Алмазный трон

— Азеш!

— Что?

— Они вызывают дух Азеша, — через силу проговорила Сефрения.

— Может, пора и нам вмешаться? — сказал Спархок, поднимаясь на ноги.

— Сядь, Спархок. Еще рано.

— Почему? Вряд ли их там слишком много.

— Ну и что толку будет, если ты сейчас ворвешься в дом и порубишь там всех на куски? Садись и смотри.

— Но я обязан, Сефрения. Это часть клятвы.

— Оставь ты свою клятву. Ты что, не понимаешь, что здесь все гораздо серьезней?

Спархок сел на стул.

— Что они делают? — обеспокоенно спросил он.

— Я же тебе сказала, — терпеливо ответила Сефрения, — они вызывают дух Азеша. А это ясней ясного говорит — это земохцы.

— А что делают там эленийцы? Каммориец, лэморкандец и пелозийка?

— Я думаю, получают указания. Земохцы пришли сюда не учиться, они пришли учить, и ничему они не научат. Все это гораздо страшнее и серьезнее, чем ты можешь себе вообразить.

— Что же нам делать?

— Сейчас — ничего. Будем сидеть и наблюдать.

Спархок снова почувствовал ледяную хватку на своем затылке и огненное покалывание пробежало по его венам.

— Азеш отвечает им, — тихо сказала Сефрения. — Теперь мы должны затаиться и попытаться ни о чем не думать. Иначе Азеш может почувствовать нас, нашу враждебность.

— А почему эленийцы принимают участие в обрядах поклонения ему?

— Он пообещал им что-то, наверно. Старшие Боги щедры, когда им что-то нужно.

— Какая награда может оплатить сгубленную душу?

Сефрения пожала плечами.

— Долгая жизнь, возможно, деньги, власть. Или красота — для женщины. — Может быть, и кое-что другое, но лучше об этом не говорить. Азеш хитер, он обманывает всех тех, кто ему поклоняется, как только они перестают быть ему нужными.

Под окнами прошел ремесленник с грохочущей тачкой, освещая себе путь факелом. Он взял из тележки незажженный факел и вставил его в железный рожок над входом в лавку, и, запалив огонь от своего факела, прогрохотал дальше.

— Молодец, — прошептала Сефрения, — теперь нам легче будет разглядеть их, когда они будут выходить.

— Но мы же их уже видели.

— Боюсь, теперь они будут представлять из себя совсем другое зрелище.

Внезапно дверь стирикского дома растворилась и показался в своих желтых шелках каммориец. В круге света от факела стало видно, что лицо его бледно мертвенной бледностью, а в расширенных глазах застыл ужас.

— Этот больше сюда не придет, — прошептала Сефрения. — Такие как он потом всю жизнь проводят, стремясь искупить свое желание предаться тьме.

Несколько минут спустя в круге света показался лэморкандец. На перекошенном лице глаза его горели дикарской жестокостью. Два арбалетчика, сопровождающие его, остались бесстрастными.

— Потерян, — вздохнула Сефрения.

— Что?

— Этот потерян. Азеш взял его.

Третьей из дома вышла пелозийка. Ее фиолетовое одеяние небрежно свисало с плеч, распахнутое впереди. Под ним она была обнаженной. На свету стали видны ее остекленевшие глаза и пятна крови на обнаженном теле. Ее громадный слуга сделал неуклюжую попытку запахнуть ее одежду, но она зашипела на него, отбросила его руки и зашагала по улице, бесстыдно выставляя на показ свое тело.

— А эта не просто потеряна, — прошептала Сефрения. — Она теперь будет еще и очень опасна. Азеш вселил в нее темное могущество. — Сефрения нахмурилась. — Мне хочется предложить, чтобы мы пошли за ней и убили ее.

— Не знаю, смогу ли я убить женщину, Сефрения.

— Она теперь уже не женщина. Мы должны были бы обезглавить ее. Но это может вызвать большое беспокойство в Чиреллосе.

— Что делать?

