Лууч (СИ)

Я отошел на самый край, равнины, и сделав несколько глубоких вдохов, рванул, что было силы вперед, запрыгивая сразу на вторую ступень. Ступени, по мере моего касания с ними, отсыхали после каждого моего шага и тут же ломались, как и в случае с самой первой из них, обломками падали вниз. На седьмой ступени моя скорость подъема упала, по отношению к скорости разрушения точек опоры и я поднажал что есть сил. Последние две ступени вообще моментально растворились в воздухе, только я их коснулся, но я успел уловить короткий миг твердой опоры и прыгнул со всей прыти вверх, словно от этого зависела моя собственная жизнь. Изогнулся в полете подобно дикой крупной кошке, а потом выпрямился, всем позвоночником в одну линию, максимально придав своему телу длины. Вытянул вверх правую руку и на излете уцепился кончиками пальцев, в восхитительный кристалл, будто я та же хищная кошка, схватившая из последних сил, свою добычу когтями после долгих месяцев голодания.

Экстаз, полученный мной от удерживания кристалла за основание, переполнил величайшей радостью все мое естество и наполнил волнами эмоций и счастья. Свет луны прошел сквозь кристалл, зашел внутрь меня, и я скорее прижал его к груди и плотно обхватил двумя руками, от полученного восторга слезы брызнули из моих глаз. Все разом исчезло, и я непродолжительное время оставался висящим в состоянии близком к невесомости. Вокруг вспыхивали вспышки света и развертывались бури ветра. Меня била крупная дрожь, попеременно с сильной вибрацией идущей изнутри меня наружу и снаружи внутрь меня. Но я не смотрел, а лишь догадывался о них, сквозь неплотно притворенные веки, да ощущал лицом и особенно одеждой сильные воздушные порывы. Когда сильный ветер поутих, а вспышки постепенно прекратились, я осторожно приоткрыл веки. Первым я увидел, при дневном, но весьма тусклом свете, круг белой золы, обугленные головешки по ее краям, костер, что мы разожгли, перед тем как лечь спать. Вокруг неизменно каштаны, а Головуса и Софикеса, поблизости нигде не нет, даже трава не примята оказалась, там, где они должны были лежать. Не могли же они простой уйти.

Лежа калачиком, в руках, я по-прежнему, держал кристалл и бережно прижимал его к груди. Разогнулся понемногу, встал, посмотрел по сторонам еще раз, глянул на кристалл. Не поверил своим глазам, вместо выразительной, прозрачной, прекрасной друзы с одним самым выдающимся и крупным кристаллом в ней, я держал обычный серый камень, точно таких же, формы и размера. Тех самых эмоций он конечно тоже не вызывал, потому меня одолело легкое замешательство, но я не растерялся, осторожно положил его на траву рядом с бывшим костром и пошел пройтись по округе, поискать своих пропавших спутников. Внутри меня, до сих пор теплилось то радостное чувство приобретения, так быстро ставшее заветным, кристалла. Эта и подобные мысли занимали меня целиком, так что, продолжив углубляться в лес, я особо не переживал временную утрату своих спутников.

Друзья найдутся, никуда не денутся, следов только их нигде не видно, с этим уже сложнее будет, ну да ничего и не такое случалось. Следов пока не видно, искать надо лучше, разве бывает такое, чтобы кто то или что то бесследно исчезал. Скорее нет, чем да. Искать надо лучше, чем сейчас и займусь. Вот, например, следы, похоже на крупного грызуна, не то что нужно, ищем дальше. Вот, что тут у нас, крупное весьма, как бы, не волчий след, похоже очень, идем дальше. Вот, похоже на след от сапога, но это только на первый взгляд, внимательнее присмотреться, и станет видна особенность естественной лужицы, от очень старого следа, какого-то копытного. Идя от следа к следу, я прилично углубился от места нашей первой ночевки. Хотелось есть, но я ничего съедобного в округе не нашел. Одна особенность поразила меня больше всех остальных, стволы деревьев стали гораздо больше в обхвате, и в несколько раз длиннее в высоту. Сначала мне показалось, что это мои размеры тела уступают деревьям, но это заблуждение быстро развеялось, стоило мне увидеть знакомые мелкие белые цветы. Точно такие же белые бутончики, с ноготь каждый, я встречал их при самом заходе в лес, они росли тут повсеместно, похожи на альпийские ландыши, только листва совсем другая и растут ближе к земле. Уменьшился не я, деревья стали больше и выше, через еще некоторое время, стволы деревьев с огромными кряжистыми корнями, мне приходилось обходить по весьма большому радиусу. Насколько они станут больше и выше, в дальнейшем, мое и без того воспаленное воображение, уже не могло представить, но предположения не подтвердились, видимо я зашел достаточно глубоко. Самое, пожалуй, весомое дерево, визуально имело радиус ни как не меньше семи или восьми ярдов. Могу себе представить, сколько понадобится человек, чтобы взять такое дерево в кольцо из рук.

