Сердце Альтиндора (СИ)

   Утром, едва проснувшись, я решил обдумать свои дальнейшие шаги.

   Однозначно я отмел лишь путешествие через пустыню. Минимум две недели под палящим солнцем... Нет, спасибо. Солнцем и водными процедурами я был сыт по горло на пару лет вперед.

   Тащиться вдоль берега тоже не хотелось. Принцип тот же - палящее солнце, желтый песок, постоянная жажда, не смотря на то, что рядом плещется море. Шансов добраться до цели, правда, немного больше, чем по дороге напрямки, но и путь увеличивается почти что вдвое. А целый месяц мне терять не хотелось.

   Водный путь казался мне более предпочтительным. Все-таки не своими ногами идти, да и не в одиночестве. Если не скупиться, можно напроситься на большой торговый корабль. Такие сопровождает приличная охрана, а то и вспомогательные военные суда - в зависимости от перевозимого груза. А уж если соберется целый караван, то никакие пираты будут нестрашны. Еще один плюс в том, что корабль движется быстрее, чем человек и не нуждается в отдыхе. Даже при условии захода на кратковременную стоянку и возможные пересадки можно было добраться до Фането за те же самые две недели, только в более комфортных условиях.

   Итак, решено! Иду в ближайший портовый город, сажусь на корабль и в путь.

   Прежде чем покинуть деревню, я купил несколько жареных рыбин, похожую на куфию накидку на голову - свой тюрбан я потерял во время бегства с побережья Йолы,- и наполнил фляги водой. Разумеется, тоже не бесплатно. В деревне имелся небольшой колодец, но вода в Уюме традиционно была самой большой ценностью. К тому же не стоит забывать менталитет местных жителей: бесплатными у них были только улыбки, да и те лишь по большим праздникам.

   Деревня располагалась примерно на одинаковом расстоянии от Одосана и Колома, так что в принципе не было большой разницы, в каком направлении идти. Тем не менее, я выбрал первый, хотя бы потому, что он лежал на западе, то есть по пути домой. Следуя в Одосан, я хоть немного, но все же становился ближе к цели.

   Местность, по которой я двигался почти до самого вечера, была однообразной и скучной. Слева море, от которого была лишь одна польза: временами я смачивал в нем свою накидку и умывал лицо. Справа до самого горизонта простиралась пустыня, разные участки которой отличались друг от друга только высотой и размерами барханов. Изредка, словно по недоразумению, встречались клочки сухой травы и такие же пересохшие кустарники. Впрочем ветви тех из них, что росли ближе к воде, украшали крошечные жесткие листочки. Из животных я повстречал только пару ящериц, маленькую черепашку, прятавшуюся в тени змею песчаного цвета и выводок жуков, похожих на скоробеев. Птиц тоже было мало, да и те держались над водой.

   На людей я наткнулся только на подходе к Одосану. Такая же небольшая рыбацкая деревушка, как и та, которую я покинул утром. Я обошел ее стороной, чтобы не раздражать местное население.

   А вот и славный город Одосан.

   Мне уже доводилось бывать в Уюме. Однажды я посетил Ялли, на северо-западе пустыни. Так вот Одосан отличался от него лишь незначительными мелочами. Небольшой городок, тысяч на пять жителей. Большее число просто трудно было бы прокормить, не имея в достатке пахотных земель или пастбищ. Впрочем, в Одосане был небольшой зеленый оазис: клочок земли у самого моря, размерами чуть больше футбольного поля, плотно усаженный финиковой пальмой, инжиром и еще какими-то фруктовыми деревьями. Все это богатство было огорожено забором и надежно охранялось, а значит, принадлежало кому-то из городских бонз. Дома во всем Уюме были однотипными: каменная коробка, квадратная в основании, с плоской крышей, крохотными окошками, узким дверным проемом и небольшим двориком позади дома. Строения тесно жались один к одному, так что на улицах было трудно разойтись двум людям, идущим на встречу друг другу. Только центральные улицы были более-менее просторны. Поэтому владельцы домов расширялись, если так можно выразиться, вверх. Те, кто мог себе это позволить, надстраивали ступенчатой пирамидой второй этаж, и даже третий, а то и четвертый - совсем крохотную комнатушку. Впрочем, самые предприимчивые и зажиточные засыпали крыши домов землей - уж не знаю, где они ее брали - и выращивали там круглый год овощи.

