Весь мир у ног

Честно говоря, не знаю, о чем думал Алекс, когда планировал эту операцию. Так называемые «кланы отщепенцев» — слабые, молодые или умирающие династии гномов, по каким-то причинам не имеющие доступа к собственным месторождениям и вынужденные пользоваться только покупным сырьем, были крайне уязвимы и должны были очень строго следовать законам Дваллиты. Единственное, на что он мог надеяться, это на строгое сохранение тайны. Впрочем, не вмешайся драконы, возможно, ему бы это удалось.

Таррилл и Сэлл были довольны. Насколько я поняла, помимо сорванных планов Алекса от этой операции нам полагались и прямые, вполне материальные дивиденды в виде трети железа, которое Совет гномов конфискует по нашей наводке. Конечно, все сразу нам не отдадут, так как на конфискованное будут распространяться те же квоты, но запасом железа мы будем обеспечены на много лет вперед. Сэлл отправил зов представителю Совета на Дваллите и только не пританцовывал от нетерпения. Нас же с Гарретом крайне интересовало, что же такое важное пытался защитить Алекс от заклинаний, но никаких идей в голову не приходило.

Между тем пришло время опробовать предложенную мной мышеловку. Мы все очень нервничали. Раз двадцать Гаррет и Сэлл проверили мою магическую блокаду — то, что она случайно снимется, было исключено, гак что за эту часть я вроде могла не волноваться. Потом пришлось немного потерпеть. В том, чтобы спрятать на мне все магические примочки, была отдельная сложность. И под конец, когда даже Гаррет не смог ничего обнаружить, я почувствовала себя настоящим Джеймсом Бондом, агентом 007. Мой алайя не находил себе места от беспокойства.

Не понимаю, почему ты так уверена, что это сработает и Алекс клюнет? — временами нервно спрашивал он. — То есть я понимаю, гостья из прошлого и все такое, но почему ты считаешь, что для него это имеет какое-то значение? И почему ты так уверена, что он не убьет тебя сразу?

Я знаю его, — отвечала я уверенно, увереннее даже, чем чувствовала. — Он всегда добивается своего, понимаешь? Это его пунктик, его жизненное кредо. Он потерял меня — и не упустит шанса вернуть. Он не умеет проигрывать, не способен уступать даже в мелочах — ему нужно будет выиграть и в этом тоже. И он не убьет меня сразу, не волнуйся. А потом, ты же будешь рядом, чтобы меня спасти!

Наконец все было готово. Я облачилась в одно из нежных платьиц (наконец-то пригодились!), нацепила на себя изящные фамильные украшения, и мы с Гарретом торжественно выехали из замка. В городе он провез меня по ювелирным лавочкам, где мы купили два десятка драгоценных безделушек, пообедали в самом дорогом ресторане города, помотались по окрестностям. Жаль, я была не в том состоянии получить от всего этого удовольствие.

Всю обратную дорогу мне казалось, что я чувствую чей-то взгляд, но обернуться так и не рискнула. Если Алекс следил за Резиденцией, наш выезд он упустить не мог. Вернувшись, я почти без сил повалилась на постель. Теперь оставалось только ждать.

Весь следующий день я в ярком приметном наряде регулярно выскакивала помаячить на террасу и наиболее удобные для подлета или подхода балкончики — нюхала цветочки, любовалась городом. Нервы были на пределе: сидеть в розовом платьице и ждать, когда тебя похитит злобный садист — не самое приятное занятие, даже если к теплой встрече извращенца все готово, а в засаде караулят то Гаррет, то Сэлл. Я позволила себе уйти в спальню только когда начало смеркаться. Гаррет остался в засаде, так что спала я одна. Всю ночь пролежав без сна, задремала только под утро.

Проснулась ближе к полудню. Гаррет куда-то вышел; на ковре с двух сторон от кровати вальяжно развалились парды, целых трое — видимо, под меньшей охраной мой алайя оставить меня не рискнул. Быстро одевшись, заглянула в «детские» покои — перекинуться парой слов с Маруськой, пока есть время. Первое, что я увидела, войдя в комнату, был окровавленный труп парда — оскаленная морда, остекленевшие глаза. Труп был весь изломан и истерзан, брызги крови были везде, даже на потолке.

