Веллария, книга превая. Веслав, начало.

                Мы еле успели. Я и паук на дерево, Дым в кустах, Марина немного позади так же в кустах, Сифраил будет действовать на свое усмотрение, он на отрез отказался действовать по указке, аргументировав  это моей несостоятельностью как проклятого. Троица шла ходко, когда они почти добрались до места засады, системы вывела их название «Даллап». Даллапы поравнялись с нами, и все закрутилось в круговерти боя.

                Я и прислужник спрыгнули с ветвей прямо на их несуразные тела, еще в полете я успел кинуть клыки, попав во врага. Вместе с нами из-за кустов вылетел Дым, целя в спину. Урон от клыков прошел всего в половину, но яд повесился, что меня обрадовало, а дальше, дальше я приземлился на землю, промазав. В последний момент проклятый умудрился увернуться. В следующее мгновение на меня обрушился град ударов, скорость, с которой двигались даллапы, поражала. Урон от них был не велик, бесило то, что я попросту не мог зацепить своего соперника, он уворачивался от всех моих попыток ударить его, как посохом, так и рукой, и даже броски клыков проходили мимо цели. Кровавый туман бешенства потихоньку начал заливать сознание, видимо Дыму досталось, плохо. Быстрый взгляд на союзников. Паук быстрыми атаками заставляет своего далапа крутиться, попасть не может, но и атаковать не дает. Дым в паре с Сифраилом пытаются зацепить своего противника, особого прогресса не видно, да и даллап время от времени умудряется отвесить легкую оплеуху то одному, то другому. Пат, хотя нет, если враги не устанут, то нам крышка. Формирую клыки, швыряю их с таким расчетом, что бы противник ушел влево, и тут же сам прыгаю вперед, пытаясь его подловить, мимо. Гад легко уходит из моей корявой ловушки, мне по затылку прилетает очередной удар. Зубы скрипят друг об друга от бессильной злобы. Что же сделать? Надо рассуждать здраво, он живой, а это в свою очередь дает нам, как факт, наличие у него выносливости. Вывод, нужно его, ее лишить. Закидываю ненужный в данный момент посох в инвентарь, освобождая руку, и кидаюсь на врага, стараясь двигаться на пределе доступной мне скорости, цель проста, коснутся рукой, повесив тлен или вымотать даллапа. Сколько времени прошло не знаю, но прочность костяной брони подходит к концу, не останавливаясь, сливаю весь дух, как же неудачно все. Даллап спотыкается и растягивается на земле, его ногу опутывает лоза, ай Марина молодец, про нее я-то и забыл. Вот только чего она так долго тянула? Наваливаюсь сверху, прижимая  даллапа к земле и обнимая его изо всех сил, иссушение, тлен, поглощение жизни, еще раз иссушение. Формирую клыки и тут же вдавливаю их во врага. Готов, почти тысяча единиц жизни. Вскакиваю, осталось двое, бегу к пауку, размахиваюсь и бью не заметившего меня даллапа, урон проходит по максимуму, у них практически нет физической брони. Даллап сбивается с ритма, и прислужник прижимает лапой его к земле, несколько мгновений и второй шустрик повержен.  Последнего добили играючи, благодаря паучьей скорости ударов.

Фух, справились, спасибо Марине. Дым, завалился на землю, вывалив язык. Сейчас, мертвых врагов, разглядывать стало намного удобней. То, что я поначалу принял за ноги, оказалось руками. Длинные конечности снабженные, вместо трех, пятью суставами, заканчивались  кистями. Широкие ладони с длинными пальцами были снабжены мощными и острыми когтями. Скорее всего, удар подобными штуками вызывает кровотечение, а если учесть, что даллапы двигаются с весьма неплохой скоростью, противники они очень, и очень опасные. Как мне кажется, это и есть их основная тактика в бою, заставить истечь оппонента кровью. Нам сильно повезло, костяная броня покрывающая Дыма и Марину, после стольких часов экспериментов, не оставляет открытых участков тела. Одежда даллап представляла собой тонкие кожаные повязки, покрывающие все тело, открытыми оставались только когти и глаза. На поясе каждого висел небольшой мешочек с какой-то мазью, на этом список трофеев исчерпывался.

- Кто ни будь, знает, что это? – спросил я своих спутников, указывая на мешочки.

