Исполнение желаний

Утром содержимое мешков просохло, и Федюн нарядился в чистую одежду. Кафтан, конечно, пропал, но, рубашка была новой и штаны нашлись приличные. А сапожки свои они с Костяном хорошенько отмыли от змеёвой крови и утро оба встретили в хорошем настроении. Где-то впереди их должны встретить Ворон и Вавила. Всё самое страшное позади, только Ванька всё никак не превратится в Лёньку. Теперь уже и Федька старался разговорить холопа:

— А как ты думаешь, Ваня, на чём держится земля?

— Известно дело, на слонах. — солидно отвечал тот.

— А слоны на чём? — обескураженно поинтересовался Бубен.

— Экий ты, попович! А говорил, что грамотный! Сам должен знать — на черепахе!

— А черепаха-то на чём? — вмешался в дело Костя.

— Известно дело — на воде!

— А на чём вода? — с подозрением спросил Федюн.

— На земле!

— Он чуть не убедил меня! — с испугом поделился Бубенцовский, когда Ваньке надоело объяснять двум учёным дурням космогоническую картину мира.

От вчерашнего ливня не осталось и следа, только жара немного спала. По всему небу размазаны лёгкие белые облака. Ехать стало легче.

— Куда мы направляемся? — спросил у холопа Костик.

— Да вот сейчас до кузни доберёмся, — беспечно отвечал тот, — мечи бы надо подковать. Вишь, больно затупились! А там в обратный путь!

Обратный путь! Костян с Федькой немного приуныли.

"Ладно, добраться бы до лагеря, там отъедимся, отоспимся!" — думал Чугунков.

К полудню стало ясно, что всё не так чудесно, как хотелось: Ванька начал беспокоиться, оглядываться, нюхать воздух. Потом и вовсе соскочил с коня, лёг на землю и начал слушать. На вопросы он пожал плечами. Снова сел и двинул дальше.

Спустя немного времени он привстал на стременах, вгляделся назад из-под ладони и тревожно проговорил:

— Кажись, дело худо.

На самом горизонте виднелась тонкая полоса, за полчаса она расширилась и заметно приблизилась.

— Наверное, песчаная буря. — предположил Федюн.

Холоп не ответил и прибавил ходу.

Они уже мчались во весь опор. Сзади маленький отряд настигала быстро приближающаяся высокая стена ревущей бури. Перепуганному Костику казалось, что он слышит в кромешном месиве визжащего песка какие-то слова.

— Это не буря! — крикнул ему холоп. — Это старшая Змеиха, мать Горынычей!

— Не может быть! — в ужасе завопил Федюн. — Такого не бывает!

Все трое улепётывали, что было сил.

— Кузня! — крикнул Ванька, протягивая руку вперёд. Там действительно стояло монументальное строение, сложенное из гигантских валунов.

"Выдержит ли?!" — мелькнуло в голове Костяна. То, что быстро приближалось сзади, имело силу цунами и торнадо, вместе взятых.

Уже подлетая к раскрытым дверям, Костик оглянулся и едва не рухнул с седла. Всего в километре от них зиял раззявленный огромный рот, утыканный гигантскими зубами. А в нём неистово метался раздвоенный язык! С воплем царевич влетел за товарищами в спасительное помещение и они захлопнули железные двери, запирая их на тяжеленные засовы.

Буря грянула со страшной силой. Кузня завибрировала, со стен полетели мелкие осколки. Крыша, крытая металлической черепицей, загремела громом. Кони бились в ужасе, выкатив глаза и роняя пену с окровавленных губ. Люди их ловили, уворачиваясь от бешеных копыт, привязывали к стойкам. Сверху непрерывно сыпалась копоть.

— Что теперь? — тяжело дыша и оглядывась по сторонам, спросил Костян.

Ванька озирался. Шлем он потерял ещё когда рубил избушку. Меч весь иззубрен. Он схватил оружие царевича и тоже бросил. От клинка поповича остался лишь короткий обрубок. Они не успеют отковать новое.

От стен начали отваливаться камни. Змеиха с чудовищной злобой кидалась на кузню и от её ударов сотрясалась сама земля.

— Неужели она не устанет?! — прокричал Федюн.

— Должна устать! — отвечал коровий сын.

