Странник удачи

Нет, не могла эта девица просто так появиться в Нордстэрне, а это значило, что как я на острове Гора, где меня и сморил сон. Мы встретились с Рэтти взглядами.

– Что это значит? – стараясь сдерживать эмоции, спросила она.

– Мне бы кто объяснил, – пожала плечами я. Но скоро мы нашли ответы на оба волнующих нас вопроса.

На три пустующих в конце зала трона прошли их хозяева: грузная женщина в шикарном фиолетовом платье, расшитом бриллиантами, и терракотовом плаще с соболиной отделкой и два худых вовсе не привлекательных молодых человека в начищенных турнирных доспехах. Странно видеть такие наряды не на ристалище, а на официальном приеме.

Если судить о человеке по его внешнему виду, то о женщине можно было сказать лишь одно – пренеприятнейшая личность. Ее золотые кудряшки, кажется, завитые с помощью магии, как-то небрежно свисали и обрамляли квадратное лицо с заплывшим подбородком и не менее заплывшими под раскормленными щеками глазками-бусинками. Парни, наоборот, представляли собой эталон худобы. Еще чуть-чуть, и от них останутся только два скелета с выпученными глазами: у одного зелеными, у другого – карими.

– Приветствуем вас, о прекраснейшие принцессы, в родовом замке Планина. Мне, герцогине Катрин и моим сыновьям Магаре и Капра, очень приятно встретить вас.

«Лучше бы я вас не видела», – стрелой пролетела мысль в моей голове. И только благодаря хорошему воспитанию, я не стала говорить гадости этой ужасной троице.

– Позвольте молвить перед всеми жителями нашего замка, красавицы, при каких обстоятельствах мои доблестные сыновья, благородные рыцари, застали вас.

Мы с Рэтти переглянулись и решили хранить молчание. Выставлять сынулей этой тучной герцогини злостными похитителями у меня не возникло никакого желания.

– Мамуль, позволь мне сказать, – встал с золотого трона тот, кого Катрин назвала Магаре.

И он начал заливать, будто бы он вместе с отрядом отправился в лес на охоту и увидел, как Сорро Красная Бандана ведет пленниц в Немико. Да-да, с чего бы тогда пленницы шли за ним с такой охотой, к тому же, не будучи связанными, ослик ты наш? Дальше Магаре начал во всех подробностях описывать, как он опустил на нас полог невидимости, чтобы Сорро и его сообщники не могли увидеть, в каком направлении ушли пленницы. На его лице, чем-то отдаленно напоминающем ослиную морду, читалось столько искренности, что ее с избытком хватило бы для переубеждения всех Эстеррских наперсточников прекратить свой обманный промысел. Героический поступок, ха-ха, и рыцарь ты благородный, Магаре, действуешь исподтишка, совершенно не разобравшись в ситуации, для того чтобы… устроить свою личную жизнь и обзавестись красавицей женой! Как-то оно благородством не отдает! Читала я книжки о воистину славных рыцарях, которые совершали подвиг для своих красавиц, после чего те выскакивали за рыцарей замуж, потеряв головы. Но почему-то Магаре мне представлялся вовсе не таким. Да и Рэтти слушала рассказ герцогенка как хорошо продуманную брехню, простите за выражение.

Капра смиренно сидел на троне и поддакивал, подливая масла в огонь и дополняя рассказ брата пикантными подробностями: как тот перехватил одну принцессу за талию, как поцеловал спящую Рэтти и так далее.

– Заметь, Капра, – с толикой злобы Магаре посмотрел на брата, – это был мой подвиг. Ты свой совершишь только через два года, когда тебе исполнится двадцать лет!

Я чуть не рассмеялась. Мое воспитание не позволило вести себя как разбойничьей любовнице, коей я в последний месяц и стала. Но чтобы спокойно слушать о запланированных подвигах этих двух бравых мужчин и ни разу не хихикнуть, нужно было иметь поистине крепкую выдержку.

– А чего же ты, Магаре, – холодным тоном спросила расхваставшегося сына герцогиня, – не принес нам голову Красной Банданы? Неужто тебе не известно, какая награда обещана за этого человека?

– Простите, мамочка, – рыжая челка прикрыла глаза на склонившейся повинной головушке молодого человека, – но вы же сами говорили, что подвигом рыцаря считается спасение прекрасной дамы из лап страшного разбойника.

