Дорога на Торхольм

"Действительно", — подумал Трой. — "Редкая невезуха".

Чересчур торопящийся уложиться в норматив спецназ убил всех, без разбора на детей, женщин и слуг, находящихся в комнате, но ухитрился не попасть в "Цель номер один". Ингвар опять с подковыркой переставил местами манекены, изображающие охрану, барона, и его свиту, и поэтому все вилки, стрелы, ножи и томагавки достались абсолютно каждому в комнате, кроме вредного старика. Карма, однако.

— Грон, смотри, показываю в последний раз, — конунг как-то легко вырвал у бугая его драгоценное оружие. — Все делаем по методике "От Дяди Саши", о которой я вам говорил! Подкинул "суоми", поймал — так и держи! Запомни этот момент, балда! Хватка должна быть инстинктивной! На цель доворачиваешь корпусом!

Трой был командиром тройки прикрытия, но досталось и ему.

— Вторая тройка, — приступил к ожидаемому разносу конунг, раскатав в порошок первую. — У меня так вообще, такое впечатление, что сюда отдыхать пришла, а не тренироваться! Трой! Что это были за танцы с косяком? Чего ты мне глазки потупил, аки красна девица? Не можем в дверной проем впрыгнуть? А что так? Откуда у нас такая боязнь и деградация? Ведь все тут свои, все отлично помнят, как один бугай из малюсенького окна в борделе ласточкой как-то выпрыгнул, предварительно всех там поубивав!

Трой крепко сжал оружие и стиснул зубы. Конунг не отдал на заклание за пьяную выходку, но и прощать пока не собирался. Надо было терпеть. Терпеть!

Пятикратное жалование, которое восстановят после штурма, звание комтройки спецназа и еще то, что Ингвар как-то шепнул, что по окончанию осады конунг его сделает комотделения и забудет все грехи — вот что сейчас сдерживало ярость молодого и сильного бойца. Но самое главное — Трой, да и остальные спецназовцы твердо знал: своих людей конунг никому не отдаст. Если надо — сам накажет, но не отдаст. И это отношение стоило очень дорого.

Самостоятельному Трою еще нравилось то, что "Голос Маниту" никоим образом не пытался промыть им мозги своей религией. Максимум что они слышали, это было: "Маниту его знает", "На все воля Маниту" ну и конечно: "С нами Маниту!".

Тем временем, "крикливый герцог" завершил сольную программу и свернул выступление. Народ тем не менее запомнил новое слово "карамультук" и уже сегодня ближе к вечеру, Мудрому Скарви минимум двое сообщат пару новых матерных оборотов и расскажут про это загадочное оружие, с которым может справиться даже бабушка и которое может убить дедушку.

— Значит так, мужики! Еще раз работаем! Ингвар — поменяй местами манекены! Я понимаю — тяжело, незнакомо. Но есть такое слово — "надо!" — конунг, устав ругать перешел к уговорам. — Вы же лучшие! Лучшие из лучших! Убийцы и головорезы! Только вы сможете это сделать! Какой ваш девиз?!

— Никто, кроме нас!! — дружно рявкнули парни.

— Молотки! Так держать! Вся армия на вас смотрит, не подведите людей! Понятно!

— Да, сэр!

— Каждый спецназовец стоит десятка обычных бойцов! Подготовленный спецназовец в течении дня может и должен — убить дракона, обмануть гоблина, набить морду орку, переспорить гнома а вечером трахнуть эльфийку! Так?!

— ДА, СЭР!!

— Хорошо, значит так, третья и четвертая тройка — на исходные. Первая и вторая — отдыхать полчаса. Потом снова на штурмовку!

Совершенно вымотанный Трой, в конце тренировочного дня буквально упал на лавку за столом. Их кормили в отдельной столовой, и готовила для них команда специальных поваров.

Рядом с Троем сел командир третьей тройки, Согди.

— Сегодня как-то тяжело прошло, — начал с нейтральной темы сосед по скамье. — Мы два раза встряли на лестнице с первого на второй.

— Видел, — кратко ответил Трой. — У нас тоже стрельба не шла. Еле "бороду" завалили.

