Могло быть и так, или Эльфы тоже люди (СИ)

— Я — сын Лорешинада-отступника и светлой эльфийки! Я родился в мире Разных, поэтому я серый. Я сын тёмного эльфа, поэтому я могу менять цвет глаз. Мой отец хотел управлять пустыней там, у людей, забрав ваш единственный охранный артефакт… Но ему пришлось отдать его мне. И мы с Надеждой притащили сюда серых, которые создали Цепь. Меня всегда угнетала политика Властительницы, здесь я с тобой согласен, и я предпочёл играть в свою… Но, видят светлые, я не хотел её смерти!

А сейчас, моя глупышка Арра, молись, кому хочешь, чтобы силы пустыни не хлынули сюда… А я иду наверх, умереть со своей семьёй!

Он сорвал с себя путы, достал из складок одежды мешок из полупрозрачной ткани, напялил на голову и завязал на шее. В открывшуюся дверь впорхнула метель песчинок. Жрица закашлялась и осознала, что, если выживет сама, не досчитается тысяч своих подданных. Она принялась создавать посыльных паучков для командующих и титулованных жриц с приказом выводить эльфов наверх.

За работой она непрерывно кашляла и думала, сработал ли план, навязанный предателю в мире Разных… как его, Сокол?..

Глава 38. «Последняя»

«И в какие Каракумы меня занесло? Что делать — идти или оставаться на месте?..»

Сайлас стоял в центре золотого песчаного вихря. Ни скалы, ни членов Ордена не было видно. Пустыня.

«Ты не сможешь никуда уйти, смертный, — прошуршало отовсюду сразу. — Твоё тело уже принадлежит мне!»

— Аж десять раз! — опешил Сайлас. — Незнакомым вербовщикам не продаёмся! С малознакомыми торгуемся. А для полной вербовки тебе надо быть как минимум женского пола — тогда я подумаю… Ты кто или что вообще?

«Можешь звать меня, как эльфы, Паридиэн».

Вихрь рассеялся, но светлее не стало. Перед магистром образовалось нечто, похожее скорее на бархан из шерсти, чем на живое существо.

— Внушает, — кивнул магистр. — Тебе там не жарко?

Он отчаянно храбрился, ища варианты выхода из положения. Причинить твари какой-либо вред явно не в его силах, но и просто так сдаваться было бы глупо.

Собрав в кулак всё своё мужество и волю, Сайлас выдвинул ультиматум:

— Половина или ничего! Застрелюсь при первой же возможности!

Будь у существа лицо или морда — оно наверняка бы вытянулось от удивления.

«Ты смеешь торговаться со мной, смертный?!»

— У нас это называется сотрудничество, — ответил Сайлас. — Тебе нужно тело, верно? Но если ты полностью займешь моё — скорее всего, оно будет тут же уничтожено Гримом или ещё кем-нибудь снаружи. Ты можешь перейти в другое, но тебе это надо? Ману тратить, или что там у тебя… Ты же знаешь, что в нашем мире с магией напряжёнка?

Паридиэн, похоже, был озадачен такой постановкой вопроса.

«Я действительно сильно ослаб после перехода. Оберег… он рядом. — Шелестел собеседник. Внезапно осёкся, будто поняв, что сболтнул лишнее. — Но какой смысл от этой сделки для тебя, смертный?…И почему мне так холодно?»

— Так зима же на носу! — развёл руками Сайлас. — Лишний обогреватель мне очень даже пригодится.

Грим мрачно смотрел наверх.

— Настоящий м… Магистр Святого Ордена! — выдал он наконец. — Святость аж не вмещается…

Ему никто не ответил, поскольку сам магистр парил под потолком пещеры, окружённый золотым огнём, а Эстелиель, похоже, потеряла дар речи. Меч валялся на полу.

Грим ничего не предпринимал. Постоял истуканом, буркнул: «Бывает», развернулся к выходу.

— Т-ты куда? — еле слышно пролепетала Тель. — А он?

Колдун резко оглянулся. Если бы взгляд был материален, девушка лежала бы с пробитой головой.

— А я не знаю, что делать, — шипел он, слегка надвигаясь. — Я вам что, Вассерман без бороды? Я вам панацея от всех болячек?! Я не знаю, как его снимать оттуда! Эта вселившаяся дурь класть на меня хотела, что там у неё в наличии. Могу предложить гарпун… или швабру, как по старинке яблоки с деревьев сбивают. — Рыкнул ей в лицо. — Пойду поем… вернусь, когда оклемается. Или помрёт. И без него запечатаемся как-нибудь.

