Ваше сиятельство (СИ)

  Ещё и бал, будь он не ладен.

  Пришла Матильда, принесла наряды. Мы с ней посплетничали немного. Народ был в восторге от княжеской четы, нововведения радовали, особенно освобождение от податей. Люди понимали, что не задарма это делается. И при отсутствии поступлений в казну всё придётся делать своими руками. Но они готовы были поднимать город.

  Заказы к портнихе тоже шли своим чередом, она поняла стиль, который меня удовлетворял, поэтому кое-какие изменения вносила в линию нарядов. Странно, но они пошли на ура, уже приезжали жёны наместников в столицу, правда находились они тайно и всего пару дней в столице, но на деньги не скупились, в виду предстоящего бала. Вовремя подсуетились и златокузнецы, имеющие уже как образцы нового направления в украшениях, так и готовые к новым заказам.

  Я молча слушала, как женщина щебетала. Она казалась мне счастливой. Мне было приятно, что я хоть как-то смогла ей помочь, пусть лишь привлечением покупателей.

  - А ещё муж вернулся, слёзно просил его простить, и хоть в его в три шеи следовало бы гнать, но слышала, что не у одного моего благоверного такие изменения. Поэтому я ему дала шанс, - я согласно кивнула. - Знаете, говорят КНЯЗЬ запретил спиртное употреблять и продавать. Это правда? - вновь кивнула. Болтушка мне попалась, это хорошо, можно и не рассказывать ничего. - Знаете, мы вам так благодарны. Нужно поклониться вашему мужу и поблагодарить лично.

  - Ну, если только вы придёте все вместе. У князя очень много дел, трудится с утра то ночи.

  - Хорошо.

  - Матильда, а можно вас попросить? - та согласно закивала. - Мне нужны списки ваших трудностей. Не только вашего предприятия, но и личной жизни, то, что можно поправить массово. В том числе и других жителей. Всё же неплохо знать, чего вам не хватает. То, что мы видели, мы поправили. Как вам водопровод?

  - О, замечательно. Воду горячую пока дают лишь вечером, но и этого достаточно. Дома можно мыться, никуда идти не нужно за водой.

  - А как в Европе, когда вы там жили?

  - Не очень. Водопровод был, а вот стока не было. О горячей воде тоже даже не мечтали.

  Мы много общались с женщиной. Я освободила себе всё утро ради этого. А потом я пригласила её к столу.

  Мир выглядел на обеде не очень. Глаза были стеклянными, за последние дни он похудел, порой забывал поесть, даже если мы сидели за одним столом. Но он был весь в своих думах. Это никуда не годилось.

  Матильда, увидев моего мужа, сослалась на кучу заказов и вежливо отказалась от приглашения. Я бы и сама испугалась такого вида правителя.

  Я тоже выгнала всех из столовой, отослав кушать на кухню, велев не беспокоить нас. Сама же выволокла мужа из-за стола, прихватила еды, что уместилось в руках, и забрала его в наше место.

  Мир даже не обратил внимания на смену обстановки. Не заметил, как я его раздевала, как тянула в ручей, мыла.

  Боги, ну что ж за напасть?!

  Странно, но почему-то в голове возникла мелодия. Песня, которую я слышала лишь однажды на обряде своего имянаречения в двенадцать лет.

  На свадьбе обычно молодых нарекают женихом и невестой, надев серебряное кольцо на правую руку, называя палец перстом жениха и невесты. Именно отсюда пошла традиция один палец на руке оставлять без имени. Он отвечал за супружеское счастье. Свадебное кольцо надевалось тоже серебряное на безымянный палец только левой руки, и перст был уже мужа и жены.

  Золото же считалось вовсе не благородным металлом, его надевали на безымянные пальцы правой руки сожители, а левой - родители-одиночки.

  Вообще каждый перст имел своё значение и ношение колец тоже варьировалось.

  Что же придумать? Где взять серебро?

  Сняла свои серьги. Они серебряные и тяжёлые. Как бы ещё их переплавить?

  Так, это место волшебное, пронизанное насквозь силой Земли-матушки. Помнится я сама представляла здесь природу.

  Серебро ведь тоже природа.

  Закрыла глаза, представляя четыре ободка серебряных. Знаю, что получится. ВЕРЮ в это.

  Муж был в моих объятиях, обнажённый, стоящий по пояс в воде.