   Горожане одевались иначе, чем жители деревень. Основу наряда составлял кусок ткани, нечто вроде хитона, собранный в сложные складки и украшенный вышивкой. Причем разделение на женское и мужское платье было чисто условным. Головы украшали шапочки с длинными пестрыми лентами. Некоторые поверх хитона носили плащи с капюшонами, похожие на бурнус. Правда, в городе было немало путешественников и приезжих жителей пустыни. Эти носили более практичную одежду, призвание которой - защита от солнечных лучей и песка. Они носили длинные рубахи, те же бурнусы и платки, закрывавшие все лицо, кроме глаз.

   В город я вошел под вечер, заплатив символическую - при моем-то богатстве - пошлину, и прямиком направился в порт. В общем-то, портом эту гавань можно было назвать с большой натяжкой. По-настоящему крупных кораблей в нем не было вовсе. Парочка чуть больше того, который потонул на моих глазах у берегов Йолы. Остальные "суда" - обычные рыбацкие лодки - большие и маленькие, с парусом и без. Ах, да, и еще я увидел несколько галер, с которых до меня донесся звон цепей. На галерах веслами работали исключительно рабы.

   Вообще, рабство в Уюме было довольно распространенным способом эксплуатации человека человеком. Если не хватало своих, джугги покупали невольников и с севера, и с юга - никем не брезговали. Рабов использовали на галерах, в рудниках на востоке, в горах Явас. Невольники рыли и расчищали колодцы и оросительные каналы, строили укрепления и дамбы, ловили рыбу и прияли пряжу, работали на хлопковых полях - если речь идет об оазисах, - и ковали металл в городах. В общем, применение им находилось во всех отраслях народного - и не очень - хозяйства. Стать рабом мог любой, сбросить ярмо удавалось единицам.

   Формы правления в уюмских городах были различными. В одних верховодили тираны и диктаторы, в других - олигархи, в третьих - царьки, в четвертых существовало даже нечто вроде феодальной демократии, а пятые и вовсе были большой бандитской малиной. Одосаном правила семья Укортэ. Им принадлежал пышный сад на берегу моря, лучшие дома в городе, рынок и сам порт.

   Увы, портовые новости были для меня неутешительными. Отсутствие больших кораблей объяснялось просто: шесть дней назад они большим караваном ушли на запад и вернутся не раньше, чем через два месяца. А значит, в Одосане мне нечего было делать. Нужно идти дальше на запад. Что там у нас?

   Я спросил прохожего.

   - Мум,- ответил тот, кое-как говоривший по-айленски. И добавил: - Мум не ходи... Болячка плохой, совсем плохой... Люди умирать... Верблюд умирать... Торговец идти сторона. Корабль не заходить...

   Твою мать...

   За Мумом находился город Кула...

   Джугги покачал головой и поцокал языком:

   - Кула - плохой город. Разбойник много, грабить, убивать будет...

   Потом шли Агала, Сарсен, Мунто...

   И всякий раз джугги тряс головой и цокал языком.

   - Плохой город... Ты ходить - быть мертвый.

   Вот это попал!

   Может быть, все-таки через пустыню сподручнее будет?

   - Пустыня убить... Разбойник грабить... и убить...

   Как же все скверно...

   Я поблагодарил жизнерадостного джугги за хреновые новости, спонсировал его парой медяков, и он тут же припустил в кабак.

   "А что, не на улице же ночевать?"- подумал я и пошел следом за ним.

   Питейное заведение оказалось только таковым, комнат никто не сдавал. Народу в нем было - ни вздохнуть, ни... хм, выдохнуть. Кому повезло, пили сидя, но в ужасной тесноте, остальные употребляли горячительные напитки стоя, как на фуршете, и, опять же, в страшной давке. Я хотел уж было податься на выход, но мой новый знакомый, по-свойски устроившийся у стойки, увидав меня, махнул рукой и задом отодвинул стоявшего у него за спиной посетителя, освободив мне место.