Он метнулся к выходу, встретил подсвеченную огнём оранжевую стену дождя. Внезапно свет исчез. Грим обернулся и успел увидеть, как тело Сайласа со странным хрустом свалилось на песчаный пол. Свечения не было.

— Ну вот, умер, — почти довольно констатировал колдун. — Разберу на запчасти, продам в соседнюю державу…

— Но он дышит, — Тель медленно приблизилась к магистру. Она кожей ощущала пульсацию Оберега земли где-то совсем рядом. — Это Пустынный демон, Паридиэн. Он уходит…

— Угу… А потом догонит и ещё раз уйдёт…

— И что теперь делать? — Тель усердно косила под дурочку. Примись она командовать — Грим на них начхал бы и смылся.

Колдун медлил. Создал стазис-поле. Поднял Сайласа в воздух, как до этого Пашку.

— Лечить в замке буду!..

— Я тоже умею лечить, — пискнула Тель в спину колдуну.

Тот, не оборачиваясь, нехорошо ухмыльнулся. Девушка подобрала меч и побежала вслед за ним под дождь.

Ливень превращал в кашу песчаное болото. Границы пустыни совсем сжались, словно вода и торнадо собрали весь песок к центру. По этой границе на мгновения молний замирали тёмные шары в человеческий рост. Не приближались.

— Это «Сферы Тьмы». Шрицы сос-здают тхакие амулеты для воинов, — прошипел в ухо Гриму возникший рядом эльф.

Колдун вздрогнул, но сдержался, не сводя глаз с границ, которых без молний не видел вовсе.

— А чего не нападают, Капитошки недоделанные?

Молния осветила серо-чёрный песок, один из «шариков» застыл между двумя кривыми корягами угрожающе близко.

— Смотри, — Лорешинад указал во тьму. — Там.

— Смешно пошутил…

— Там с-стоит чщеловек, — принялся пояснять зоркий эльф. — Он дершит над нами охранное с-заклинание. Ilythiiri не могут подойти. Получается, он нас охраняет.

Молния.

В том месте, куда указывал ушастый, на миг из мокрой ватной темноты очертилась высокая тонкая фигура, опиравшаяся на посох.

Грим вскинул руку с огненным шаром.

— Не было у бабы забот, так купила Гэндальфа!

От руки с шипящим шаром шёл пар, но света оказалось достаточно. Забив на ошивающиеся вокруг чёрные смертоносные облачка, колдун отправился «в гости». За ним летел Сайлас. Следом шли остальные. В целом, это напоминало похоронную процессию в ночь Хэллоуина.

Они остановились в нескольких шагах от цели. Высокий парень, худой, даже тонкий, обвёл насмешливым взглядом гостей. Длинные пальцы пианиста с силой вдавливали наконечник посоха в каменистую землю. Приветливо улыбнулся тонкими губами. Такой улыбкой награждают старых друзей, но сейчас она была до мурашек язвительна и лицемерна. Мокрые вьющиеся волосы спускались по лбу и щекам до шеи.

Грим не собирался ни знакомиться с пришельцем, ни выяснять мотивы его поступков. Но, уже занеся руку для броска, остановился:

— Я видел тебя, ты следил за нами возле замка.

Из-за спины колдуна внезапно выбралась Эстелиель:

— И я видела тебя! Это в твой сон я попала, Наван. И… это ты принёс меня в замок? Ты — маг?

Тот в ответ прикрыл глаза, легонько кивнул и перевёл взгляд на Пашку, который икнул и пискнул:

— А я тебя… Вас видел в клубе, Вы мне дорогу в дверях уступили, когда я выбегал.

Довольный маг обвёл всех насмешливым гордым взглядом, будто, польщённый популярностью, спрашивал: «Кто ещё меня где видел?» Прищурился, остановившись на эльфе. Под этим взглядом память Лорешинада проснулась и выдала видение, которое показала ему светлая Ориелен:

Лорешинад, встающий спина к спине с черноволосым парнем, полупрозрачный шест в руках которого превращается в такой же полупрозрачный меч, а в свободной руке загорается пульсар…

Значит, маг тоже будет с ними… Но эльф промолчал.