Отчаяние бессмертных (СИ)

     Экраон сосредоточился и выбросил вперед правую руку, разорвав материю и швырнув в противника пригоршню силы. Серебряная кожа монстра с легкостью отразила столь жалкую атаку, а сам он ударил в ответ. Клубы дыма обволокли Экраона и затекли в легкие некроманта.

     Вот только Экраон уже давно не дышал.

     Одлеттиан схватил несколько обломков и швырнул их в монстра. Камни ударили в бок существа с невероятной силой, отбросив его назад.

     Экраон схватился было за еще один осколок, когда наконец долетел до крыши. Удар оказался сильнее, чем предполагал некромант. Его левая рука выгнулась в другую сторону, но Экраон мгновенно вернул ей правильное положение. Нога провалилась под черепицу, схватив лодыжку подобно стальному капкану.

     Монстр обрушился на меньшую из башен, превратив ее в груду обломков. Когтистые конечности подтянули его наверх. Экраону хватило одного беглого взгляда, чтобы осознать всю сложность ситуации.

     Щелчок пальцами – перед некромантом сформировался воин изо льда; внутри доспехов все еще бушевала скованная душа, стремясь разорвать собственную клетку. Воин бросился на защиту своего повелителя, дав Экраону время достать ногу. Единственным преимуществом некроманта была магия и возможность призывать подобных воинов, но если ему не удастся воспользоваться этой паузой, то монстр довольно быстро сокрушит призванное создание.

     Ледяной меч описывал изящные серебристо-синие дуги, постепенно сплетая вокруг существа невидимую сеть.

     Когти со свистом рассекли воздух и ударили по мечу. Экраон находился всего в двух шагах от сражающихся, когда монстр переломил оружие призрачного воина и разрубил лед наплечника. Экраон шагнул в сторону. Один удар. Ему был нужен лишь один удар. Серебряная кожа переливалась на свету, мощные мышцы под ней перекатывались. Кристаллические когти вонзились в руку гиганта, пробили серебро и впились в мясо. Получилось! Экраон усмехнулся несуществующими губами, когда по его пальцам пробежала едва заметная дрожь.

     Рука монстра дернулась, когда стремительно сокращающиеся мышцы начали перемалывать твердые кости. Серебро кожи потускнело, теперь она начала походить на чешую. Хотя Экраон не мог сказать, было ли верно называть это кожей изначально.

     Существо взревело, отбрасывая Экраона в сторону. Кристаллы когтей вцепились в черепицу, и некромант смог предотвратить свое неминуемое падение.

     Еще никто не наносил мне подобной раны!

     Экраон поднял глаза. Монстр уже пришел в себя и теперь возвышался над ним. Одна из рук полностью почернела, но разрушение плоти уже остановилось.

     Это было больно. Никогда не знал, что способен испытывать подобное.

     Монстр раскрыл клыкастую пасть, намереваясь оторвать некроманту голову.

     Цидариас обрушился на монстра с силой камнепада. Его татуировки пылали на всем теле, а кулаки прекратились в размытые пятна. Крик боли существа не был материален, и еще долго отдавался в разуме Экраона.

     Цидариас взмахнул рукой – черепица разлетелась в стороны, и монстр провалился во внутренние помещения дворца. Цидариас вздернул Экраона наверх.

     – Где ты был?

     Цидариас оглянулся. На крыше лежали два тела. Одно из них принадлежало Тарресу, который все еще продолжал подавать признаки жизни, а второе – Ивириону.

     – Как он?

     – Без понятия, – нахмурился штейгер. – Я ничего не понимаю. У Тарреса в груди дыра, но он еще жив! А у Ивириона нет вообще никаких повреждений, но я не чувствую биения его сердца, и он не дышит.

     – Он мертв? – с горечью переспросил Экраон. Ему не верилось, что сильнейший пиррион мог пасть так легко.

     – Да. Но это странно. Я все еще чувствую отголоски его пламени. Возможно, он еще придет в себя?

     Экраон прикрыл глаза – он тоже почувствовал это, но до сих пор не понял причину происходящего. Ивирион умер, а пламя осталось. Как?!

     Раздавшийся грохот отвлек его от раздумий. Сияющие глаза обратились к дыре в крыше:

     – Похоже, что ему там не нравится.