- Это какой-то яд, – осмотрев содержимое, сделала вывод Марина – но я никогда, ничего подобного не встречала, поэтому точней сказать не могу. Если показать городскому знахарю или травнику, может быть, они скажут точно. А вот эти полоски очень похожи на кожу темных полозов.

- Ценные?

- Нет, не очень. Из нее шьют одежду с защитой от духа.

Распутывать эти мумии мне было лень, поэтому забрав мешочки, я кинул на них истлевание. Кости мне были не особо нужны, а вот когти заинтересовали. Собрав трофеи, я задумался, стоит ли рисковать и лезть в портал, или все же воздержатся? С одной стороны, основной вид их атаки нам не особо страшен, с другой, один на один мы с ними справиться не сможем, только трехкратное превосходство дает большие шансы на успех. Хотя, если не ставить себе целью зачистку логова, в голове возник план действий.

                Вспышка, темнота, мир вокруг проявляется. Я осознаю себя на лесной поляне, закрытой со всех сторон плотным переплетением ветвей. Впереди знакомые обводы алтаря. За спиной раздается противный громкий визг. Бегом, бегом. Добежав до алтаря, плюхаюсь на колени, погружая руки в жертвенную чашу, проломав корку, по самые локти.

                Внимание, вы получили эффект «Глоток хаоса», все основные параметры увеличены на 50% на 6 часов. Повторное использование возможно по истечении суток.

                Внимание, данный алтарь принадлежит враждебно настроенной фракции, вы не можете закрепить точку возрождения. Для захвата алтаря уничтожьте Гурхарахма даллапа.

Проигнорировав системные сообщения, я шарил обеими руками по дну чаши. Ну где же ты. Рука наткнулась на что-то гладкое, неправильной формы. Есть! Я ухватил находку обеими руками и попытался вытянуть, но не тут-то было. Кровь в чаше загустела, неожиданно сильно сопротивляясь моим попыткам вынуть искру. Я уперся ногами и со всех сил потащил камень на себя, поворачивая его из стороны в сторону. Верхний слой крови, заполнявший жертвенную чашу, вскипел и побежал по моим рукам вверх. Жжение разлилось по телу, пока еще не сильно болезненное, но усиливающееся с каждым мгновением. В зарослях появились даллапы. Вот же, ну, вытаскивайся уже. Я бы напрягся еще сильней, да вот только, дальше уже было некуда, и так прикладывал все силы. Кипящая кровь поднялась до лица и сквозь глазницы шлема попала в глаза. Боль, дикая боль взорвала меня изнутри. Вот тогда я закричал. Не знаю сколько, сильно сомневаюсь, что дольше одного мгновения, дольше я бы попросту не выдержал, но камень вынырнул из чаши, а я упал на спину. Боль тут же исчезла. Я вскочил на ноги, и в то же мгновение на меня обрушился град ударов. Не обращая на них внимания, я кинулся к порталу. Могу сказать, что крики злые позади, и множество пинков, весьма ощутимо прибавляют прыти. Хотя возможно это результат глотка хаоса, кто знает? Но, в потерявшее стабильность окно портала, я не вбежал, я в него влетел, в прямом смысле этого слова, выкатившись с другой сторон кубарем. С этой стороны портал тут же преградила туша прислужника. И вылетевший следом за мной даллап, был очень быстро отправлен на перерождение. Дупло было большое, но не настолько, что бы ми в троем не смогли его полностью перекрыть. Прямо посередине стоял паук, слева Дым, закинув искру в инвентарь, я встал по левую сторону. Сверху завись Сифраил, а позади нас стояла Марина, готовая в любой момент пустить в ход лозу. У появлявшихся из портала даллап, попросту не было места для маневра, и они очень быстро погибали под слаженными ударами. За те две минуты, что продержался портал без подпитки, мы успели прибить шестерых проклятых. Когда же наконец-то портал потух, я выдохнул с облегчением, получилось, я достал искру. Правда, от испытанной боли меня все еще потряхивало. Извлечение искры из алтаря в ручном режиме, оказалось весьма болезненным не только для нормальных игроков, но и для проклятых, не знал.

                Я сидел и держал в руках большую искру хаоса, размером с кулак взрослого крупного мужчины, мой-то нынче костлявый, маловат будет. По форме искра походила на обточенный водой булыжник неправильной формы. Алого цвета, пульсирующий изнутри красным, но не освещающим, светом. Мне он казался теплым и приятно тяжелым.