Все дороги этого мира

- Понятно, - Хэсс сосредоточился на завтраке. - Тори, ты не хочешь рассказать, как попал в Темные земли? Извини, но этот вопрос тебе задут. Я бы тоже не прочь послушать.

Аппетит у эльфа пропал мгновенно, он отложил хлеб и сыр. Хэсс ждал.

- Дело в том, Хэсс, что меня изгнали из долины, - разговор на эту тему был мучителен для Тори. - Без всяких объяснений, в один день мне сказали уходить.

- И ты отправился в Темные земли, что восстановить справедливость?

- Почти, я хотел узнать, почему меня выгнали, - признался Тори, а на сердце стало гораздо легче.

- Ясно, но откуда ты взял, что здесь тебе ответят? Я бы спрашивал у тех, кто тебя выгнал, - довольно логично заключил Хэсс.

Тори открыл рот, подобного замечания на свое признание он не ожидал услышать.

- Расскажи о том, что видел в Темных землях, пожалуйста, - Хэсс пожалел, что высказал свое мнение, вон как эльфа прихватило.

Повозки тронулись, когда эльф рассказывал о своих приключениях в Темных землях.

- Пойми, ты глупая, нельзя себя так вести, - повар Грим сегодня выступал в непривычной роли. - Ямина, тебе нельзя так говорить. Ямина, ты меня слушаешь?

Девушка сидела молча, опустив голову вниз.

- Ямина, - повар Грим отчаялся услышать от Ямины ответ. - Ямина, скажи хоть что-нибудь.

- Не могу, - еле слышный ответ дал повару надежду, что разговор состоится.

- Девочка, перестань дергаться, - повар замолчал, ожидая ответной реакции.

Рано утром эта девочка прибежала к нему в слезах. До этого Грим не общался с девушкой, только обычное "кушайте", "накладывайте" и прочее.

- Можно? - Ямина с непричесанными волосами, в темном платье, с заплаканным лицом заглядывала в повозку.

Это "можно" было произнесено настолько жалобным тоном, что Грим отложил нож.

- Заходи, но скоро трогаться. Что такое, Ямина?

Девушка, заливаясь слезами, рассказала, что она услышала разговор между Флатом и Дикарем. Они обсуждали Недая, а заодно сказали, что Недай собирается с ней переспать в дороге, а на фестивале выгнать ее из труппы. Ямина не знала, что делать и хотела уйти прямо сейчас.

- Глупости все это, девочка, - Грим ошеломленно воспринимал изложенное Яминой. - Ну, подумай, кто такие Флат и Дикарь? Что они могут знать о Недае? И что тебе Недай хоть слово говорил, что хочет тебя заполучить в любовницы?

- Нет, но это же понятно, - Ямина заливалась слезами.

- Ох, - повар пытался апеллировать к логике, но Яминина логика спала. - А ты Недая спрашивала?

- Нет, - подобная перспектива ввергла Ямину в еще большие слезы.

- Ямина, держи вожжи и перестань плакать, - Грим спрыгнул с повозки и помчался к Недаю.

Недай молча выслушал претензии повара.

- И что мне делать с этой девочкой?

- Спасибо за разговор, Грим. Я попрошу успокоить девушку. Вы говорите, она в ужасе от подобных перспектив? - повар кивнул, Недай продолжил. - Успокойте ее, хорошо? Скажите, что это глупая шутка Флата и Дикаря. Я разберусь с ними сам. И еще предложите ей... Нет, не надо, я потом сам.

Что-то в голосе помощника директора показало повару, что Недай действительно решит все проблемы, а для молодых актеров, столь неосторожно распустивших языки, наступят тяжелые времена.

Хэсс ушел к Боцману, когда к нему в повозку заявились Инрих, Илиста, Страхолюд и Богарта. Они расспрашивали эльфа о Темных землях, Хэссу же не хотелось повторно слушать одну историю.

Секач подливал в стакан Хэсса свое отвратное поило, и радовался, что молодой человек развеселился.

- Теперь на тебя и смотреть можно, - Мореход выразил общее мнение.

В повозке Боцмана отдыхали Мореход и Секач.

- А эти двое новеньких, которых мы нашли, как они? - Хэсс уплывал на пьяных волнах.

- Хандрят. Это всегда так, когда меняешь способ передвижения, - Мореход пожал плечами, а Секач и Хэсс захохотали над его шуткой.

