Весь мир на блюдечке сметаны(СИ)

– Иди, дядька, подальше, – лениво отозвался один из них. – Не мешай честным людям отдыхать.

– Душой благочинно расслабляться, – поддакнул другой.

– В общем, попытайте удачу в другом месте, – закончил третий.

Богатырь тяжело вздохнул. А потом взял тяжелый дубовый стол на восемь человек и поднял его двумя пальцами.

– Превеликий говорит: уставшему дай отдых, – укорил он выпивох.

– Э-э-э… да, Превеликий… отдых… – вразнобой промямлили стремительно трезвеющие выпивохи. Драться в канун Дня Серебряного Кота – нехорошо, а драться с таким вот дядькой, который стол двумя пальцами, и вообще нежелательно.

Отчего-то опустел еще и соседний стол, к вящей радости тех посетителей, кто оказался порасторопней. Остальные проводили уходящих разочарованным гулом, не теряя, однако, надежды. Ведь бывают же чудеса? Как не бывают, своими глазами только что видели!

– А что, дядьки хорошие, живет ли у вас в Краснореченске такой дядька Бренс, барон Крей? – вопросил Хреногор, отхлебывая из кружки.

– Живет, чего ему сделается, – недовольно буркнул худой. – Говорят, целое состояние сделал, когда «Пантеры» с «Барсами» играли. Действующие чемпионы, а победили-то лишь в дополнительное время, да и счет таков, нипочем не угадаешь. А он сумел, ну и озолотился, везунчик.

– А нет ли у него в доме… девицы красной? – осторожно уточнил богатырь.

– Ну ты, дядька, сказанул! Говорят же тебе – озолотился! А ты про девок спрашиваешь. Есть, конечно, и не одна, думаю, раз уж у человека деньжищи такие!

– Ее не Забавой звать? – продолжал гнуть свое Хреногор. Свое поскрипывало и гнулось с трудом.

– Как звать не скажу, а забав у барона нынче хватает. Нет, ну как повезло дядьке, а? Кто победит – ерунда, «Барсы» в фаворе были, а вот счет угадать! Не иначе сам Косяк ему помогает. Многие на колдодеев окаянных думают, мол, подсказали, но я точно знаю, чарунством будущее прознать не можно.

Это он точно подметил. Будущее от чарунов закрыто, туда лишь нигроманты могут заглядывать, и то недалеко и не слишком умело. Ну и ведуны самую малость. Те, что поопытней.

– И откель тебе это известно стало? – удивился Хреногор. Худой вздрогнул, огляделся по сторонам, склонился почти к самому уху богатыря и прошептал:

– Дядька Унорас, Высший чарун, нередко пил пиво в этом самом трактире. Он много чего рассказывал, хороший такой мужик, хоть и колдодей. Однажды я его попросил результат предсказать, он и ответил, что в будущее заглянуть не может никто, кроме самого Превеликого и, возможно еще, Косяка, тут он уверен не был. А кто говорит иное – брехуны и шир… шир… эх, запамятовал.

– Шарлатаны, – подсказал я мудреное слово.

– Вот-вот, они самые, спасибо.

Хреногор задумался, я тоже. Барон Крей разбогател внезапно и тут же начал прожигать жизнь. Мог Холмолвну нанять? Да вполне! Только зачем ему это надо, если девки у него, со слов худого, и так чуть не каждый день меняются. Коли влюбился – всех бы прочь отправил. А если нет – зачем чужую невесту красть?

Стало быть, барон тут ни при чем.

Ну да не беда, если в Краснореченске она побывала, найти я ее сумею, богатырь гребешок захватить озаботился, а на нем волосы остались. Для поиска лучше и не бывает.

Ищущий Ветер чары сии называются, и справить их проще простого. Нужны ночь, перекресток, несколько волос и Баба-яга. Или ведун, если таковой нет.

– Это не он, – вздохнул Хреногор. – Но барона надо навестить, вдруг присоветует что.

– Я б на вашем месте от него подальше держался, – не одобрил тощий. – Если не имеешь самое малое семь колен благородных предков, даже говорить не будет.

– Со мной, – негромко, но внушительно сказал Хреногор, – пока еще никто разговаривать не отказывался. И мне очень интересно было бы посмотреть на человека, который станет первым. В глаза там посмотреть, и все такое.

Увлекшись беседой, не заметили, как исчез из трактира наш попутчик. Впрочем, беда невелика, разве что спасибо не сказали. Дела у дядьки свои, может, дома ждут, может, еще где. Удачи ему в делах, хороший человек попался, душевный.