На меня уставился, чей-то спокойный взгляд. Я, рассматривал сверх могучие деревья, а кто то рассматривал в этот момент меня. Не шевелясь, я плавно повел глазами на силуэт, где заметил ореховые глаза. Немигающий взгляд, потерял ко мне интерес и повернул голову вниз к траве, это был огромный олень, он наверно ни разу не видел человека, и я своими скромными размерами не представлял для него никакого интереса. Длинные витиеватые рога покачнулись и он легко, легко, пошел дальше, по своим оленьим делам. Высоко-высоко, голосили неизвестные, крупные и мелкие птицы. Я дышал тише, как только мог и ступал мягче обычного, крадучись по мягким мхам, одинокого боясь пошатнуть равновесие и гармонию, любыми небрежными звуками. Мне удавалось, как это редко бывало раньше, по-настоящему стать частью природы, слиться с ней и не нарушать ее не зыблемый покой. Чувство внутреннего умиротворения зашкаливало, даже сел от удовольствия там где стоял, настолько хорошо никуда не торопится, никого не искать, ни кого не спасать. Ну да я размечтался, встал, прошелся немного и обомлел от увиденного. Прямо передо мной росло то самое крупное дерево, с плотно-переплетенными стволами, под навесом плотных веток и листьев. Под ним, я когда то давно, впервые переночевал в этом мире, а прямо под ним, знакомые орехо подобные плоды, тускло оранжевого цвета в бордовую крапинку, по размеру и форме со знакомый мне с детства лимон. Вот откуда эти внезапно охватившие его чувства спокойствия и безмятежности, обнял знакомое дерево и сознание прояснилось.

Пробыл там некоторое время, словно очень давно путешествовал по дальним странам, а потом вдруг вернулся в родной дом, подумал, ведь это, пожалуй, одно из самых прекрасных чувств. Съел один плод, его оказалось более чем достаточно, чтобы насытится, несколько убрал за пазуху, для Головуса, а точнее для его жены и дочери. Прилег немного отдохнуть под его кронами, а заодно укрыться не на долго от прямых солнечных лучей и не заметил, как уснул под ним.

- Спит еще, не буди, все равно солнце пока не поднимется, не пойдем. - Узнал я голос Софикеса.

- Хорошо, нам нужно подкрепиться, пойду, поищу нам съестного. - Говорил Головус, удаляясь от костра.

- Я уже проснулся, если вообще засыпал. - Вставая, сказал я. - Головус, постой. У меня для тебя кое-что есть.

С этими словами я достал пару плодов великого пробуждающего древа и положил их перед собой, в свете костра. Утренние сумерки еще не развеялись, но уже начинало светать. Головус несказанно обрадовался и скорее подбежал ко мне, вертя в руках два с виду не примечательных плода.

- Луч, ты достал их! Не знаю, как и откуда, но ты их достал! - Возбужденно восклицал напарник, оторвав меня от земли и тряся в объятьях.

- Достал, достал, можно полегче? У меня была трудная ночь. - С жалобой в голосе пожаловался я ему на легкое недомогание от излишне сильных объятий.

- Ну, Луч, ну дружище, ну наконец то, столько времени я их искал, вместе с тобой и без тебя, вас двоих и еще помимо вас, как я рад что это случилось. - Не обращая внимания на мои жалобы, довольно продолжал трясти меня напарник.

- Ты где успел полы порвать? - Спросил Софикес, разглядывая лохмотья моего самохвата.

- Во сне. - Честно сказал я.