Переход

— Ты обещала во время помолвки, что исполнишь свой долг, если потребуется!

Он всего лишь, как и брат, хочет, чтобы она ушла, чтобы у нее был шанс остаться в живых, хочет под любым предлогом выпроводить ее с места предстоящей бойни.

— Здесь ты ничем не поможешь! — сказал Алекс.

Вот именно — здесь! Девушка торопливо запихала вещи в сумку и принялась отвязывать лошадь.

— Возьми амулет! — крикнула Веллита и перебросила ей круглую серебряную пластинку на цепочке, — если нападут, и ты не сможешь пробиться — позови меня на помощь, как тебя учили, помнишь?

— Помню! — Адельгейда одела цепь на шею и спрятала подвеску под рубашку.

Волшебница уверена, что будет жива к моменту, когда может потребоваться помощь? Значит, она не считает положение совсем безнадежным? Тогда тем более рано впадать в отчаяние, особенно невесте короля, которой настойчиво намекнули на ее долг и немыслимую ответственность. Она взяла лошадь под уздцы — ночь лунная, в лесу нет кромешной темени, и еще остался шанс пройти кружной тропкой до того, как кольцо облавы замкнется.

Алекс насторожился первым. Она согласилась уйти? Легко, быстро, без возражений? Это было так не похоже на сестру, что его кольнуло нехорошее предчувствие. Куда она торопится?

— Адель, ты едешь в Лакуар! — еще раз велел он, но она пропустила его слова мимо ушей и сказала:

— Постарайтесь продержаться подольше!

Адельгейда прятала глаза, надеясь, что Роланд не успеет понять, не успеет приказать — как король. Не успеет приказать ей жить без него. Его глаза в полутьме казались застывшими и черными, как бездна, и невозможно было узнать, понял ли он, что она собиралась делать.

— Будь осторожна, — просто сказал он.

Я люблю тебя.

Я знаю. Это умножит мои силы.

Она больше не оборачивалась, хотя желание обернуться было невыносимым. Но обернуться — значит поддаться мучительному предчувствию, что она видит тех, кто ей дорог, в последний раз. До Лакуара ехать несколько дней, к тому времени здесь все уже будет кончено. И поэтому ее путь лежал совсем в другую сторону. Бесшумная тень растворилась в ночи до того, как вражеский отряд свернул с дороги и растянулся в цепь, замыкая кольцо вокруг внезапно поблекшей пирамиды — Веллита перестала подсвечивать ловушку. Своим видеть опасную черту больше не требовалось, а чужие пусть ошибаются.

Дождь давно закончился, но Наро пришлось попотеть, чтобы сначала высушить дрова, а потом развести огонь. Кассандра не злилась, не капризничала, не устраивала сцен, как полагалось бы изнеженной герцогине. Леди Экхарт была сама любезность и спокойствие, но, глядя в ее ясные глаза, он чувствовал, что лучше не доставлять ей неудобств. Они сидели у костра, и Кассандра уже с интересом поглядывала на карету, в которой ей предстояло провести эту ночь. Еще не поздно отправиться на постоялый двор, но маг, несмотря на сырую погоду, настаивал, что ночевать следует в лесу, не мозоля глаза здешней публике. Она уже поняла — парень из Амилара намекал, что им есть о чем поговорить и чужие уши в таком деле совсем ни к чему. Но пока это были его проблемы, а поскольку остановиться пришлось недалеко от болота, Кассандра честно и очень вежливо предупредила, что если ее побеспокоит хоть одно насекомое, она немедленно покинет гостеприимное лоно природы и отправится в гостиницу. Надо отдать должное, маг старался, комаров поблизости не наблюдалось.

— Стало быть, искомый Ключ — это такая серебряная побрякушка, смахивающая на королевский скипетр? — продолжила Кассандра давно начатый разговор о цели путешествия.

— Да, здесь часто это делают — вплетают заклинания в мелкие предметы, в кольца, медальоны, — сказал Наро, — Иногда это нужно, чтобы воспользоваться резервным запасом силы, а бывает, что у амулета какое-то особое предназначение. Вы такое уже видели, колечко, которое король одел леди Эсперенс во время помолвки. А у вас ничего не осталось от отца?

— Надо будет поискать в кладовке, — уклончиво сказала Кассандра и покосилась на собеседника — что, интересно, он подумал насчет идеи поискать амулеты в кладовке, оставшейся в другом мире?

