Стрелы и пули

— Согласен. Чёрнорясники, совсем страх потеряли.

— Верно. А чтобы маги Стихий, не возомнили о себе невесть что, отмени запрет на магию Природного Хаоса. Пусть Красные и Зелёные, существуют вместе.

— И они снова начнут собачиться между собой.

— Пускай грызутся. Так ими легче будет управлять. Привечай одних, отдаляй других. Пусть ни одна из фракций не будет однозначным фаворитом. Да, что я тебя учу, ведь ты сам всё прекрасно знаешь. Отсутствие конкурентов порождает застой, а где застой, там и гниль. При умелом подходе, через десять лет, ты будешь иметь достаточно боевых магов и отличных знахарей, чтобы не боятся никакого вторжения.

— Согласен. В МОЁМ королевстве, маги будут в почёте. Что ещё?

— Второй пункт, тебе понравится меньше. Всё трофейное оружие, машины и прочие технические штучки пришельцев, должны быть немедленно уничтожены.

Джардинс сжал зубы и ожёг меня яростным взглядом.

— Прости, Невилл, но это их основное требование.

— Да кто они такие, что могут приказывать мне, на моей земле! По какому праву!

— По праву сильного. Поверь, их могущества хватит, чтобы уничтожить эту долину вместе со всеми кто в ней находится. И это не пустые слова. Именно так они поступят, если ты откажешься.

Маркграф фыркнул, и яростно пнул, лежащий на земле автомат.

— Проклятые колдуны. Можешь им передать, что я не боюсь угроз.

— Жаль. Тогда ты не станешь королём.

Наступила тишина. Глаза моего собеседника по-прежнему метали молнии, а кулаки яростно сжимались, но я видел, что он, лихорадочно соображает, взвешивает, решает. В отличие от многих других аристократов, Джардинс умел, вовремя отбросив амбиции, пойти на компромисс, иначе б я не затеял этот разговор.

Наконец, он тяжело вздохнул, и нехотя произнёс:

— Если они поддержат меня, то я выполню их требования. Дам свободу магическим школам, и уничтожу все трофеи. Достаточно?

— Вполне. Второй пункт, можно начинать реализовывать, уже с завтрашнего утра.

— Хорошо, сам проследишь за этим. Назначаю тебя временным управляющим Богусхольда, пока здесь не появится новый хозяин.

— Спасибо за доверие, Ваше Величество.

Я сдержано поклонился и мы с Мартой пошли прочь.

— Блин, никогда, мне ещё не приходилось так изысканно врать, — пробормотал я, когда мы отошли на безопасное расстояние.

— Ну, надо же когда-нибудь начинать, — утешила меня Марта, и помолчав добавила. — Кстати, не пойму одного, зачем тебе понадобилось моё присутствие? Ты сам отлично справился.

— Просто рядом с тобой, Невилл становится более покладистым. Подозреваю, что он в тебя тайно влюблён.

— Прекрати нести чушь, — обиделась она, и замолчала.

Мы подошли к дворцу, и увидели Кая с Гердой. Ребята стояли, взявшись за руки, и разглядывали лежащего на земле мёртвого человека. Лысый тип, в форме без знаков отличия, лежал на спине, и смотрел в небо широко открытыми глазами.

— Как банально, — тихо сказал я. — Гитлер отравился, а этот выбросился из окна… Кстати, Герда, а как его звали на самом деле? Не называть же эту тушку Гением и дальше.

Девушка вздрогнула, посмотрела на нас, потом улыбнулась и ответила:

— Его звали Стен, а фамилия у него была очень смешная — Тюлле.

— Тюлле, означает "козявка"?

— Верно. Он её очень стеснялся.

— Ещё бы. Похоже, все диктаторы, вырастают из козявок…

Глава 24

Ход конём

(Мир Ириан. Замок Богусхольд — Северная марка).

