Путь тьмы (СИ)

   - Кажется, простолюдины у генерала начинают заканчиваться, раз в бой пошли рыцари, - заметил Шахрион. - И это хорошо. - Скоро он, как видимо, пустит в ход Бронзовую гвардию.

   Исиринатийцы со страшным ревом бежали, вперед, не обращая внимания на шквальный ливень из арбалетных болтов, прошибающих насквозь доспехи, пригвождающие рыцарские щиты к рукам и ломающие кости. Мертвые и раненые падали, чтобы быть растоптанным наседающими товарищами, лучники, словно обезумев, пускали стрелу за стрелой, и одна за другой осадные лестницы прислонялись к стене.

   Толпа напирала со всех сторон, не было участка, где бы защитники могли чувствовать себя в безопасности.

   - Генерал, тебе не кажется это ироничным? - спросил Шахрион.

   - Прошу меня простить, владыка, я не понимаю, о чем ты говоришь, - ответил ему Иритион.

   - Самый талантливый генерал Исиринатии закидывает наши стены трупами, штурмуя в лоб.

   - У него просто нет выбора, - генерал повернулся к вестовому, замершему в отдалении. - Быстро две сотни легионеров к третьей башне.

   Император согласно кивнул и продолжил следить за развернувшимся внизу побоищем. Благородные всадники карабкалась, а им навстречу летели камни и стрелы, лилось раскаленное масло и сыпался жженый песок. Один за другим рыцари падали и срывались, иногда защитникам удавалось даже отбросить лестницы, снабженные железными крючьями, но никто не помышлял о бегстве. Генерал не давал своим врагам ни минуты отдыха, посылая отряд за отрядом на смерть во имя победы.

   И все же имперцы продолжали держаться, истекая кровью падая от усталости, они упрямо убивали и умирали, но не отступали. Раненых и убитых врагов сбрасывали вниз, чтобы не путались под ногами, своих же уносили снующие тут и там женщины с носилками. В этот тяжелый час они проявляли мужество не меньшее, чем самые сильные воины.

   Так медленно тянулись часы и когда на небе стало смеркаться, генерал пустил в ход свой последний козырь - Бронзовая гвардия вперемешку с наемниками в цветах Саргилэнов неудержимой силой понеслась на штурм.

   - А вот и последний резерв, - улыбнулся Шахрион. - Генерал, попытайтесь удержать стены, но если не получится - уходите, нам еще есть куда отступать. Мне же нужно отлучиться по делам.

   Иритион кивнул.

   Шахрион направился прямиком в личные покои и достал из внутреннего кармана мантии тириомаль, который с некоторых пор стал почти непрерывно носить с собой.

   - Будем надеяться, что его величество не слишком занят, - произнес император, активируя древнее устройство.

   Гашиэн долго не отвечал, но, наконец, его лицо выплыло из глубин шара. Венценосец выглядел уставшим, но довольным.

   - Привет, император, - довольным голосом поздоровался он. - Еще живой?

   - Как видите, ваше величество. А как у вас дела?

   - Просто замечательно. Я уже занял Пиринилию и часть Ириулэнии, а также одержал две крупных победы. К зиме планирую освоиться на севере Исиринатии, а весной переберусь в Стоградье.

   - А я рассчитывал встретиться с вами во втором месяце осени, - равнодушным тоном проговорил император. - Боюсь, что мне будет тяжело продержаться до зимы - сегодня генерал Бирт пустил в дело свою гвардию.

   - Ну, извини уж, - в голосе короля послышалась насмешка. - Восток подождет, а у меня сейчас есть и более важные дела. Надеюсь, что ваша Мать Тишины позаботится о тебе.

   Это было вполне ожидаемо. Гашиэн был самим собой - эгоистичным самовлюбленным мерзавцем. Слишком предсказуемым, между прочим. Зато свою роль он сыграл безупречно и за это Шахрион был венценосцу искренне благодарен.

   - Нашему союзу пришел конец, как я понимаю?

   - Ага, - подтвердил венценосец. - Ты сделал свое дело, император, можешь теперь умереть счастливо, осознавая, что внес посильный вклад в создание моей империи. Да, когда твои земли присоединятся к Великой Радении, обещаю, что позабочусь об имперцах. Тех, которые выживут, конечно.

