Изобретатель чудовищ

— Мы едва вырвались из капкана. Но зато выяснили, чем занимался Магог в Долине гейзеров, — сопоставил факты Феликс. — Создавал этих умопомрачительных тварей, ненасытных до чужой плоти. Почему они так дико выглядят, Исидор?

— Они не завершены. Недоделки, экспериментальные образцы. Магог бросил их в подземном цеху, когда воины Ледяного форта вышибли его из долины. Секвестры выжили, пожирая остатки биоматериала — запаса мертвых тел, остававшихся тут.

— Итак, Магог, покинув Долину гейзеров, обосновался где-то в ином месте и ставит мерзкие опыты там…

— Способность производить из биометариала новые организмы сделала бы Магога великим завоевателем, — рассуждал Исидор. — Чем больше сражений, тем больше он получит трупов. Под землей ему не хватает фрагментов тел, так как единственные поставщики мертвецов — жители Ледяного форта и сами убитые монстры. Но воины быстро научились сжигать своих погибших, а заодно и тела секвестров. К тому же население форта невелико. Парадоксально, но форт держится против Магога так долго именно потому, что слишком мал. Магогу нужно много трупов, густо населенный мир.

— Однако на штурм Ледяного форта он умудрился поднять весьма значительные силы!

— Не исключено, что у Магога имеется целый склад материала, заготовленного им еще на поверхности Земли. Полагаю, его владычество дорого обходилось людям.

Путники наскоро перекусили. В сне они сейчас нуждались даже больше, чем в пище. Феликс вызвался караулить. Он сел у огня, заставляя себя не дремать. Его мучило беспокойство. С Исидором творится что-то странное… По сути, он завел своих товарищей в ловушку — в заброшенный цех. Но Исидор не пытался им лгать: он предупреждал, что в цеху кого-то настигла страшная смерть, и, соответственно, не внушал друзьям заблуждение, будто бы там безопасно. Да и сам ученый едва не стал жертвой секвестров, как и остальные.

Но чем объяснить открывшийся у Исидора пророческий дар? И внезапную болезнь, свалившую его в Ледяном форте и так же внезапно прекратившуюся? И совершенно изгладившийся шрам от ножевого удара, полученного в доме мыловара в Огненном городе?

Феликс был далек от каких-либо умозаключений. С Исидором могли что-то сделать еще в монастыре. Но что именно, с какой целью? Представляет ли теперь Исидор угрозу?

Феликс покосился на прикорнувшего у костра ученого. Наверное, было бы разумно разбудить его и с глазу на глаз обсудить ситуацию. Исидор должен подготовиться к самому печальному повороту событий: к тому, что он преображается, и этот процесс вышел из-под контроля. Вероятно, взвесив все обстоятельства, Исидору следует быть готовым и к роковым последствиям. Не исключено, скоро ему суждено превратиться в исчадье Магога.

Феликс судил по себе: когда-то и ему пришлось выслушать смертельный диагноз. Как ни тяжело ему далось с этим смириться, он был рад, что правда о будущем ему известна. Это научило его относиться к жизни, как к чему-то преходящему, за что не стоит уже цепляться. Не исключено, что и бедняге Исидору пора задуматься над собственной участью…

Но Феликс не разбудил ученого. Его удержала мысль: все пока не так плохо. Нервы Феликса были натянуты, в висках кололо — еще не прошло действие ядовитых паров, которыми он надышался в подземном цеху. Может, его мрачные предположения вызваны лишь скверным самочувствием и усталостью?

Он решил, что будет наблюдать за Исидором, пока не придет к однозначному выводу. Пока ученый вполне вменяем, и не стоит отравлять ему существование.

От тесной площадки в скалах, где путники, выбравшись из душных цехов Магога, нашли временный приют, тянулась узкая тропа. Она упиралась в крутой спуск, заслоненный обледеневшим утесом.

За утесом была низина. Она была изрыта замысловато пересекающимися траншеями, ведущими в огромную яму. Яма представляла собой сужающиеся, по спирали уходящие вглубь пологие ступени — необыкновенное земляное гнездо.