- Отлично сказано, способ передвижения, - Секач утер слезы и еще хлебнул. - Заешь?

- Нет, тогда волны перестанут так качать, - отказался Хэсс.

- Наш парень, понимает, - порадовался Секач.

- А, правда, что ваш корабль назывался "Старая вампирша"?

- Да он сейчас так называется, - Мореход вздохнул, вспоминая причал "Старой вампирши".

- Почему такое странное название? - Хэссу жизненно важным под действием настойки показалось узнать причину.

- Как почему? Потому, что хозяин у нас был кровопийцей, да еще старым хрычом.

- Ну, назвали бы "Старый вампир", - недопонял Хэсс.

- У корабля должно быть женское имя. Корабль это женщина для моряка, понимаешь? - Секачу нравилось беседовать с молодым парнем. - Ты кстати подошел бы.

- Почему?

- Стиль есть: платок, башка лысая, серьга и черные глаза, - смеясь над ним, сообщил появившийся в повозке Боцман.

- Спаосссибо, - у Хэсса стал заплетаться язык

Боцман порылся в ящике под столом, и извлек на свет бутылку с прозрачной водой. Стакан у Хэсса был пуст, и Боцман налил туда жидкости из бутылки на один палец:

- Пей, - скомандовал он.

Хэсс глотнул, вся вселенная обрушилась на него, внутренности зажгло огнем.

- Аххха, - смог выдохнуть он. - Это что было?

Действие настойки Секача прошло мгновенно, не без последствий в виде жуткой жажды, но прошло.

- Это маленькая шутка нашего Боцмана, - Секач с некоторым садизмом наблюдал за действием "шутки" Боцмана на Хэсса.

- Здорово, - похвалил Хэсс.

- Видите, оболтусы, малыш ценит, а вы? - Боцман радовался столь бесхитростной похвале.

- А что мы? - притворно возмутился Мореход.

- А они всегда ругаются, - угадал Хэсс.

- Именно, мальчик, - Боцман начал гордится столь сообразительным молодым человеком. - Тебя Недай звал, Хэсс.

После его ухода три старых морских волка обменялись мнениями о Хэссе.

- Он не поэт, это точно, - начал Секач.

- Ты его для этого поил? - Боцман плеснул себе из бутылки Секача в стакан Хэсса.

- Конечно, стихоплеты дай им выпить, так их несет на свое творчество, а этот не вспомнил ни строчки, - Мореход согласно кивал.

- Мальчик этот лишнего слова не скажет, лишь у тебя спросит, - Боцман выхлебал отвратное поило, и высказал свое мнение.

- Движения у него мягкие, глаза черные, внимательные, везде успевает, - Мореход высказал свое наблюдение. - Вор? Разведчик? Убийца?

- Сидеть тебе на кухне. Вор, однозначно, вор. Причем учился у вора высшего ранга, - Секач вынес приговор.

- А к нам чего? - Мореход задал самый важный вопрос.

- Кто его знает, но он не надолго, чует мое сердце, - Боцман вытянул ноги. В повозке стало еще теснее.

- Может этот мальчик нам поможет? - Секач боялся реакции Боцмана, но спросил.

- Все может быть, подождем, ребята, - Боцман говорил спокойно, но сила, проводившая их сквозь десятибалльные шторма показала свое лицо.

В повозке Недая Хэсс попал на другие посиделки. Альтарен и Сесуалий слушали помощника директора труппы.

- Я не вовремя? - Хэсс попятился из повозки.

- Заходи. Тебя ждем, - Недай приглашал его остаться тоном человека, приговоренного к казни.

- Я хочу знать, что случилось с Тьямином? - Недай допрашивал Альтарена и Сесуалия.

Оба выглядели виноватыми. Говорить начал Альтарен:

- Мы не знали, что мальчик может нас подслушивать, поэтому мы не остереглись. Сами понимаете, никогда такого не было.

- У мальчика ожоги рук и лица, - Недай сурово хмурился.

Хэсс встрепенулся:

- Мне надо пойти посмотреть?

- Сиди, им занимается Анна и Илиста. У них какое-то средство есть, все ожоги проходят. Для актеров это частые травмы, особенно, если постановка с огнем, - Недай успокаивающе махнул рукой. - Я тебя звал, чтобы ты поговорил с ним. Тьямин тебя слушает, ему надо дня два оставаться в повозке в темноте. С ним посидят Маша и Анна.

- Конечно, - Хэсс поднялся, чтобы уйти. - А что случилось?