Пламенеющий Меч

Он снова поглядел на свою некогда такую робкую и уступчивую жену. В глазах ее появилось незнакомое ему выражение твердости, и Элизар неожиданно осознал, что пережитые опасности прибавили ей мужества и рассудительности. И как же он до сих пор не замечал, что со многими тяготами и трудностями она справляется куда лучше, чем он — мужчина и воин?

Нэрени между тем все смотрела на мужа, ожидая ответа. Не очень-то приятно было сознавать, что она оказалась сильнее, и Элизар почувствовал нарастающий гнев.

— Нет, жена! — грозно заявил он. — Я вовсе не прошу тебя выбирать. Я решил вернуться в лес со своим народом, и ты пойдешь со мной! — С этими словами он повернулся и зашагал прочь, искать Джарва, нынешнего командира казалимцев. К несчастью, Элизар не оглянулся: гнев и отвращение, которые читались во взгляде Нэрени, может быть, заставили бы его изменить решение.

Глава 2. НАЧАЛО ПУТИ

Лунный свет посеребрил серые камни Башни Инкондора. Внизу, на лужайке, видна была каждая травинка. К ночи похолодало, словно зима под покровом темноты решила тайком вернуться, но воздух был полон весенних ароматов, говорящих, что дни бесконечной стужи уже позади. Однако ночной ветер был пронизывающим, и двое посланцев Крылатого Народа, вызванные сюда по повелению королевы Черной Птицы и двух бескрылых колдунов, зябко кутались в собственные крылья.

Они сидели, словно на насесте, на каменном возвышении у задней стены башни. Крылатые воины старались держаться подальше от бескрылых уродцев, с которыми были вынуждены жить вместе, и, так как они не желали спать в одном помещении с чужестранцами, им было выделено место на крыше и наскоро сооружен насест у горячей трубы. Однако и на крыше им не давали покоя ночные дозорные и лунный свет (как раз стояло полнолуние). Но хотя здесь, между небом и землей, заснуть было трудно, крылатые воины могли вдоволь пошептаться о тех удивительных переменах, что произошли в городе за последние два дня.

Лунная ночь была тиха, безмолвие нарушали лишь размеренные шаги часового. Через некоторое время крылатые воины тоже умолкли, и в наступившей тишине вдруг отчетливо послышался скрип открываемой двери. Кто-то вышел из башни.

Оба крылатых посланца вздрогнули и обменялись беспокойными взглядами. Они не особенно доверяли этим лишенным крыльев существам, и, если кто-то из них вдруг вздумал шататься по ночам, это уж точно ничего хорошего не сулило.

Не будь ночь такой светлой, неизвестно, чем бы все это закончилось, но когда крылатые воины разглядели «злоумышленника», то вздохнули с облегчением и вложили кинжалы в ножны, а их тревога сменилась веселым удивлением. Да это же та крохотная толстушка, что с материнской заботой пеклась обо всех в лагере! Совсем недавно она угощала их всякими вкусностями и была единственной из всех бескрылых, кто не вызывал у Небесного Народа ни страха, ни подозрений.

— Во имя Иинзы, что она тут делает? — зашептал на ухо своему товарищу один из посланцев. Видимо, услышав его, женщина подняла голову, приложила палец к губам и знаками показала, чтобы они спустились к ней. Когда они это сделали, она стала повторять: «Аэриллия, Аэриллия», — указывая сначала на себя, а потом — на кучу сетей для переноски грузов по воздуху, что лежали у подножия башни. Крылатые воины не верили своим глазам, но наконец один из них посмотрел на другого и, покачав головой, спросил:

— Кажется, она хочет, чтобы мы взяли сеть и отвезли ее в Аэриллию?

— Никак иначе понять ее нельзя, — пожал плечами его товарищ, а первый с грустью оглядел пышные формы Нэрени и вздохнул:

— Но почему именно она? Разве нельзя было послать кого-нибудь другого?