     – Нужно уходить.

     Экраон бросил взгляд во двор. Десятки людей уже покинули пределы дворца и оказались за стенами. С вещами и без, с детьми и родителями. Они бежали от ужаса, призванного их хозяином.

     – Мы должны им помочь. Они верили в нас, доверились нам. И хоть Ивирион умер, мы обязаны преуспеть там, где он не смог.

     – Тогда помоги им, пока я буду сдерживать эту тварь – Цидариас подошел к краю дыры и спрыгнул вниз.

     – Хорошо.

     Экраон уже уходил, когда заметил появление еще одного существа.

     – Хелион?

     Костяной волк прошел по крыше и остановился возле тела Ивириона. Голова-череп склонилась над мертвым хозяином и беспомощно уткнулась в плащ.

     – Он умер, Хелион. Оставь его здесь и уходи. Защити слуг своего хозяина. Он бы хотел этого.

     Огонь вспыхнул в пустых глазницах. Волк яростно ударил лапами по крыше и вцепился клыками в рваный плащ.

     – Хелион, оставь его!

     Но волк упрямо продолжал дергать плащ, подтаскивая Ивириона к краю крыши.

     – Хелион! Он мертв!

     – А мы с тобой нет?

     Таррес поднялся и шаркающей походкой подошел к Экраону.

     – Если хочет – пусть тащит его на себе. Ты не сможешь заставить питомца бросить своего хозяина. Мертв, жив – ему плевать. Он не примет никакого другого ответа.

     Глоссериан приложил руку к дыре в груди.

     – Быть может, у него еще есть шанс как у меня?

     Хелион изогнулся, запрокинул голову и втащил тело Ивириона на спину.

     – Хорошо. Ты можешь идти?

     – Не знаю. У меня нет сердца, а еще я лишился почти всей крови. Твое мнение?

     – Ты мертвец – вот мое мнение.

     Громыхнуло – одна из несущих стен покрылась сетью трещин, а через секунду обрушилось целое крыло дворца.

     – Цидариас развлекается.

     – Я в этом даже не сомневаюсь.

     Еще один удар – одна из малых башен обрушилась, погребя под собой конюшню вместе со всеми находящимися в ней лошадьми. Раздавшийся после этого рев оглушил прислугу, которые побежали еще быстрее.

     Они уходили прочь из дворца, что служим им домом.

     * * *

     Цидариас зажал рану, пытаясь унять кровь. Тварь подобралась слишком близко и едва не разорвала его на части, но ему удалось отделаться лишь десятком глубоких порезов.

     Их борьба была ужасающей. Ее последствия виднелись в каждом углу, на каждой стене. Кровь, изломанная мебель, проломленные стены, разрушенные помещения. Цидариасу удалось заманить монстра в одно из подземелий и худо-бедно сковать того с помощью магии. Некромант держался из последних сил, и его не хватило бы на продолжение этой драки.

     Человек! Ты уходишь? Нам же было так весело. Я уже давно так не развлекался.

     Цидариас отшатнулся. Даже сейчас мощи монстра хватило для того, чтобы без проблем прорваться сквозь его ментальную защиту.

     – Ухожу. А вот ты останешься здесь до тех пор, пока я не пойму что с тобой делать.

     Ложь. Ты боишься и знаешь, что это не сможет удерживать меня вечно. Я с легкостью могу сокрушить твою слабенькую ловушку. Мне стоит лишь пожелать этого.

     – Желаю удачи, ублюдок, – Цидариас взбежал по ступеням.

     Тебе не спастись. И не спасти ваш род. Некроманты исчезнут, а вас распнут на обломках ваших дворцов! Вы слабы! Всегда были слабы. А этот ваш Ивирион... Уверен, что сейчас он горько раскаивается в содеянном. Его душа ступила на путь, с которого невозможно сойти. Не смог ни один из вас!

     Цидариас замер на полушаге. Путь? Какой путь? Неужели Ивирион все еще был жив? Нет, невозможно. А Таррес? Что же произошло с ним?

     Ошибка. Неудача. Моя оплошность. Я уничтожил его сердце, но позволил душе остаться в теле. Насильно привязал к мертвой оболочке. Могу и с тобой проделать подобное.