Я всегда боялась, что в такой ситуации начну рыдать, падать в обморок или делать что-то другое, такое же бессмысленное и дурацкое. Но, видимо, ужас от случившегося был настолько велик, что просто не уместился в меня — голова оставалась холодной, руки не дрожали. Внимательно осмотрев место преступления, я повернула к двери, и мой взгляд упал на яркий белый прямоугольник записки, приколотый к окровавленной стене узким кинжалом. Сердце пропустило удар. Я быстро пробежала глазами послание, написанное знакомым витиеватым почерком: «Милая моя Сашенька! Я с удивлением узнал, что ты жива и здорова, а ведь я горько оплакивал твою кончину. Мне кажется, нам нужно встретиться и хотя бы поговорить, мы так любили друг друга. Твой Алекс. P.S. Твоя дочурка прелестна и очень похожа на тебя в юности. Вижу, ты не теряла времени даром после нашего расставания. А вот ее жених не понравился мне еще при первой встрече, так что начну с него. Жду тебя в Тессе, в трактире „Два гуся“ сегодня до заката, приходи одна».

Гаррет, молча прочитав записку, потащил меня в зал с картой, на которой мы отслеживали перемещения молодых драконов. Два зеленых огонька горели рядышком на прямоугольнике, обозначающем трактир.

Я тебя не пущу. — Гаррет говорил сквозь зубы. — Ты и их не спасешь, и сама погибнешь. Я пойду сам! Мы с Сэллом возьмем лучших бойцов!

Я думаю, он ждет чего-то подобного и готов к этому. Послушай, Гаррет, это же, в сущности, то, чего мы добивались, — он здесь, он меня заметил. Детей надо было сразу отослать в Драконьи горы, конечно, тут мы просчитались. — К горлу подкатил холодный липкий страх, но я справилась. — Давай подумаем, как их быстро вытащить, а в остальном наш план работает, нужно лишь от него не отступать.

Работает? Мы думали, он попытается выкрасть тебя здесь, сработает защитный амулет, и мы его скрутим! Здесь, в Резиденции, под защитой полусотни боевых драконов. — Аура Гаррета полыхала багровым с ядовито-зелеными проблесками. — А теперь ты собираешься лезть к нему в логово! Нет! — Гаррет схватил меня за руку. — Ты никуда не пойдешь!

У него наши дети, Гаррет. Он точно не станет убивать меня сразу, ему обязательно нужно будет насладиться своим триумфом. — При мысли о возможных способах наслаждения меня передернуло, а Гаррет вздрогнул, как от удара. — Время, чтобы вытащить меня, есть, все наши магические ловушки готовы. А вот у них нет никаких шансов, понимаешь? Ему плевать на Маруську, судя по письму, он даже не понял, что она его дочь. А уж Шорр так и вовсе разменная фигура, расходный материал. Мы знали, что это будет непросто… Давайте лучше придумаем, как будем их вытаскивать.

Она права, Гаррет. Мы идиоты, что заварили эту кашу, но, отступив сейчас, мы потеряем и шанс спасти детей, и возможность добраться до этого Алекса, — поддержал меня Сэлл. — Надо только подумать, как все исправить, не подвергая риску Сашшу. Кто же знал, что так повернется судьба…

При слове «судьба» Гаррет обхватил голову руками и застонал.

Будь все проклято! — заорал он во внезапном приступе ярости.

Крепкий деревянный стул не выдержал его удара и с хрустом развалился. Дракон глубоко вздохнул, возвращая себе самообладание. Минутная слабость прошла, и он снова был собранным и спокойным, по крайней мере внешне.

Какая-то странная у меня судьба, — произнес он печально, — провожать любимых женщин в бой.

Аура его засияла ровной ярко-алой яростью. Таким он нравился мне больше. Сосредоточенно помолчав еще пару минут, он решительно тряхнул головой и коротко скомандовал:

Иди одевайся! Вернешься — расскажу, у меня есть идея. Надо будет многое переделать в моем амулете, а времени у нас совсем мало.

Дверь в трактир «Два гуся» легко открылась, стоило лишь мне протянуть к ней руку. Я поспешно, пока решимость не покинула меня, шагнула за порог.

Сашенька! А я уж думал, не придешь со мной поговорить, — радостно сказал Алекс с наигранно-слащавой улыбкой. Он сидел в высоком, похожем на трон кресле. Рядом застыли Маруська и Шорр, вдвоем привязанные к одному стулу. На одежде и лице Маруськи засохшие брызги крови, но, кажется, это кровь парда, выдохнула я с облегчением. Алекс не успел причинить им вреда, только напугал.