мелькавшими в темноте.

Она в полном молчании приблизилась к нервно сглотнувшему Аллистану, от которого тоже не укрылись эти пугающие перемены, и гибкой змеей скользнула на ту сторону, успев напоследок окинуть его плотоядным взглядом, отчего эльф заметно вздрогнул и вытер со лба внезапно выступивший пот.

– К Белику ближайшие полчаса не приставать. Ни под каким предлогом не подходить ближе, чем на пару шагов. Не дразнить, не шутить и не лезть с вопросами, пока он сам не заговорит, – сухо проинформировал Перворожденных Шранк, едва остроухий лорд прошел через портал, трепетно оберегая свою пару от ненужного внимания. – Если что нужно, спросите у меня или у Таррэна. Но по пустякам не беспокойте. Все ясно?

– Что это с ним? – беспокойно оглянулся Маликон. – Мне показалось или… он стал двигаться по-другому? Кажется, где-то я такое уже видел.

Аззар вынужденно отвел глаза, словно не услышав, а Воевода нехорошо усмехнулся.

– Ты же не думал, что малыш бродит по Проклятому Лесу в том виде, в котором изводил вас всю дорогу? Или держит железный порядок в стае, благодаря шуткам и легкому нраву? Может, полагаете, он за красивые глазки стал нашим Вожаком? Ну вот, считайте, вы только что познакомились с его второй ипостасью. И мой вам совет: не вздумайте его раздражать. В таком состоянии Бел сперва оторвет чью-нибудь глупую голову, а потом, может быть, извинится за резкость. Если заметит труп, конечно. К слову сказать, Крикун не зря кличет его хмерой: когда малыш в силе, с ним не рискуют связываться даже наши костяные кошки. Так что помалкивайте и делайте вид, что все в порядке. Глядишь, и дойдете домой целыми.

Страж окинул ошарашенных эльфов насмешливым взглядом и, хмыкнув, безмятежно добавил:

– Кстати, он голоден. И орехами, если что, на этот раз отделаться не удастся.

– Я мясо захватил вяленое, – брякнул, не подумав, Аззар.

– И я, – поддакнул Атталис. – А у Сартаса должен был остаться вчерашний окорок.

– Не, не пойдет, – чересчур серьезно отозвался Шранк. – Хмеры любят свежее мясо и, лучше всего, с кровью. А еще больше любят на завтрак эльфов. Особенно магов. Линнувиэль, ты идешь или нет?

– Иду, иду, – неприязненно буркнул Младший Хранитель, запоздало сообразив, что над ними снова изощренно издеваются. – Но когда все это закончится, так и знай – я намереваюсь страшно отыграться и набить, наконец, твою наглую морду, которая давно просит кулака. Особенно за ту "мудрость", от которой мои облагодетельствованные ребра до сих пор не могут нормально вдохнуть.

– Ну-ну. Ловлю на слове. Но, если снова продуешь, с тебя – хороший нож.

– Согласен.

– Тогда чего встал? Шагай, пока Белик не надумал поторопить.

Линнувиэль негромко фыркнул, но тянуть больше не стал – подхватил свои вещи и, мысленно вздохнув, растворился в воронке телепорта, искренне надеясь на благоразумие Белки, которое не должно было допустить никаких срывов. Потому что, если она вдруг сорвется, одной единственной проблемой его несчастный народ никак не обойдется – зная многое из того, кем была на самом деле изменчивая Гончая, он вполне мог представить, что она способна натворить в толпе растерявшихся от ее силы Перворожденных.

Выйдя в такую же безлунную ночь, что царила у границы Темного Леса, Хранитель облегченно вздохнул: Таррэн уже ждал его, успев отвести свою необычную пару в сторону обнаружившейся неподалеку свиллы. Он снова был спокоен, собран и готов ко всему. На вопросительный взгляд собрата незаметно кивнул, показывая, что с ней все в полном порядке, а потом занялся быстро прибывающими Темными, следом за которыми прошел бдительный Шранк и сам Аллистан, схлопнувший за собой воронку.

Воевода, оглядев попутчиков, удовлетворенно кивнул: все на месте, все молчат и выразительно посматривают на них двоих, терпеливо дожидаясь дальнейших указаний. Молодцы, вняли предупреждению. Теперь проблем быть не должно, но присмотреть все равно нужно. Вдруг Белка еще не нашла устойчивого равновесия? Обычно ей немного времени требовалось: минут пятнадцать или двадцать, но это если дело шло только о Траш. А Карраш, да еще в такой близости от Темных… не знаю, не знаю. Зря она с ним рискует – мимикр не такой податливый, как ее кровная сестра. Наверняка еще раз попробует взбрыкнуть и взять верх – больно уж они разные. Да и не зря Белка велела ему от границы нагонять отряд своим ходом: пока бежит, глядишь – и успокоится малость, привыкнет. Говорят, Траш по первости тоже долго входила в узы, по нескольку часов не могла адаптироваться. А Карраш…

Шранк тихонько вздохнул.

– Что так тяжело? – независимо поинтересовалась Гончая, подкравшись к нему на расстояние локтя.

– Белик! – подпрыгнул от неожиданности Воевода и, стремительно обернувшись, глухо выругался: прямо в глаза ему пристально смотрела откровенно веселящаяся хмера. – Твою маму… с ума сошли?! Хоть бы пошумели для приличия! Нельзя же так подкрадываться к старым, нервным и склонным к беспокойству людям! Вы ж не на охоте!