  - Мирчик! - отодвинулась, заглядывая ему в очи. - Нарекаю тебя моим женихом, - беру воздух, представляя, что это колечко, сама же гляжу лишь в два серебряных зеркала его души. Второе воображаемое колечко надеваю на безымянный палец левой руки. - Нарекаю тебя моим мужем, - шепчу заветные слова.

  Взгляд любимого проясняется.

  - Яся? - муж окидывает меня взглядом, а мне уже холодно стоять в воде в таком виде. Левую руку всё ещё держу ладонью вверх, там ещё два колечка должны быть. Муж опускает взгляд, протягивает руку к моей ладошке и берёт мнимое колечко, надевает на мой безымянный палец правой руки. - Нарекаю тебя моей невестой. - Вторым действом забирает оставшееся, переворачивает эту же ладошку и натягивает последний кружок на перст. - Нарекаю тебя моей женой.

  А потом его руки скользят по моему обнажённому телу, согревая моё тело, и заставляя тысячи мурашек побежать по нему.

  - Мирчик, ты как? - заглядываю в его глаза.

  - Уже в порядке. Благодарю.

  Я обвиваю его шею руками, а он сажает к себе на пояс, приподнимая меня за бёдра. Целуемся, куда-то перемещаясь. Надеюсь, что Мир идёт к берегу. Тут не утонешь, ручей мелкий, но всё равно. Муж продолжает ласкать меня, прикасаясь к моему телу, спине, надевая меня на себя.

  - О, Мир, любимый, - он приподнимает и опускает меня на руках, заставляя двигаться.

  - Ясенька, - поцелуи сводят меня с ума и я целиком отдаюсь, уже забывая обо всём на свете, кроме своих чувств и ощущений.

   Глава 27

  - Мирослав, сколько можно? Ты, мало того, что себя на кроду* сведёшь, так и меня туда же.

  Я решила слить негативчик прежде, чем вернуться.

  - Ясь, ну не сердись.

  - А ты себя видел? На привидение похож, - хорошо, что подпитывать удаётся извне, не затрачивая собственную энергию, а то я б давно уже была бы не в лучшем состоянии.

  - И я тоже тебя люблю.

  Ну и как на него сердиться? Всё, пора!

  Мысленно меняю окружающее пространство, и мы вновь в столовой, муж впивается в губы поцелуем, на прощанье, так сказать. А мы так и не покушали в своём месте, решили, что поедим уже тут. Я выскальзываю из крепких любимых объятий, и, поправляя платье, следую к своему месту, сейчас находящимся чуть в отдалении.

  Не то, чтобы мы брезговали сидеть рядом. Просто сидим зависимо от количества людей плотнее или посвободнее за одним столом. Накладываю себе остывшей курицы, бросая мимолётные взгляды на супруга. Выглядит посвежевшем. И чем мы тут могли заниматься, что вернулся румянец на его щёки?

  В столовой ярко, из-за нашего света. На улице третий день льёт дождь. Я туда даже не суюсь, без солнышка тоскливо, ещё и сказывается общая усталость. Тренировки муж отменять не хочет, живёт на моих подпитках энергетических.

  Молча покушали, муж иногда бросал на меня жаркие взгляды, потом решил поговорить:

  "Ясь, завтра бал. Ты справишься?"

  "А почему думаешь, что нет?"

  "Ты ведь боишься скоплений людей."

  Я вздохнула, и правда, боюсь после площади, когда меня чуть не казнили. Да и принимать косвенное участие - это одно, а играть ключевую роль в мероприятии - совершенно другое. Мир привычный к этому, а я - нет. Уже много раз пожалела, что не жила в общежитии, всё же это как-то закаляет, учит общаться с людьми.

  "Ясь, тебе не обязательно вести себя смело, я буду рядом и охрана будет. Постарайся просто улыбаться. И чем глупее улыбка будет, тем лучше. И ещё, я набрал стольников, будет вино, которое разливать будет Иван."

  Мир тут же подскочил рядом.

  - Ярочка, ты чего? - и только сейчас понимаю, что щёки у меня мокрые. И чего это я? И правда, боюсь? Муж нежно вытирает моё лицо ладонями. - Пойдём, - тянет меня из столовой.

  Тут же появляется стольник и муж отдаёт указания всё прибрать, но не выкинуть, а оставить до ужина.