– Ладно, мне пора, – сказал тощий, поднимаясь из-за стола и вкладывая медяки в руку подскочившего служки. – Если что, спрашивайте Томека у хозяина этого трактира, он подскажет, где найти.

– Непременно, – махнул ему рукой Хреногор.

Толстяк с тем, что в плаще, горячо о чем-то спорили, им было не до нас. Богатырь явственно загрустил по своей невесте, глядя в пивную кружку и подперев щеку рукой.

– Дядька добрый, сколько комнату снять стоит? – поинтересовался я у трактирщика, собирающего с нашего стола кружки. Тот глаза от удивления выпучил.

– Дядька хороший, да где ж ты сейчас место сыщешь, накануне матча? Все постоялые дворы, трактиры, даже таверна в порту, и та под завязку, хотя в ней я бы никому останавливаться не советовал, ограбят непременно, а то еще и убьют, порт место не для добрых людей… Позавчера уже во всем городе местечка не сыскать было, а уж сегодня! Труднее, наверное, только билет на игру достать.

– А в конюшне? – уныло спросил я, уже зная ответ. Хозяин помотал головой.

– Не вы одни такие умные. Все подсобки битком, кроме кладовки и кухни, но туда, уж извиняйте, ни один постоялец нос не сунет, пока я жив.

– Хреногор! Эй, ты спишь, что ли? Очнись, нам надо ночлег искать.

– А здесь? – Богатырь прослушал весь мой разговор с трактирщиком, поглощенный печальными думами. – Хоть на сеновале?

– Везде битком, а на сеновале вообще стоя спят в три ряда. Пойдем, я тебе говорю, пока еще двери не позакрывали.

– А что, могут? – удивился богатырь.

– Закроют непременно, трактирщикам тоже спать надо, а завтра Игра. Ты что, не слушал, что люди нам рассказывали?

– Слушал, – не признался Хреногор. – Только не все, они ж друг друга то и дело перебивали. Ладно, пошли отсюда. Трактирщик, сколько с нас?

– Два серебряных баблона, – равнодушно произнес хозяин.

– Ого! А чего так много?

– За того приятеля, с кем пришли, с вас счет?

– Ну да, я ему пиво выставил.

– Другой приятель, в плаще – вам счет?

– Э нет, этого впервые тут увидели, никакой он нам не приятель.

– Пил-то с вами, а ушел, не расплатившись. А выпил прилично, из вашей компании больше всех. По указу дядьки гэна за ушедшего без расплаты платят собутыльники. Сами деньги достанете или мне стражу кликнуть?

– Достанем, – хмуро сказал я, останавливая мгновенно вскипевшего богатыря. – Только нечестно это. Неправильно. Ты нас тут раньше видел? Не видел. А эти парни сюда, уверен, чуть не каждый вечер заглядывают. Стало быть, за наших друзей принять ты их не мог. Проворонил, а теперь за наш счет отыграться решил?

Трактирщик сконфуженно молчал.

– Стража твою сторону примет, по-другому и быть не может. Так что забирай свои деньги – и мое проклятие вместе с ними.

– Так его, ведун! – алчно хрустнул пальцами Хреногор, разминая руки. – Чтоб честных людей не обманывал! Ишь три шкуры драть вздумал, сволота запечная!

– Ведун? – В голосе трактирщика послышалась паника. – Это который как Баба-яга, только мужик?

– Он самый, – хищно ухмыльнулся я.

– Э-э-э… пожалуй, не надо денег. Все за счет заведения. Простите, дядьки уважаемые, Косяк зловонный попутал. Да в канун Серебряного Кота, грех-то какой! Если желаете, можете на дворе коней оставить, присмотрю за ними. По нашим улицам пешком сподручнее.

– Ладно, чего уж там, – махнул рукой Хреногор. Богатыри, они отходчивые. Если сразу голову не оторвал – простит и забудет. Да и если оторвал, разница невелика.

Прохожих на улице почти не было, люди старались лечь спать пораньше, чтоб хватило сил на завтрашний день. Но иные все же не торопились, у них-то мы и узнавали, где находятся постоялые дворы и трактиры. К сожалению, трактирщик оказался прав – свободных комнат не было нигде, и даже на сеновалах и в конюшнях нам не позволяли остаться. Усталые, мы наконец повалились прямо на землю на заросшем травой пустыре.