Но понять ход мыслей мага было трудно. Леди Экхарт бросила салфетку в огонь. Если так пойдет и дальше, скоро парижский запас салфеток закончится. Ее гораздо больше интересовал запас патронов, но даже это не вызывало беспокойства. Мелочи, бывало и хуже. Кассандра ценила комфорт и привыкла, что все необходимое всегда под рукой, но если приходилось туго, она могла приспособиться к чему угодно. А сейчас все еще проще. Кем бы ее здесь ни считали, в любом случае, ею дорожили. И даже побаивались — Наро уже давно нацеливался приступить к важному разговору, но никак не мог решиться. Пришлось ему немножко помочь.

— Я хотела отдохнуть, выкладывайте побыстрее, что у вас там! — не слишком деликатно сказала наследница, но маг не смутился, напротив, даже обрадовался.

— В Амиларе вам обещали все рассказать, когда вы окажетесь здесь и поверите, что это не игра. Кажется, время пришло.

Кассандра посмотрела на мага с любопытством.

— Это игра, Наро. Просто теперь я верю — кровь будет настоящей. Знакомые игры. Не скажу, что любимые, но в этой я, пожалуй, поучаствую. Но я думала, мы все обсудили с Роландом еще в Лакуаре.

— Забудьте, — сказал он, и женщина улыбнулась.

— Мною интересуется конкурирующая сторона?

— Можно назвать и так, — согласился Наро.

Кассандра осмотрелась. Охранники расположились неподалеку, те, что из Амилара — справа, а приставленные лордом Виларом — слева. Они не могли слышать разговор госпожи и мага, а вот Морис услышал бы, если бы они говорили немного громче. Он сидел по другую сторону костра и со скучающим видом что-то рисовал веточкой на земле.

— Вы очень правильно вели себя, добились расположения и доверия Роланда, — сказал маг, — в этом будет ваше преимущество.

— И теперь я могу им злоупотребить? — снова улыбнулась наследница.

— Вас это волнует?

— Видите ли, Наро, — она слегка вздохнула, — это правда, что я не очень-то хороший человек. Но еще никто не мог упрекнуть меня в нечестной игре. Вам не доводилось слышать, что бить в спину тех, кто вам доверился — дурной тон?

Маг растерялся. Леди Экхарт вроде бы заинтересовалась беседой, но у него никак не получалось предугадать ее действия. Ее лицо почти не выражало эмоций, как будто она всегда хранила это свое безмятежное, надменное спокойствие. Когда-то, рассматривая изображения памятников древней цивилизации Далеких звезд, Наро запомнил статуи хищных зверей с человеческими лицами — сфинксов, и теперь Кассандра казалась ему одним из этих существ. Он не мог даже слегка прикоснуться к ее мыслям, там, в теле и сознании женщины, не способной к магии, таилась чужеродная сила мира, из которого она пришла. Сила опасная, недоступная и желанная. Он пытался слегка, чтобы не выдать себя, коснуться сознания приятеля наследницы. Адаптация уже почти завершилась, мысли чужака были доступны, но маг не рискнул заходить слишком далеко — насильственное вмешательство человек сразу заметит. Впрочем, мысли эти оказались так просты и отчетливы, что хватило самого поверхностного взгляда. Морис не прислушивался к разговору, хотя и думал о Кассандре. Но вовсе не о ее намерениях и планах, а об отдельной комнате на двоих. Дальше в его воображении начиналась совсем уж полная непристойность.

— А если игра того стоит? — продолжил Наро.

— И что же я получу?

— Вы — дочь короля. Понимаете, что это значит? И это будет только начало.

— Есть еще одно условие, — сказала наследница, — я хочу знать, кто поручил вам говорить со мной?

— Вы узнаете это в свое время. Не сейчас.

Кассандра снова покосилась на собеседника и тихо произнесла:

— Ответ неверный.

— Что?

— Вы, кажется, принимаете меня за дешевого наемника, который проламывает череп своей жертве, такой же дешевке, как и он сам, не задумываясь ни о целях, ни об имени заказчика. Вы что-то перепутали. Как бы там ни было, я служила законной власти, и привыкла знать, что и зачем делаю. И никогда не работала на тех, кто не хочет назвать своего имени. Я не настолько неразборчива в связях.