Путь Тьмы. Часть 2. Дорога во тьме.

Мужчины следую за мной и садятся напротив на диван.

— Меня похитили и пытались убить, — напряженно говорю.

— Кто? — тут же спрашивает градоправитель.

— Те же, кто и похитил девчонку, — тяжело вздыхаю.

— Тебя не было три дня, — холодно проговаривает вампир.

Я смотрю на своего друга печальными глазами и пытаюсь понять, что же происходит и почему все рушиться как карточный домик.

— Вас похитили, а дальше? — холодным голосом спросил мужчина.

— Они приняли меня за обычную девчонку и просчитались, — без капли иронии, бесцветным голосом сказала я.

— Вы их убили? — тут же задал следующий вопрос господин Максвелл.

Я посмотрела на мужчину холодными глазами и ничего не ответила.

— Что ты намериваешься делать теперь? — ледяным голосом спросил у меня Дариан.

— Надо найти Тень, я попытаюсь провести ритуал поиска, — напряженно произношу.

— А маг? — тут же спрашивает меня друг.

— За него не стоит беспокоиться, — не сводя взгляда с вампира, произнесла я.

— С чего такая уверенность? — с издевкой в голосе спрашивает Дариан.

— Дариан, — ледяным голосом проговариваю слова, — кажется, ты забываешься.

Вампир, видя мой напряженный взгляд, резко остыл и уже более спокойным голосом произнес:

— Прости, я просто все эти три дня места себе не находил.

— Да и я, магистр, тоже, — встрял в наш разговор градоправитель, — если вам понадобится моя помощь или помощь моих людей, тут же обращайтесь.

— Спасибо, — сухо говорю, — я переоденусь в более удобные вещи, и мы приступим к поискам.

Поднялась с кресла и взяв свой плащ в руки, пошла наверх.

Быстро переоделась в брючный костюм, захватила парные клинки, накинула зимний плащ, а затем спустилась вниз.

Мужчины меня ждали внизу уже готовые к дальнейшим действиям. Мы вышли на улицу и тут же направились в управление.

У меня на душе кошки скреблись. Все было похоже на игру в шахматы, и я не игрок, а всего лишь пешка, которой ходят так, как вздумается. Или меня специально отвлекали, или с самого начала все так и было задумано — загнать меня в ловушку, а потом захлопнуть клетку. Но не слишком ли много усилий для обычной пешки?

Если бы пропал один Лесли, я еще могла это понять, но не Тень. Наблюдатель волен поступать так, как ему вздумается, но вот пропажа Айи заставляет мое сердце непроизвольно сжиматься. То, что она жива я знала точно, все-таки мы с ней связанны очень сильно, но вот где она находилась, было неизвестно. Слишком странно я ощущала нашу с ней связь и слишком невесомой она казалась. До управления мы дошли, но вот то, что творилось перед зданием, казалось странным.

Много людей столпилось у самых дверей злосчастного строения, они что-то выкрикивали и пытались прорваться внутрь, но бравые стражники стойко держали оборону.

Покосилась на градоправителя и увидела в его глазах ярость. Он ринулся в толпу, мы следом.

— Что здесь происходит? — ледяным голосом спросил мужчина, подходя к сборищу.

Люди повернулись к нам со злыми лицами.

— Мы хотим, чтобы они, — высокий мужчина ткнул в нас с вампиром указательным пальцем, — ответили за свои злодеяния.

Я удивленно подняла вверх бровь и напряженно прищурила глаза. Сражаться с толпой мне еще не хватало, легче конечно их в кого-нибудь превратить, но потом еще и расколдовывать придется.

В голове были только кровожадные мысли, так что я придержала напор ярости в ожидание развязки.

Тем временем градоправитель спросил:

— И что же они натворили?

— Как что? — зло процедил давешний мужчина, — Из-за них, у многих из нас пропали дочери и жены. Или вы хотите уверить всех нас в том, что они здесь не причем.

Толпа начала галдеть и выкрикивать различные неприятные слова, направленные в наш с Дарианом адрес.

Я успокоительно вздохнула.

— А с чего вы взяли, что это именно они? — ледяным голосом спросил господин Максвелл.

— Потому, что больше некому, — истерически выкрикнула стоящая неподалеку дородная женщина, — эти отродья угробили наших детей.

