Фэнтези 2003

«Интересно, — думал Туриг, — как они осмелились бежать от демона? Выходит, страх, внушаемый им демоном соквоор- гом, еще сильнее? Хм...»

Стротан Туриг на некоторое время задумался над этим важным вопросом и в конце концов пришел к выводу, что на каждый страх можно придумать другой, еще более сильный страх. А стало быть, все, основанное на страхе, изначально не надежно.

Эта мысль Туригу очень понравилась, и он задумал на досуге написать на эту тему философское эссе. Однако тут же понял, что подобное желание — мягко говоря, глупость. У него не будет никакого досуга и никакого эссе. Даже то, что он завтра в очередной раз увидит восход солнца, казалось невероятным. Единственное, о чем он мог мечтать, — сохранение его бессмертной души. Только это!

— Червем, о Всепрощающий Реорн! Червем!..

Стротана Турига, воздевшего глаза к небу в страстной молитве, привлек сильный шум. Его лучники и гвардейцы что-то

кричали и показывали пальцами на мост. Мост был пуст, за исключением большого количества лежащих на нем трупов.

«Прозевал! Прозевал!.. Куда делся Фрохальк? Спрыгнул?.. Или...» — Туриг сорвался с места и, ругая себя страшными словами, побежал туда, где несколько минут назад несокрушимым утесом стоял соквоорг. На бегу он лихорадочно обшаривал взглядом лежащие на плитах моста груды тел.

В конце концов он заметил то, что искал. Соквоорг лежал, перевалившись через кучу своих бывших противников, а его ноги беспомощно торчали вверх. Подбежав, стротан Туриг попытался приподнять или хотя бы перевернуть вверх лицом тяжелое тело соквоорга, однако не смог этого сделать. Потревоженный Фрохальк пришел в себя и открыл глаза.

— Стротан!.. Стротан Туриг! Ты?.. Мне плохо... Стротан, где я?.. — чуть слышно прошептал Фрохальк.

Агония и смерть демона соквоорга — тяжкое испытание для человека. В результате прошедший через это испытание теряет память. Соквоорг Фрохалька простился с жизнью тихо и спокойно, поэтому потеря памяти у бооринга была относительно небольшой. Он помнил, как поднимался по широкому тракту к сияющим вершинам Большого хребта, но вот дальше в его памяти зиял провал. Однако все должно было быстро восстановиться.

Лишь одного человек не может вспомнить никогда — что он делал, будучи соквооргом. Ибо его душа в это время находится за пределами нашего мира — в Бездне Незнаемой.

Лучники и гвардейцы все еще опасались подходить к со- квооргу — этому нечистому порождению Сфиргуса. Только верный Муций, как всегда, сделал именно то, что от него требовалось. Он взвалил тело Фрохалька себе на спину и перенес поближе к костру. Бооринг глухо стонал и шипел сквозь зубы от боли.

Потом, когда Фрохальк лежал на набитой травой подстилке, стротан Туриг очень подробно рассказал ему о событиях этого воистину безумного дня. Капитан Муций в это время стоял рядом и молча смотрел на бооринга. Казалось, он глубоко задумался о своем.

Стоило Туригу закончить рассказ, как Фрохальк, зашевелившись, сказал, что хархи, скорее всего, до завтра не двинутся.

— Сейчас они наверняка приносят человеческие жертвы

Йирху. Варят в масле тех, кто бежал... А с утра жрецы напоят их бешеным зельем. Тогда они обрушатся лавиной!..

— Откуда ты все это знаешь? — неожиданно спросил молчавший до этого момента Муций.

— Так они вели себя, когда осенью брали Тир. И так же, когда сожгли столицу луров Кавелур.

Капитан Муций смотрел на лежащего Фрохалька и выразительно молчал. И Фрохальк не выдержал этого молчания.

— Да, я понимаю, о чем вы думаете. В это тревожное время я не из праздного каприза приехал навестить тарий- ских родичей. Ты прав, капитан. Я внук скурда Хродрига, здесь же я по его воле!

Муций продолжал молчать, и Фрохальк вынужден был добавить:

— Боора готовится к войне, и скурд Хродриг, естественно, хочет узнать о хархах как можно больше. Внуки Хродрига — его глаза! Что в этом плохого, капитан?

— Все хорошо, — успокоил юного бооринга стротан Туриг. — Если... ну... что нам передать Хродригу?

— Просто расскажите, как было. Да! Стротан!

