Бассейн с нежитью (ЛП)

– Бис? – позвала я, и небольшая горгулья спикировала к ближайшему камню, выступающему на поверхности. Ред дернулась, но она почти немедленно успокоилась под рукой Трента.

Глаза Биса, казалось, пылали в сумрачном свете, его черные зубы вспыхнули, когда он улыбнулся.

– За вами идут шесть поверхностных демонов, – сказал он, и Трент нахмурился сильнее.

– Насколько они близко?

– Не очень. С тех пор как я уронил на одного из них камень. – Бис захихикал, его смех был похож на камни, летящие по мусоропроводу. – Думаю, им любопытны лошади.

Любопытны, или они хотят их съесть? Мы должны были двигаться.

– Бис ты мог бы сказать Бэнкрофту, что мы хотим сделать замер на том холме?

Крылья Биса открылись, и Ред фыркнула на быстрые взмахи его крыльев и его внезапный старт, когда он поднялся высоко в небо за считанные мгновения. Он навис над холмом, пока я не махнула, чтобы сказать ему, что была на месте, а затем он скакнул из безвременья.

– Готов? – позвала я, и Трент повернул Ред, она выгибала шею и хотела бежать. Бис приведет Бэнкрофта и Лэндона к холму в реальности, а затем скакнет назад, таким образом, мы все смогли бы сделать одновременные измерения. Трент работал с прибором, а я записывала результаты.

Мы поднялись на холм в медленном легком галопе, Трент боролся с Ред на протяжении всего пути. Кобыла показывала все более и более опасную тревогу на то, что шаркало, звенело и клацало. Наверху мы остановились в ожидании, глядя на широкое пространство, где в основном ничего не было.

Перед нами и слева были остатки Цинциннати. Безвременье не совпадало полностью с реальностью, и, безусловно, у него не было собственной идентичности. Здания появлялись, когда новые строились в действительности, но они были разрушенными, как будто дома-призраки, вот почему демоны жили под землей, где их пещеры оставались нетронутыми тем, что мы делали в реальном мире. Безвременье было тенью реальности, населенной поверхностными демонами, которые вообще не были демонами.

Я когда-то считала, что высокие, худые призраки были предками эльфов или ведьм, которые отказались сбежать из безвременья и с тех пор разрушались солнцем безвременья. Сейчас я размышляла, были ли они тенями людей из реальности в истощенном состоянии и разорванными аурами, но это не подходило. В отличие от структуры поверхности, они, очевидно, были независимы от чего-либо в реальности. Ал не хотел говорить об этом, это заставило меня задуматься о том, что они когда-то были демонами, сейчас пойманными в эльфийские чары, обреченные на забвение навсегда, или пока миры не объединятся.

Нам было нечего делать, пока Бис не вернется сказать, что Лэндон и Бэнкрофт на месте, я бросила взгляд на Трента. Он изначально – не большой болтун, но чем больше его что-то беспокоило, тем меньше он хотел говорить об этом... или о чем-то еще. С тех пор как Лэндон передал ему ультиматум дьюара, он не много говорил о чем-либо.

– Трент, что история эльфов говорит о поверхностных демонах?

Так или иначе, его выражение лица стало еще более закрытым.

– Ничего, – сказал он, его голос сорвался. – Рейчел, я бы хотел извиниться за Лэндона.

Резкая тревога пронзила меня.

– Не за что извиняться.

Нахмурившись, он посмотрел мимо меня на горизонт. Трент выглядел странным с той вязаной шапочкой на голове и торчащими из-под нее светлыми волосами.

– Ты имеешь полное право зарегистрировать обвинения в нападении. Он сканировал твою ауру, да? – сказал он, раскрасневшись от гнева. – То, что он сделал, было ужасно, и я прошу прощения за него.

– Я больше волнуюсь по поводу того, что он сказал, чем того, что он сделал. Трент...

– Я держу компанию, которую я хочу, и никто не будет диктовать мне, что делать.

– Но...

– Я не хочу говорить об этом, Рейчел.

Он не хотел говорить об этом. Прекрасно. Но мы не закончили.Я слишком сильно любила его за то, что он многим пожертвовал просто для того, чтобы я могла пойти на другие свидания, тонко замаскированные под работу в его службе безопасности.

