Зуб дракона

— Им нужны библиотекари, — заметил Сайрус. — На худой конец, кураторы. Хоть кто-то. Ведь нужно собирать штрафы за задержку и прочее. Тигс, мы можем брать отсюда вещи. Нужно только записать свое имя на бумажке.

Он закрыл шкатулку и начал изучать запыленную старую крышку. Когда-то давно к ней прилепили этикетку, неаккуратно подписанную текучей чернильной ручкой.

— Тигс, это губка, — удивился Сайрус. — И ее нашел какой-то Смит. Так что она практически наша.

Перекатывая шар из ладони в ладонь, Антигона внимательно прочла этикетку.

— Давай остановимся на текучей воде. Остальные названия какие-то жутковатые.

— Пусть будет Текучая Вода, — согласился Сайрус. — Дай мне половинку.

Антигона плюхнула половинку шара в подставленные ладони брата. Он поднес свою половинку к свету и изумился: ему никогда еще не доводилось видеть такой кристально чистой воды. Прозрачнее, чем сам воздух. И она странно искажала свет — закругляла изображение, будто фотолинза «рыбий глаз». Казалось, будто он смотрит не в нее, а в глубину какого-то иного пространства, изогнутого, искаженного, но идеально резкого и четкого. Он поднес шар к самым глазам и попытался поглядеть сквозь него. Полки с коробками изгибались к потолку, окружая… его сестру?

Антигона вдруг взвизгнула, и Сайрус отскочил назад, споткнулся и чуть не упал снова.

— Сайрус! — выпалила она, прикрыв шар ладонью. — Надо вернуть их на место. Я только что увидела чудовищный глаз. Он занимал весь шар, будто у меня в ладони было чье-то огромное глазное яблоко.

— Я тоже испугался, — признался Сайрус. — Но мой показывал тебя. Ты была там, внутри.

— Что ты имеешь в виду? — изумилась она. — Я была внутри твоего шара? Как?

— Я увидел тебя. Смотрел в воду, разглядел искаженную комнату и даже не понял сначала, что это не совсем та часть комнаты, а потом показалась ты.

— Я ничего не понимаю, — возмутилась Антигона. — И что еще важнее, мне это совсем не нравится. Давай вернем их на место.

— Я смотрел в свой шар, а видел то, на что смотрит твой! — воскликнул Сайрус. — Я понял, в чем дело. Это же был мой глаз. Я почти уверен. Посмотри снова.

Сайрус приподнял свой шар, отвел чуть дальше от лица на этот раз и ухмыльнулся. Его подрагивающий комок воды был совершенно темным. Но затем Антигона раскрыла ладони. Когда с поверхности воды сошла рябь, в ней показался ее брат, улыбающийся из шара, как герой смешного мультика — шея со спичку и огромный нос.

— Тигс, — сказал этот мультяшный Сайрус. — Это самая прикольная штука, какую я когда-либо видел. И мы забираем ее с собой.

Дверь резко распахнулась, и дети дружно подскочили от неожиданности.

На пороге стояла Элеонор Элдридж и строго смотрела на них. На ней была легкая соломенная шляпка, а с плеча свисал увесистый мешок с какими-то книгами.

— И что вы здесь делаете?

Антигона незаметно перелила свою воду в ладони Сайруса и шагнула миссис Элдридж навстречу.

— Стерлинг сказал, что мы можем побродить здесь и осмотреться.

— Стерлинг, — пробормотала миссис Элдридж скептически. — Не слушайте Бенджамина Стерлинга, у него темная душа. Хотя именно он только что сказал, где вас искать. — И она отвернулась. — Что ж, пойдемте. Пора поговорить о ваших преподавателях.

— О, у нас как раз есть список, — радостно сообщила Антигона.

Старушка едко засмеялась.

— Можешь выбросить его в помойку. Вы двое — самые непопулярные Ученики, которых когда-либо видел Эштаун. С вами никто не хочет жить, не говоря уже о том, чтобы учиться. А владельцы клубов со своими миленькими белыми униформами не приблизятся к вам даже за тройную плату.

Она бросила взгляд на Сайруса и хмыкнула, изогнув рот в кривой полуулыбке.

— Монахи уж точно не станут преподавать вам язык. Но я сделала все, что могла. И вы должны быть благодарны. Скорей, скорей! Я не намерена ждать.