   Голова в шаре дернулась и захохотала.

   Шахрион покачал головой.

   - Не очень порядочно бросать союзника на произвол судьбы.

   - Да ладно, ты же ждал этого, потому и не удивлен. И вообще, то, что ты все еще мучаешься - целиком и полностью моя заслуга. Я столько денег потратил, вооружая Империю и так долго закрывал глаза на твои темные делишки, что мне впору бы памятник ставить.

   - Уверен, ваше величество, что не позже весны я так и поступлю, - равнодушно проговорил Шахрион.

   Гашиэн засмеялся.

   - Вот таким ты мне нравишься больше. Жаль, что мелким ты был трусом, могли бы поладить.

   - То, что я изменился - ваша заслуга, и я благодарен вам за это, - ответил Шахрион. - Когда я разберусь с генералом Биртом, то постараюсь вернуть долг.

   - Ты смотри, все еще хорохорится. Слушай, император, все хорошо в меру. Не спорю, твои фокусы первое время помогали, ну там, арбалетчики по лесам, накопленное всеми правдам и неправдами золото, на которое ты покупал у дварфов стрелы с арбалетами, яды те же, наемные убийцы, но всему хорошему приходит конец.

   - И все-то вы знаете. Чистое любопытство - давно?

   - Да я двадцать с лишним лет прикрываю тебя от Исиринатийцев и эльфов! Странно даже, что остроухие ничего не пронюхали. Ты, конечно, умен, не спорю, но шила в мешке не утаить.

   - Не проще ли вам было, вместо того, чтобы поддерживать меня, просто напасть и захватить все? - ради интереса спросил Шахрион. Ему очень хотелось проверить свои провидческие способности, и венценосец не разочаровал.

   - И делиться таким вкусным пирогом с котами? Ну уж нет.

   - Может быть, на прощание вы удовлетворите мое любопытство?

   - Валяй, мне спешить некуда до утра.

   - На чем я прокололся? Шило в мешке - это как-то расплывчато.

   - На одаренных младенцах. - Охотно объяснил Гашиэн. - Я сам собирал детей, способных колдовать, по всей Лиге, а тут образовался конкурент. Сперва подумал, что у Ириулэнов хватило мозгов, но им оно без надобности - у этих гадов столько народу, что на десять Академий хватит и еще трем Орденам останется.

   - А потом вышли на мой след?

   - Ну да. Собственно, тогда решил тебя в подельники взять. И не разочарован - ты был очень полезен.

   "Или я позволил тебе найти себя и взять в подельники", - подумал Шахрион, стараясь не улыбаться.

   Двадцать с небольшим лет назад Шахрион решил, что гораздо проще было бы действовать в союзе с кем-нибудь сильным и амбициозным, но не обремененным излишним умом. А раденйскому венценосцу, отходящему от очередного поражения, требовался для разных махинаций кто-нибудь хитрый и изворотливый, но контролируемый. Они нашли друг друга.

   Шахрион выдавал союзнику полезнейшие советы, а тот платил ему золотом и внезапными приступами слепоты. Что и говорить, оба были довольны положением вещей, но всему хорошему рано или поздно приходит конец. Наверное, Шахриону следовало стыдиться союзу со злейшим врагом, но, увы, государи очень часто вынуждены идти против совести.

   - Что же, было приятно работать с вами, ваше величество. До следующей встречи.

   - Бывай, - расхохотался Гашиэн, выключая тириомаль. - И смотри, не обоссысь, как в детстве.

   Шахрион улыбнулся, глядя в шар. Он был готов поспорить на что угодно, что венценосец - отвратительный игрок в шемтис.

   Оставалась еще одна беседа, после которой можно было возвращаться на стену и немного приободрить солдат. Старый Инуче должен был сделать свой ход.

   Почти час прошел в ожидании гоблина, но, наконец, омерзительная рожа последнего появилась в шаре.

   - Приветствую тебя, о величайший из великих. Старому Джуче будет позволено узнать, как идут дела у обращающего врагов в пепел?

   - Дела идут достаточно неплохо, - проговорил Шахрион. - Хотя есть некоторые проблемы. Новый город, например, уже пал.

   - Ой, беда, беда! - запричитал гоблин. - Что же великий собирается делать?