Грани судьбы (СИ)

- На всю жизнь?

- Пока ты паладин - да. Из Ордена можно выйти почти в любой момент. Ну, не на поле боя, конечно, и через определенный ритуал. Но взамен, бог дает нам силу наших литаний света.

- А, - вспомнил Эдвин, - Это как тогда в катакомбах Дисимад что-то творил. Должен признать, это было сильно. А ты так умеешь?

Аристин дернулся как от удара и полувопросительно заметил:

- Это была подлинная литания Артураниса?

- Да, Дисимад это как-то так называл. Так ты так можешь? Завтра это может очень пригодится.

Паладин медленно и печально покачал головой:

- Нет, Эдди, я там не умею. На весь наш капитул только, пожалуй, Дисимад такое и может. Это... Это не просто объяснить. Литании Артураниса доступны всем паладинам, а вот так называемая подлинная...

- В чем разница?, - удивился маг.

- Разница. Ну как примерно межу огненной стрелой и смерчем. Понятно? А подлинная литания Артураниса доступна только... падшим паладинам.

- Падшим?! - маг не поверил своим ушам: - Дисимад же образец паладина. Хоть сейчас его парадный портрет вещай у входа в капитул.

Аристин замялся и ответил:

- Знаешь, ты лучше его самого спроси. Он сейчас у алтаря огня, около стены.

Эдвин решил, что так и сделает, и направился к небольшой каменной ротонде, внутри которой мерно горел огонь.

Пожилой паладин стоял в одной рубахе на коленях перед пламенем и смотрел на него немигающим взором.

Маг остановился: "Вдруг он молится, а я ему помешаю?".

Однако Дисимад поднялся и негромко сказал:

- Эдвин, всё в порядке?

- Не могу заснуть, - решил не врать маг: - Решил поговорить, если вы не против.

- Отчего же, давай поговорим. Что тебя волнует?

Волшебник сделал быстрый вдох и произнес:

- Дисимад, я слышал, что вы - павший паладин. Не понимаю, как это возможно? Вы же просто...

Старик резко поднял руку, останавливая мага:

- Молчи, о чем не знаешь, юноша.

- Простите, - покраснел Эдди: - Если вы не хотите об этом говорить...

- Но ты же хочешь, - резонно заметил Дисимад: - Пойдем со мной.

Они зашли в капитул и сели в обеденном зале. Там было темно и пусто. Паладин какое-то время молчал, а потом задал неожиданный вопрос:

- Ты слышал когда-нибудь Северную балладу? Её и сейчас ещё распевают трубадуры и менестрели?

- Нет.

- Тогда послушай.

Дисимад негромко запел. У него был не слишком чистый, но сильный голос:

Пламя и лед,

Сумрак, полёт.

Тихий и чистый звон.

Король в королеву,

По вечному праву

Этой зимою влюблён.

Реви трубач!

И кони - вскачь!

Новость быстрей изреки.

Монах короля

Монах королеву

Венчает у поймы реки.

Глаголет Отец,

Бога гонец:

"Сей брак под Божественным сводом".

Про себя же шептал:

"Не девицею взял -

Блудила она год за годом.

"И этот король -

Владыка, герой,

Кроваво он правит над людом.

Если Бог в небесах,

Если это не страх,

Сей брак продлится лишь чудом".

Пламя и лед,

Сумрак, полет,

И серость отражена.

Отец - монах

Шептал второпях:

Отныне вы муж и жена.

Король королеву,

Прекрасную деву,

Сажает в лодку свою.

Вместе с друзьями,

Злобными псами,

К замку он правит ладью.

Пламя и лед.

Сумрак, полет.

За грехи наступает расплата.

И перед ладьёй,

На слёзы скупой,

Появляется призрак солдата.

Король удивлён.

"Король - ты влюблён?!", -

Смеётся старый монах.

"Ты любишь лишь власть,

Но напился ей всласть.

Ты ничтожный, несчастный монарх".

Призрак уста

Отворил неспроста:

"Узурпатор, неправдой на троне!

Отца ты убил,

И трон захватил,

Алмазов взалкал на короне.

Ты церкви пожёг,

И кровью истёк,

Оскверненный тобою закон.

Ты людей убивал,

Ты пощады не знал,

И за это ты приговорён".

Пламя и лед...

Но мщенье не ждёт.

Сегодня для мщения день.

И пред королевой,

От ужаса белой,

Вторая является тень.

"Ты помнишь меня?

Или грех свой храня

Позабыла родное дитя?

Два года назад,

Закопав меня в сад,

Забыла, что плоть я твоя".

И голос с небес,

Пронзил зимний лес:

"Вы оба прокляты мной.

Власть не укроет

От сделанной боли.

Никто не вернётся домой".

Пламя и лед.

Сумрак, полет.

Но нет на земле короля.

Грех - это грех.

Расплата - для всех.

Сим правилом дышит земля.

Песня уже кончилась, а Эдвин ещё молчал. Наконец он спросил:

- Это правда? То, что говорится в балладе? Кажется, я припоминаю эту историю. Король Острии Шпанер с супругой исчезли как-то зимним вечером вместе со своим кораблем. Говорили, что их то ли дракой сожрал, толи гоблины в плен взяли.

- Байки - отмахнулся Дисимад: - Их убил собственный паж. И потопил их корабль. Правда, я бы не назвал корабль ладьей - скорее лодка. Так что в балладе правда не всё - а истинный виновник и вовсе не упоминается. Ну, и конечно, поэтические ходы, и преувеличения. Никаких призраков там и в помине не было.

Маг замялся, но решил спросить прямо:

- Вы были тем пажом?

- Да, - безыскусно ответил Дисимад.

- А король Шпанер, как мне помнится из уроков истории, был приличным негодяем. И жена была ему под стать. И после их исчезновения Острия, под правлением двоюродного племянника Шпанера расцвела. Так?

- Так, - так же односложно ответил паладин.

- Значит, вам не в чем себя винить, - рассмеялся Эдди, - вы сделал хорошее дело.

Старый паладин хмыкнул и заметил:

- Ты забываешь, что паж приносил клятву лично королю. Что убийство безоружных не только преступление, но и грех. Вспомни из баллады: " Грех - это грех ". И грех этот пал на меня. Судьба привела меня к паладинам, а те открыли мне мистерии Артураниса, доступные только для раскаявшихся грешников.

- А в чем главное отличие от обычных паладинских литаний?

- Главное отличие не в литании, - махнул рукой Дисимад, - а в душевном устройстве читающего. Мы, посвященные, или мисты Артураниса, понимаем, что уже умерли, и только оттягиваем свою смерть, помогая людям, отдавая им всех себя, без остатка. Обычные паладины, вроде Аристина, знают, что у них есть жизнь и будущее, в том числе и за пределами Ордена. У нас его нет.

- Почему?

- Потому, что око на око, зуб за зуб, и жизнь за жизнь - веско произнес Дисимад: - Я отдаю свою жизнь, чтобы искупить грех, который совершил.

Маг несогласно покачал головой:

- Вы убили тирана и злодея, вы избавили народ и страну от страданий! Ваше деяние привело к власти одного из самых мудрых и добродетельных королей в современной истории! Я не вижу тут ничего неправильного.

Старый паладин невесело усмехнулся:

- Жизнь гораздо сложнее, чем кажется из витражных окон даррийских башен. Давай продолжим этот разговор как-нибудь в следующий раз. Сейчас нам пора спать, иначе мы завтра не будем готовы к битве.