Она поспешила прочь. Сунув шары с Текучей Водой в карманы, ребята вприпрыжку отправились догонять ее.

— Теперь, — сказала она, когда все трое оказались в главном зале, — поскольку вы отмечены как Ученики, оплатившие все счета, — хотя я не могу понять, каким образом, — мы начнем с приличной одежды. Ну же, не отставайте. Я все объясню по пути.

Миссис Элдридж вывела их через главный вход в сырое, теплое летнее утро. Деннис Гилли, весь мокрый и потный под своим котелком, улыбнулся, когда они проходили мимо. На дальнем конце газона занимались борцы в белой форме. Они по очереди швыряли друг друга на траву. Прямо под лестницей, на дорожке из гравия пристроились два мальчика и трудились над своими велосипедами с огромными зонтообразными пропеллерами.

Но Сайрус не сводил взгляд с неба.

Он встал как вкопанный, и Антигона остановилась рядом с ним. Не больше чем в пятнадцати метрах от земли в бою сошлись шесть небольших круглых воздушных шаров: три белых и три красных. На каждом из них был нарисован свой символ: Сайрус разглядел корабль, змею и что-то, напоминающее медведя.

Подвесные корзины были маленькими и тесными. Похоже, рассчитанными на одного человека, но в каждой сидело по двое. К каждой корзине был прикреплен пропеллер, как от катера на воздушной подушке. А спереди у каждой корзины торчала небольшая пушка.

Двое пассажиров вывалились из своей корзины и теперь беспомощно болтались в воздухе, привязанные веревочной страховкой. Какая-то девушка захватила их шар и одновременно управлялась и с пушкой, и с пропеллером.

Миссис Элдридж остановилась у подножия лестницы и посмотрела на Сайруса с Антигоной, выразительно поцокав языком и щелкнув пальцами. Но Сайрус ничего не услышал. Шары кружились, сталкивались и плевались какими-то коричневыми брусками, которые сыпались на землю.

Один из них отскочил от шара и, вертясь, полетел в сторону Сайруса, плюхнувшись в полутора метрах от места, где они стояли. Это был спрессованный хлебный каравай.

— Что они делают? — удивилась Антигона.

— Ничего полезного, — поморщилась миссис Элдридж. — Это просто детский сад. Но Путешественники развлекаются так, сколько я себя помню. Это игра на захват. Нужно перебраться в корзину противника и выкинуть его наружу. По традиции, они должны стрелять друг в друга черствым хлебом, но Стерлинг все время дает им свежий. А теперь пойдем дальше, и берегите головы.

Сайрус и Антигона замешкались на лестнице. Прямо перед их глазами столкнулись два шара, обе стороны обменялись хлебными ядрами и грозными окриками, и потом они попытались взять друг друга на абордаж.

Антигона ахнула — из обеих корзин выпали люди, но в последний момент повисли в воздухе на страховке. Над ними бушевало нешуточное сражение.

Сайрус и Антигона догнали миссис Элдридж.

— Ни один из Хранителей не согласится учить вас пилотировать самолет. Хотя вряд ли кто-нибудь из них рискнул бы забраться в самолет с деревянным фюзеляжем образца тысяча девятьсот четырнадцатого года. Вас согласилась учить Диана Бун, но ночью Руп давал ей очередное задание, и сейчас она спит. Так что ваши летные уроки подождут.

Сайрус чувствовал на себе взгляд Антигоны. Он закусил губу и с трудом поборол улыбку. Он будет летать. Они шагали по дорожке, огибающей широкий газон.

— Насчет военного дела, — продолжала миссис Элдридж. — С этим обстоит хуже. Лучшее, что я смогла для вас раздобыть, — это Ганнер, а он изгой в Ордене. Но стрелять он умеет. И с этим никто не поспорит. Руперт Гривз вызвался собственноручно преподавать вам фехтование. Он мастер из мастеров, но вашему графику я не позавидую, он и так загружен вашими проблемами. Джеймс Аксельроттер, когда бы его в последний раз ни видели, может помочь вам с зоологией, хотя выдвинутые вам требования смехотворны да и просто невыполнимы. Я собираюсь переговорить с мистером Родесом насчет них.