— Надо будет завтра не забыть прием отработать с ножом, что конунг сегодня показал. — Задумчиво, уставившись в бревна и забыв дожевать кусок мяса, вспомнил Согди. Затем чисто на автомате, видимо в борьбе с тарелками, против своей воли ставшими партнерами по внеплановому занятию, попытался воспроизвести движения руками при приеме и два завершающих удара ножом по бедренной артерии и по горлу, держа в руках, правда, при этом вилку.

Умело замотивированный спецназ тренировался не только за столом, но даже во сне. Одна стена харчевни, рядом с которой столиков не устанавливали, еле стояла, утыканная вилками почти до трухи — сам конунг любил до еды, "сбросить стресс", метнув пару своих метательных снарядов в цель, пытаясь попасть в тонкую красную доску на уровне лица. После трапезы он туда же отправлял свои приборы. Черенки ложек в этой особой столовой тоже обладали заточкой.

Над целью для вилок, под потолком шли вырезанные аккуратными рунами "Слова Маниту": "В руках воина Маниту, любая, даже самая безобидная вещь, может стать смертельным оружием".

Когда затих звук упавшей посуды, выскочил поваренок и стал суетливо убирать осколки посуды. Другой помощник по кухне споро и не спрашивая, принес смену на стол.

Все в замолкшем в помещении искоса посмотрели на столик, за которым вместе с Ингваром ужинал конунг, но оттуда по-прежнему доносился лишь гул спокойной беседы.

"Его Светлость" ел в одном посещении со своим спецназом. Даже его ведьмы принимали пищу здесь, но за небольшой ширмой. Да что ведьмы, оба эльфийских принца также столовались в этой отдельной от всей армии харчевне. Еще сюда имели доступ пандорцы — люди из клана конунга, но их было немного, не больше двух десятков.

Внезапно Трой вспомнил, что хотел выяснить у Согди, который в войске конунга находился с самого первого захвата замка Трант.

— Слушай, Согди, вот у его светлости хорошо рукопашка поставлена, на ножах как Локки дерется, а меч он почему так не любит? Травма?

— А зачем ему лично меч? Помню, заперли нас в замке Трант. Нас сотня-другая — врагов пара-тройка тысяч. А мы не стали держаться стен: "Свадьбу со смертью" сыграли и вышли.

Трой, не в первый раз слушающий про бой у замка Трант, от участников разных стадий той операции, все равно удивился:

— Но как так можно? Это же верная смерть!

— А вот так. Слово он Маниту сказал, ведьмы колданули — и каждая стрела стала на куски десятерых рвать.

— Крутой он, иногда и не поймешь, кто всем командует, — понизив голос, прошептал Трой. — Вроде принцы над ним, а смотришь — слушаются его. Особенно дроу…

— Так ты не знаешь? — чуточку изумленно и свысока отозвался об этом его пробеле более опытный товарищ. — Дроу вообще в цепях в подвале сидел. Мы его освободили. Я там, по секрету скажу, с одной девахой близко пообщался, так она хвастала, что с этим дроу тоже… того…а он в цепях. Его Светлость приказал. А потом Его Светлость к нему в камеру спустился и лично в свою веру обратил, тот теперь во всем его слушается. Так-то! Истину сказано — Слово Маниту творит чудеса, но первое куда льется живительный бальзам его благости — это душа. Дроу впереди всех рванул Великого конунга спасать, когда все подумали, что он в плен попал.

— Его светлость был в плену? — ахнул Трой. — Да ладно?

— Дурная башка! Я другое хотел сказать, — заерзал Согди. — Он когда в замок Кирн проник, слово Маниту призвал, и донжон уронил, а тот взял да и упал на ворота. Не было плена. Враки это. Они в конюшне оборону держали. Кирн — так сразу ускакал тогда из замка, к брату упрыгал. Вспомни, что про Дирн рассказывают — там вообще камни потекли, а люди сами в Етунхейм дыру прокопали, даже нора вниз осталась. Кстати, как твой младший брат, я вроде его видел тут пару раз? — перевел скользкую тему Согди, пока Трой не стал интересоваться, как так получилось, что барон Кирн смог ускакать из замка через заваленные ворота.

— Три испытания как прошел, что нас заставили пройти при приеме, так ему специально четвертое сам конунг устроил, — испытывая явную гордость за младшего братика, доверительно сообщил собеседнику Трой. — Затем назвал его "михайло ломоносов", и отправил к "атиллилистам".