Его вырыли создания Магога. Там и сям высились кучи глины. Секвестры продолжали копать — кто лопатами, кто руками. Временами кто-то из них что-нибудь выхватывал прямо из земли и тащил в рот, с жадностью поглощая. Косматый монстр, добывший нечто особенно лакомое, сперва поднес его к носу, понюхал, лизнул… Но ближайший сосед выхватил у него лакомство, и тотчас два исчадья, вцепившись друг в друга, с рычаньем и руганью затеяли свалку. Горстка других столпилась вокруг, и вскоре их тоже разобрала ярость, а за ними и вся траншея, повинуясь стадному инстинкту, сплелась в дерущийся ком.

— Лагерь монстров! — пояснила Орхидея друзьям. — Таких много по всей долине.

— Они роют укрепления? — спросил Феликс.

— Да, земляные укрепления. В траншеях твари прячутся от наших стрел, а в рукопашной очень быстро передвигаются внутри рвов, и трудно предугадать, где оборона слабее. Воины форта редко решаются нападать на лагерь, монстры в чувствуют себя здесь, как дома.

— Секвестры питаются личинками? — проявил свою обычную любознательность Исидор. — Они что-то ловят в земле.

— Личинок, жуков и червей — все, что удастся поймать.

— Примитивные твари обычно очень практично устроены, — заметил ученый. — Эти, строят оборону, еще и добывают себе еду. Чем сложнее запросы, тем труднее удовлетворять их одновременно. Людям всегда приходится делать выбор, в чем они больше нуждаются, и пренебрегать менее важными потребностями.

— Рад за монстров, — скептически откликнулся Феликс. — Но их земляной лагерь перекрывает нам дорогу. Нам нужно пересечь его, чтобы выбраться. Пробиться в открытую явно не хватит сил.

— Верно, — не стал перечить Исидор. — Придется повернуть назад. Вернемся в Долину гейзеров.

— А если в цеху еще остались секвестры? Вдруг мы не выкурили их всех? Мы и так еле вырвались наружу!

— Кстати, а зачем сюда выходит конвейер, тот, мимо которого мы прошли? — задался вопросом часовщик. — Что поступало по этому конвейеру в цех?

— Только это тебя и волнует, — упрекнул Тим. — Люди о деле говорят, а ты опять о механизмах. Конечно, раз на конвейере до сих пор валяются какие-то кости, то и в цех поступали по нему кости, что неясного?

— Кости… вернее, останки, части трупов! — воскликнул Исидор. — Материал для создания секвестров!

— Ну да, — сказал Феликс. — Монстры на нашем пути — поставщики материала для Магога. Они стараются раздобыть трупы, чтобы бросить их на конвейер!

— И что было бы, если бы конвейер вновь заработал?

Путники примолкли. Все задумались, как поведут себя исчадья Магога, когда парализованный еще в незапамятные времена конвейер оживет.

— Допустим, для монстров это станет чем-то вроде сигнала отправляться на охоту за биоматериалом, — развил идею Феликс. — То есть за трупами. Было бы неплохо, покинь они свой лагерь.

— Попробуем? — загорелся Тим. — Нам повезет!

Часовщик строго посмотрел на вора:

— Мне почудилось, или мои механизмы на что-то годятся?

— Да ладно. Это же не ты придумал, а Феликс. Главное, почини конвейер.

Седоус не заставил себя просить. Но применить какое-то особенное мастерство часовщику не довелось. Конвейер не был испорчен: он просто остановился, когда Магог покинул цех. Смазав ходовые детали, часовщик потянул пусковой рычаг.

Во мгле завыла сирена, всполошив лагерь монстров. Они забегали по своим рвам, галдя и натыкаясь друг на друга. Особенно крупная тварь — вожак спустился в яму, волоча за собой обломок ржавой трубы и начал колотить в него железным прутом. Это привлекло внимание монстров, и они со всех ног кинулись к вожаку. Тот, показывая лапой в сторону конвейера, прорычал какие-то команды. От толпы чудовищ отделилось шестеро матерых тварей. Всем остальным вожак сделал знак следовать за собой. Без долгих сборов монстры выкарабкались из ямы и гуськом двинулись по тропе в противоположную сторону от Феликса и его отряда, постепенно скрываясь из виду.

— Что, уходят? — обрадовался Тим. — Быстро они!..

— Отправились за трупами для господина. Наверное, подумали, что вернулся Магог и вновь ждет от них приношений.