— Слушаю.

— Скажи брату Хоригу, пусть отправляет в Боору большое посольство. Пусть просит Хродрига открыть вам секрет железа! Если этого не будет сделано, вам не выстоять.

— Но вы ведь столько раз отказывали нам в этом!..

— Сейчас не откажем. Бооринги — воины, но не дураки. Мы понимаем, что сокрушить детей Свеирга сейчас главное. Устал... завтра снова... пойду... — бормотал бооринг. Голова его упала, и стало ясно, что он спит.

Капитан Муций, тяжело вздохнув, заботливо укрыл юношу походным одеялом.

Туриг долго не мог уснуть. Они сидели с капитаном Муци- ем у костра и разговаривали. О соквоорге. О бордвоорге. О свершившихся за день чудесах. О глубине Щели. О далекой и очень холодной стране Бооре. О приплывших откуда-то с запада хархах...

Только об одном стротан Туриг не сказал Муцию — о своей хьоре. Он знал капитана Муция и не хотел лишиться законного права умереть на Тайранском мосту.

Туриг заснул лишь под утро, а вскоре после этого хархи двинулись на перевал.

...Строгана разбудили крики гвардейцев и громкий топот ног. Невыспавшийся Туриг с трудом протер глаза и увидел, что у дальних скал горит сигнальный костер. Сами сигнальщики уже бежали по дороге к мосту.

Откуда-то раздавался могучий ритмический гул. Боевые барабаны хархов! Туриг был изрядно наслышан о них. Когда били барабаны, хархи катились на противника лавиной и ничто не могло их останавить — ни стрелы, ни копья, ни кипящая смола.

— Реорн! Я обязан быть на посту! — всполошился стротан Туриг. — Быстрее же! Надо быстрее... — подгонял он себя.

Нацепив пояс с мечом, он взобрался на валун и увидел вдали голубые ряды хархов. А на другом конце моста виднелась мощная фигура в серебристых доспехах. Соквоорг потрясал своим мечом и что-то кричал, подняв лицо к небу.

Сердце стротана рвалось, звало встать рядом с Фрохаль- ком там, на мосту. Ему было стыдно — ведь мальчишка-боо- ринг, жертвуя душой и жизнью, бьется за будущее его Реаны, а он, представитель династии танов Двесциев, позорно отсиживается за чужой спиной.

Но тут Туриг вспомнил, что сейчас именно он — последняя страховка юноши. Он не имел права обмануть Фрохалька. Это значит, что он снова будет неподвижно стоять на огромном камне, стараясь не прозевать мгновение, когда сраженный врагами могучий соквоорг падет на мост и более не сможет подняться.

Командор Голубой колонны Ноцайр и Глаз Йирха Бугаш до поздней ночи обсуждали сложившуюся ситуацию. Они сидели в шатре бывшего тысячника Непобедимой тысячи Поркуша. Поркуш был разжалован и связан. Его дальнейшая судьба была незамысловата — стать козлом отпущения на предстоящем судилище в Бодаше. Судьба весьма незавидная.

Но ситуация на перевале до сих пор оставалась туманной и какой-то дурацкой. Реанский герой-одиночка — уму непостижимо! — успешно сдерживал на узком мосту лучшую хархскую ^армию. Очевидцы говорили, что он якобы не человек. Возможно, демон или же пришедший на помощь своим детям ре- анский бог.

Тщательное дознание почти ничего не дало. Бугаш и Но-Цайр допрашивали выбранных по жребию солдат из двух раз-

громленных сотен. В то время как храмовые палачи потихоньку поливали их кипящим маслом, они, вопя и визжа, рассказали все подробности этого поистине невероятного боя.

Собранные таким способом сведения сводились к следующему. Сила колдуна просто невероятная — одним ударом разрубил четверых. Быстрота — ловит рукой стрелы на лету. И оружие, и панцирь из серебра. Но это особо прочное серебро. Оно легко рубит большие щиты. И осталось совершенно непонятным, в чем же уязвимое место этого воина или демона.

Ноцайр с Бугашем так и не пришли к единому мнению. Пока они решили просто держаться проверенной в битвах тактики. И посмотреть на чудо-воина собственными глазами.

Барабаны все били и били, шеренги копейщиков шли и шли вперед, а соквоорг работал и работал своим страшным мечом. Это даже нельзя было назвать битвой. Это была изматывающая, чрезвычайно кровавая работа. Скучная и монотонная.