— Обезглавить. Обезглавить, Спархок. Это единственный способ, если хочешь быть уверен, что она действительно мертва. Сегодня мы видели достаточно. Давай возвратимся в Замок и поговорим с Нэшаном. Завтра надо рассказать обо всем Долманту. Церковь знает, как поступить в таких случаях. — Сефрения поднялась.

— Позволь мне понести этот меч, Матушка.

— Нет, Спархок. Это теперь мое бремя, и мне нести его, — она спрятала меч Лакуса в складках одежды и направилась к двери.

Они спустились в лавку. Навстречу им, потирая руки, заспешил хозяин.

— Ну что, — нетерпеливо спросил он. — Вы берете комнаты?

— Они совершенно непригодны, — подозрительно фыркнула Сефрения. — Мой хозяин и собаку не будет держать в таком месте. — Лицо ее было белее мела и она заметно дрожала.

— Но…

— Открывай-ка побыстрей дверь, приятель, — весело сказал Спархок. — Нам давно пора идти.

— Но что вы там так долго делали, позвольте спросить?

Спархок с холодной скукой посмотрел на него, и торговец, тяжело сглотнув, поковылял к двери, доставая из кармана ключ.

У дверей огромной тенью возвышался Фарэн, как бы прикрывая собой лошадку Сефрении от ночного холода и тьмы. Под его тяжелым копытом с шипастой подковой на мостовой валялся отодранный кусок грубой материи.

— Что-то случилось, пока нас не было? — спросил его Спархок.

В ответ Фарэн насмешливо фыркнул.

— Ясно, — сказал Спархок.

— О чем это вы? — тихо спросила Сефрения, когда Спархок помогал ей забраться на лошадь.

— Кто-то пытался украсть твою лошадь. А Фарэн отговорил его.

— Ты и вправду можешь разговаривать с ним?

— Я более-менее улавливаю его мысли. Мы ведь давно друг друга знаем. — Спархок вспрыгнул в седло и они направились к Замку.

Когда они проехали примерно с пол-мили по улицам города, Спархока внезапно охватило чувство близкой опасности. Повинуясь инстинкту, он натянул поводья Фарэна так, что тот, повернувшись, толкнул плечом маленькую лошадку Сефрении, заставив ее испуганно шарахнуться в сторону. И тут же в ночной темноте свистнула арбалетная стрела, пролетев там, где мгновенье спустя была Сефрения.

— Поезжай, Сефрения! — крикнул Спархок. Впереди них стрела выбила искры из каменной стены какого-то дома. Он выхватил меч и оглянулся назад, но невозможно было разглядеть что-то в кромешной ночной тьме. Сефрения пустила Ч'ель быстрым галопом, и Спархок поскакал за ней, прикрывая ее сзади собственным телом.

Проехав несколько улиц, Сефрения замедлила бег своей лошади.

— Ты видел его? — спросила она. В ее руке поблескивал меч Лакуса.

— Я не видел его, но могу сказать, что это — лэморкандец. Никто больше не пользуется арбалетами.

— Тот самый, что был в доме стириков?

— Может быть. А мог Азеш или кто-нибудь из стириков почуять твое присутствие там?

— Всякое могло быть. Когда имеешь дело со Старшими Богами, ничего нельзя сказать наверное. Откуда ты узнал, что на нас сейчас нападут?

— Чутье. Я обычно чувствую направленное на меня оружие.

— Но оно сейчас было направлено не тебя.

— Это одно и то же, Сефрения.

— Хорошо, что он промахнулся, — сказал Спархок. — Надо поговорить с Нэшаном, чтобы подыскал тебе кольчугу.

— Ты с ума сошел, Спархок, — запротестовала Сефрения. — Я от одного веса ее свалюсь с ног, не говоря уже об ужасном запахе.

— Лучше терпеть тяжесть и запах, чем получить стрелу меж лопаток.

— Нет, Спархок, и не уговаривай.

— Там посмотрим. Давай поедем побыстрее. Тебе нужно отдохнуть, да и когда ты окажешься в Замке, в безопасности, мне будет как-то спокойнее.