– Айви сказала мне, что они отправляют Феликса отвечать за О.В..

Хмурясь, он просмотрел через плечо на разрушенные остатки Цинциннати, как будто это было предупреждение.

– Я тоже это слышал.

– Он не в своем уме.

Ноздри Ред были насуплены, и она старалась найти то, что ее пугало.

– Как и любой из нежити? – сказал он, успокаивая ее. – Им нужен представитель, и, может быть, он отведет нас к фракции Свободных Вампиров. – Нина в порядке? – спросил он, удивив меня. – Я слышал, что она была вовлечена в инцидент у Ринна Кормеля.

Хороший способ выразиться.

– Нет. Это был большой промах, – произнесла я, гоня уродливый образ прочь. – Айви не сдается. Она доказала, что ты можешь справиться с ними.

– Любовь – сильное средство, – сказал он, с половиной внимания отводя Ред подальше от края. Лэндон угрожал ему, но я не верила что то, что он дал эльфам здоровых детей ничего не значило. Пока они верили, что это было с моей помощью. С помощью демонской магии.

Ред, наконец, отказалась от попыток понестись, и Трент успокоился в седле. Последние пару месяцев с Трентом было... интересно. С Эласбет, угрожающей остаться, я видела вещи в свете «последний раз», я была потрясена пониманием того, что мне это не нравилось, особенно с угрозой Лэндона. Если не из-за различных обременяющих обстоятельств, он собирался совершить помолвку, значит, из-за меня он потеряет все, если не женится на Эласбет.

Боже милостивый. Мне просто нужно уйти.

Хватка Трента на поводьях усилилась. Опасаясь поверхностных демонов, я нагнулась, чтобы осмотреть низ холма, но там ничего не было. Обернувшись назад, я замерла, увидев его злой решительный взгляд из-под челки.

– Ал предупреждал меня о тебе вчера. Когда ты и Тритон устроили чаепитие, – сказал он, мои плечи застыли. – Я нахожу это забавным, – сказал он горько. – Пять тысяч лет, и все, все еще, сражаются в этой проклятой войне. И эльфы не стали лучше. Вопрос анклава о моем статусе основывается на древнем законе, который ограничивает мой голос, если я женюсь на бесплодной женщине. Нет детей – значит, нет голоса.

– Но у тебя есть ребенок, – сказала я и прикусила язык.

– Это предлог, – сказал Трент. – Кто-то хочет, чтобы продвижение, которого я добился между демонами и эльфами, остановилось, и убрать мой голос, самый простой способ это сделать.

– Ох. – Смущенная, я возилась с тем, чтобы сделать поводья Тулпы одинаковой длинны. Но потом я покраснела, когда новая мысль пристала, и я скрутила еще сильнее. Он был расстроен не из за древней традиции, приравнивающей детей к силе. Он был огорчен тем, что дьюар говорил ему: Эласбет и сила или я и ничего. А он хотел и то и то. Трент воспринял это не очень хорошо.

– Это не причина... – начал он снова.

– Я понимаю, – сказала я, не желая говорить об этом, когда легкое ощущение Биса в моих мыслях стало заметным. Он искал меня.

– Это не важно.

Сжав губы в тонкую линию, Трент спрятался за биноклем, осматривая тропу позади нас.

– Это важно.

– Не тогда, когда нет другого выбора, – сказала я, имея в виду три вещи, и я благодарно похлопала Тулпу, радуясь тому, что я на нем, а не на чокнутой Ред.

– Бис идет.

Трент отбросил бинокль, когда горгулья выскочила и напугала лошадей.

– Они почти на вашей высоте, – сказал Бис, неловко приземляясь на землю, так как здесь не было какого-нибудь камня больше бейсбольного мяча. – Сделайте измерения.

Ред уставилась на Биса, замерев, и заинтересованная горгулья изменила свой цвет кожи, чтобы исчезнуть на красной земле. Ред это не понравилось, и на мгновение, Трент сконцентрировался на том, чтобы препятствовать ей встать на дыбы, когда он водил ее назад и вперед. Честно, она была небольшим кексом с цукатами и орехами.

– Нулевая точка – пятьсот ноль семь, – сказал Трент, бросая взгляд на измеритель. – Ты понял?