— ВЫХОДИ, ИВАН-КОРОВИЙ СЫН! — завыла буря. — ВЫХОДИ, ПРОКЛЯТЫЙ ПОГУБИТЕЛЬ!

Тот бросился к двери.

— Не надо, Лёнька! — завопили царевич и попович, бросаясь на него и удерживая его от безумства.

— Да вы рехнулись! — возмутился Ванька, когда узнал, в чём его подозревают. Открыть входную дверь! Он что, полный идиот?!

— Она пошла на переговоры! — объяснял коровий сын. — Значит, устала зря кидаться. С мечом на такую дуру сунуться?! Ещё чего!

Они немного успокоились, когда хитроумный холоп показал им маленькое окошечко, закрытое железной заставкой. Вот через него он и думал посмотреть наружу.

— А ежели она язык сюда засунет?! — всполошился Федька.

— Вот и пускай засунет! — обрадовался Ванька.

Он кинулся назад и схватил с холодной наковальни тяжёлые щипцы.

— Держи-ка, — сунул он их Костяну. — Как только змеиха сунет в окошко свой язык, хватай и держи покрепче!

Костян засомневался, что старшая змеиха такая идиотка, но план принял и отнёсся к нему серьёзно.

— Падаль змеиная! — крикнул Ванька в окошко и быстро захлопнул дверцу.

— ОТКРОЙ МНЕ ДВЕРЬ! Я ТЕБЯ СОЖРУ! — с простодушием смертельного цунами проревела горынычева мать. Она кинулась на дверь. Все трое с тревогой наблюдали, как толстые железные косяки неистово трясутся в пазах, выбивая каменную крошку.

Едва утихло, Ванька крикнул в щелку:

— Хочешь жрать — достанешь!

И снова захлопнул.

Она попыталась грызть крышу — по железным черепицам заскрежетали зубы.

— Здесь я, дура! — крикнул Ванька.

— ОТКРОЙ МНЕ ДВЕРЬ! — снова выступила с заманчивым предложением змеиха.

Костян и Федька, несмотря на ужас, нервно засмеялись.

— Не могу! — ответили ей изнутри. — Заклинило! Попробуй дверь пролизать!

И тут же послышались резкие скребущие звуки. Дверь затряслась.

— Язык у неё железный?! — ужаснулся Федюн.

— А то! — с задором отвечал холоп. — И шкура вся железная.

За дверью слышалось громкое сопение, возня, металлический грохот. Холоп не сочинял — зверюга в самом деле бронированная.

— Пусть пока потрудится. — проронил тот и кинулся к очагу.

Все трое торопливо разжигали огонь, кидая в печь куски угля.

— Зачем? — спросил Федюн.

— Есть идея. — кратко обронил Иван. — Надо побольше угольков. Хорошо бы получилось!

Огонь жарко полыхал в печи. В закрытом помещении становилось жарко.

— Держи, попович, совок. — Иван сунул Федьке лопату. — Будь наготове. Как я крикну, так и суй в окошко угли.

Он снова занял у дверей позицию, рядом с огромными щипцами — Костик. Он не понимал, как именно холоп намеревается победить чудовище. И давно забыл, что они переживают сказку: всё, что здесь происходило, было абсолютно реально. И болезнь Федюни, и раны на его спине, и голод, и жажда. Реальной была и та зверюга, что подстерегала их за дверью. Реальны были дробящиеся камни в пазах двери. Реален рев снаружи. Это не компьютерных монстров мочить. Тут можно было сдохнуть! Простая прогулка рядом с простачком-героем?! Два идиота — Иван-царевич и Иван-попович?!

Он посмотрел на щипцы в своих руках. Схватить ими за язык? Сумеет ли? Да что ж там за язык?! Снаружи непрерывно раздавался скрежет, дверь тряслась.

Ванька дикими глазами глянул на него, выхватил свой иззубренный меч, неистово перекрестился, взялся за рукоять задвижки и рванул. В отверстие тут же ворвалось смердящее дыхание а вместе с ним проскользнул язык. Не слыша, что кричит товарищ, Костян мгновенно ухватил клещами нечто, что могло быть гусеницей вездехода, изо всех сил сжал его клещами и рванул на себя. Происшедшее в следующий момент едва не заставило его выпустить рукоятки.

— Меч Джавайна! — оглушительно вскричал коровий сын и с размаху пронзил ослепительным клинком язык Змеихи, пригвоздив его к металлической двери!