В меня полетел непонятно откуда взявшийся камень, но, не долетев, завис в воздухе. Слушая всю эту тираду, я даже не шелохнулась. Кто-то очень умно все продумал, слишком умно.

Народ, наблюдая за вертящимся в воздухе булыжником, немного приутих, что сразу дало градоначальнику шанс продолжить разговор.

— Расходитесь по домам, а мы постараемся заняться своим делом.

— Вы все время закрываете на это глаза, думаете, мы так просто отсюда уйдем, — завопила уже порядком покрасневшая женщина.

— У меня нет настроения, слушать весь этот бред, — холодно проговариваю слова и выхожу вперед, сдергивая капюшон и смотря на горожан.

Люди в первых рядах попятились назад, видя мой злой взгляд.

— Что вы можете сказать в свое оправдание? — продолжал высокий мужчина.

Я скользнула по нему взглядом.

— Когда у вас начали пропадать женщины? — игнорируя его вопрос, спросила я.

— Уже десять лет как, — смутился мужчина под моим пристальным взглядом.

— И сколько пропало? — продолжаю расспросы.

— С последней жертвой — пятьдесят, — выкрикнул кто-то из толпы.

Пятьдесят человек не так уж и много, конечно если бы это был не маленький провинциальный городок и люди бы не жили сотнями лет.

— Да что вы с ней разговариваете! — женщина вышла вперед и замахнулась, намериваясь ударить меня палкой. Я зло сверкнула глазами, и эта дородная баба замерла на замахе, потом испугалась, охнула и уселась на снег.

— Я не совершала того, в чем вы меня обвиняете, — спокойно проговорила я.

— Тогда кто? — зло выкрикнул кто-то из толпы.

— Расследование еще не законченно, — туманно ответила я.

— Да она нам голову морочит, убить её, — проревел чей-то хриплый голос позади остальных.

Первые ряды, видя мой недовольный взгляд, не спешили действовать.

— Вы хотите устроить здесь кровавую потеху и уподобиться тем, кто убил ваших детей и жен? — спокойно произношу.

— Да что ты знаешь? — кровожадно процедил мужичок во втором ряду.

— Вы думаете, что с моей смертью что-то изменится? — насмешливо улыбаюсь.

— Да, одним отродьем будет меньше, — выкрикнула еще одна женщина и кинула в меня нож, — он, разумеется, тоже не долетел, также зависнув в воздухе.

Начинаю злиться, ярость уже подступила к самому горлу, я даже почувствовала, как мои глаза наполняются тьмой. Первые ряды видя мое преображение в ужасе попятились назад.

Криво усмехнувшись, я холодно проговорила:

— Я вам не девочка из погорелого театра и оскорбления терпеть не буду, — мой слова обжигали, — вы можете упиваться своим горем, прятаться за спинами других и обвинять всех кого не попади, но я не собираюсь стоять в стороне и смотреть на то, что пропадают невинные. Можете меня ненавидеть, желать мне смерти и оскорблять, но что вы этим добьетесь? — делаю два шага вперед и люди тут же начинают расступаться. — Неужели вы потеряли последние остатки разума и не видите, во что заставили себя втянуть. — Делаю уже более широкие шаги, двигаясь к зданию, разворачиваюсь к толпе лицом, вставая перед управлением. — Признайтесь, наконец, себе и другим в том, что многие из вас знали об исчезновениях, и кто из страха, а кто из простого равнодушия — скрывал правду. Вы думаете, что запрятав эти противные мысли в глубине своего сердца, сможете очистить души?

— Что ты знаешь о нашей боли? — прокричала хрупкая невысокая девушка с заплаканными глазами.

— А что вы знаете о моей? — тут же спрашиваю, окидывая взглядом присутствующих.

— Да как ты можешь?! — в истерике завопила худенькая женщина и подалась вперед, но её перехватил высокий поджарый мужчина, прижимая к себе.

— Вижу вам легче казнить невиновного, чем искать преступника, — спокойно заявляю, — что ж, думаю на этом, наш разговор закончен. — На этих словах разворачиваюсь и спокойным шагом вхожу в здание. Градоправитель и Дариан следуют за мной. Люди снаружи ничего не предпринимали, похоже, обдумывая сказанное. Войдя в кабинет градоначальника, я по-хозяйски скинув с себя плащ и уселась в кресло за письменным столом.