Поле боя, не лучшее место для пикника, но согласитесь, ведь глупо находиться на природе и не замутить хороший шашлык. Мы раздобыли всё необходимое и расположились на той самой поляне, где проводили свои военные советы. Правда с тех пор наша компания заметно выросла. На земле были растленны льняные скатерти, уставленные тарелками со снедью, кувшинами с вином, свежим хлебом, зеленью. На двух, наспех слепленных мангалах жарилось мясо. Это ответственное задание, было поручено Толе, который гонял в хвост и в гриву, мобилизованных для такого случая замковых поваров. Дима сидел на камне и, терзая гитару, пел песни Высоцкого, Тимура Шаова, и Олега Медведева. Ему дружно подпевали, даже те, кто не знал русского языка. Варька, Норти и Том, дико вопя, играли в пятнашки, отвлекаясь, время от времени, на то, чтобы потискать унылую пятнистую крысу, сидящую в трёхлитровой банке. Я никак не мог поверить, что этот печальный зверёк и есть бывший Гроссмейстер Ордена Чистого Сердца, Мартин Стошальский, по прозвищу Пасюк. Маринка обнималась с Виталиком, шептала ему на ухо какие-то слова и счастливо смеялась. Иотар, беседовал с Эовилем, а помолодевшая лет на десять Диана Краузе, медленными глотками пила разбавленное вино из глиняной кружки.

Марта притащила два шампура с мясом, тарелку с хлебом, зеленью и помидорами, и мы, устроившись на траве, принялись утолять голод.

— А помнишь, нашу первую поездку на шашлыки? — мечтательно протянула она. — Через два дня после того, как ты в первый раз взял меня на Землю. Мы тогда отмечали присвоение Витальке звания Мастера у Толика на даче.

Я поперхнулся.

— Естественно помню. Тебе тогда было одиннадцать лет, и вела ты себя просто отвратительно.

— Ерунда. Ты как всегда преувеличиваешь.

— Ага, конечно. Вспомни: мы пошли в ларёк за пивом, оставив тебя одну, буквально на десять минут, и за это время, ты умудрилась сожрать восемь полусырых шашлыков!

— Во-первых, не восемь, а всего семь, а во-вторых, сами виноваты, не стоило шляться где попало, бросив на произвол судьбы несчастного ребёнка.

— Восемь, восемь, не надо врать. Ты ещё их запила маринадом из кастрюли с сырым мясом. Бррр, ну и гадость.

— Совсем даже не гадость — кисленько, вкусненько…

— Прекрати, меня сейчас стошнит. А как ты мучалась потом всю оставшуюся ночь! Если бы не Таня, с её талантом лекаря, не знаю, чем бы окончилось дело.

— Да брось, отлежалась, не в первый раз.

— Это ты сейчас так говоришь…

Марта не выдержала, рассмеялась, и я с удовольствием присоединился к ней. Дело сделано, наши друзья освобождены, захватчики разбиты и теперь, сидят в ямах, ожидая решения собственной участи, работники стаскивают в кучи уцелевшую технику, и жгут ее, используя для этого, остатки топлива. Всё вроде хорошо, только один вопрос, мешает в полной мере насладиться радостью победы…

— Мы так и не решили, что делать с Игроком, — сказал я и посмотрел на Марту.

Та перестала улыбаться и погрустнела.

— Имеешь в виду Рингера? Господи, Олег, ну неужели даже сейчас ты не можешь расслабится. Давай, выпей вина, закуси. Я схожу за добавкой… Тысячу лет уже не пробовала такого вкусного мяса. Забудем о проблемах, хотя бы на сегодня.

— Ладно.

— Что ладно, что ладно, как будто я тебя не знаю! Будешь сидеть весь вечер, с выражением мировой скорби на кислой роже. Пойду лучше к Балалайкину, попрошу, чтобы спел мой любимый "Вальс гемоглобин", а ты можешь оставаться тут!

— Мне страшно, Марта… — тихо сказал я. Она, уже вставшая на ноги, вздохнула и вновь села на место.

— Боюсь, что дело зашло слишком далеко, и даже уничтожение всех трофеев, не сможет спасти этот мир от стерилизации.

— Пока Рингер здесь они не смогут это сделать.

— Вот именно, что пока. Сейчас он сидит в часовне, набирается сил. Но что ему мешает в один прекрасный день просто тихо уйти, по английски, не прощаясь? Мы в любом случае, не сможем его остановить. Скроется с наших глаз, потом найдёт Проводника, и адью, ищи ветра в поле… Вот если бы нам удалось найти способ, задержать его здесь, на неопределённо долгий срок… — я опустил голову и впился пальцами в непослушные волосы.

Марта долго молчала. Потом неожиданно хлопнула меня по плечу.

— Знаешь, мне пришла в голову, абсолютно сумасшедшая идея… Мы не можем даже подумать об убийстве Рингера, правильно? Но убивать совсем не нужно, достаточно просто усыпить. Это ведь не принесёт вреда его здоровью, верно?