Получается, Магаре и его свита, а заодно и младший братишка, такой же бестолковый, как и старший, отправились на охоту, уточек стрелять, а случайно встретили нашу компанию и похитили двух девушек, то есть, спасли из лап страшного разбойника Сорро. О! Если Красная Бандана узнает, где держат нас мамочкины детки, то он от этого замка камня на камне не оставит, а нас с Рэтти спасет от этих умалишенных.

Когда-то я мечтала о том, что для меня совершит подвиг благородный рыцарь. Вот и домечталась, дожила я до подвига во имя меня, но почему-то совершенно не рада произошедшему. Отчего-то мне хочется, чтобы спас меня не этот полудохлый парнишка, у которого на плечах доспехи еле держатся, а разбойник. Как ни крути, в Сорро куда больше благородства, чем в этой семейке вместе взятой.

– Да, – подтвердила Катрин утверждение сына, – спасение дамы из лап страшного лесного разбойника – подвиг. И ты после этого обязан жениться на той счастливице, что стала твоей. Но в «Правилах Поведения Благородного Рыцаря» есть еще одна оговорка: ты не сможешь жениться на своей избраннице, пока не сдашь властям обидчика. Иначе подвиг не будет засчитан, понимаешь?

– Ой, забыл, – растерянно заявил Магаре.

Этим он опять чуть не насмешил нас с Рэтти, но мы играли роли учтивых принцесс и не показывали никаких эмоций по поводу разгоравшейся семейной драмы.

– Кстати, – штурман все же не выдержала, – а сын ваш, госпожа Катрин, спас двоих принцесс. А это значит…

Глаза герцогини и ее сыновей расширились мгновенно. Что и говорить – поняли они, какую оплошность совершил Магаре. А Рэтти и рада озвучивать:

– Получается, что и жениться он должен на обеих!

Мы обменялись гордыми взглядами. Эк, мы ввели в замешательство семейку герцогини. Правда, пауза длилась недолго, и ее прервал возглас младшего рыцаря.

– А почему бы тогда не зачесть подвиг нам обоим и не поделить невест поровну? Одну Магаре, другую – мне.

Всегда я не любила людей, которые распоряжались чужими судьбами. И маленький герцогенок с рыжей козлиной бородкой поставил на себе как личности жирный крест в моем понимании. Такой человек мало того, что титула не достоин, так и меня в качестве супруги ему никогда не видать, пусть даже по возвращению в Нордстерн отец будет сватать меня именно ему.

Но свататься и не пришлось. Якобы воспитанный герцог ткнул в мою сторону пальцем:

– Я заберу тупую блондинку, чтобы любимейший брат не отягощался ее глупой болтовней. Потому что в «Правилах Поведения Благородного Рыцаря» говорится, что количество мозгов блондинок…

Он не договорил. И слава Единому. Рэтти, разгневавшись на такое оскорбление в мой адрес, влепила пощечину младшему герцогу. Она не принцесса, ее поведение не ограничено этикетом, ее не сдерживают никакие глупые правила, придуманные людьми для того, чтобы жить было тяжелее.

Катрин, с ужасом глядя на свалившегося на пол сынулю, что держался рукой за ушибленную щеку, не знала, что и сказать. По справедливости, ее отпрыск откровенно хамил гостям, выставляя себя не в лучшем свете. А по ее герцогской справедливости, Рэтти побила ее кровинушку, и не достойна была становиться женой старшего сына.

– Мама, эта стерва меня ударила. В «Правилах» сказано, что рыжие – ведьмы и язвы. Я не хочу, чтобы она жила в нашем замке!

– А мы можем и вместе уйти, – мечтательно глядя в потолок, заявила я, – тем более, что подвиг не засчитан.

– Ну уж нет! – герцогиня вскочила с трона и направилась к нам.

Мы сжались, словно пташки перед нападением грозного кота, но она лишь взяла нас с Рэтти за руки.

– Мой сын женится на вас, прекрасные принцессы, правда, Магаре?

Испуганный предостережениями хамоватого братца и напором матушки, рыжий парнище только и смог, что покорно кивнуть, вытаращив глаза как осел, на которого вылили чан холодной воды.

– Свадьба через десять дней! – прокричала Катрин на весь зал, чтобы объявление слышали и слуги, толпившиеся в самого входа в зал для аудиенций.