В узком туннеле было темно хоть глаз выколи, и Ориэлла еще раз благословила дар ночного видения, присущий магам.

— Пожалуйста, посвети вот здесь, — попросила она, повернувшись к Сигнусу. — Мне мешает моя собственная тень.

Анвар осторожно протиснулся вперед и заглянул в еще более узкий лаз между двумя упавшими камнями.

— Вот, посмотри, — сказал он Ориэлле. — Видишь тот здоровый булыжник? Если удастся поставить его прямо, он сможет стать опорой…

— Осторожно! — закричала Ориэлла, и тут же над их головами раздался грохот. Даже легкого движения оказалось достаточно, чтобы нарушить неустойчивое равновесие. Оба мага тут же заслонились волшебными щитами, чтобы удержать подвижку каменных плит. Через мгновение (которое показалось магам вечностью) шум обвала затих, и снова лишь тихо журчала вода на дне туннеля.

Факел погас. В наступившей темноте (проницаемой лишь для глаз волшебников) оба мага прижались друг к другу. Они тяжело дышали, ибо поддерживать крышу, которая уже начала обваливаться, стоило им немалых усилий.

— Дело дрянь! — пробормотал Анвар. — Того и гляди все рухнет!

— Он тоже так подумал, — заметила Ориэлла, указав туда, где только что стоял их крылатый спутник. Как и следовало ожидать, он поспешно ретировался.

— Ox уж этот Крылатый Народ! — поморщился Анвар, но Ориэлла понимала, что он осуждает трусость их товарища не больше, чем она сама. Или тут что-то не так? Волшебница нахмурилась. Эта сумасшедшая идея по" смотреть, нет ли в развалинах архива в подземелье под храмом каких-нибудь указаний, как найти Пламенеющий Меч, принадлежала самому Сигнусу. Вчера вечером, когда они обсуждали этот план за бутылью вина, он показался им великолепным; но на деле пробираться по полуразрушенному туннелю оказалось слишком опасно. Неужели Сигнус знал об этом и мгновенно исчез как раз в тот момент, когда крыша начала рушиться? Ориэлла покачала головой. Что-то она стала чересчур подозрительной. Зачем Сигнусу вредить им, если они освободили его народ от Черного Когтя и спасли их королеву? Просто он испугался, вот и все. Хотя они с Анваром с самого начала применяли магические щиты для безопасности всей тройки, но Небесному Народу трудно поверить в то, что нельзя увидеть собственными глазами.

Однако сейчас было не до раздумий. Следовало сосредоточиться на том, чтобы удержать крышу. Ориэлла поглядела на Анвара, и оба они невесело улыбнулись.

— Как ты думаешь, справимся мы с этим делом вдвоем? — с вызовом спросил Анвар.

— А почему бы и нет? — пожала плечами Ориэлла. — К тому же наши крылатые хозяева должны вот-вот вернуться хотя бы для того, чтобы поставить нам памятник.

Анвар засмеялся.

— Ну хорошо, коли так, — ответил он. — Ты что предпочитаешь: держать щит или ворочать камни?

— Держать щит, — решительно ответила волшебница. — У меня ведь есть Жезл Земли, и это облегчит мне задачу. — Она с беспокойством посмотрела наверх, на каменные глыбы, зависшие над их головами. — Не хватало еще, чтобы вся гора на нас обрушилась… Что такое? — спросила она, заметив, как изменился в лице Анвар.

— Ничего, — проворчал юноша. — Просто вспомнил, как меня в тот раз здесь завалило… — Он содрогнулся. — Наше счастье, что Молдан больше нет!

— Держись.., еще немного… — Голос Анвара был резким от напряжения.

Ориэлла и сама чувствовала себя так, словно держала на своих плечах эту гору, так что она хорошо понимала его состояние. Огромный камень сдвинулся с места и, повинуясь воле мага, стал медленно принимать вертикальное положение. Волшебница смотрела, как ее друг осторожно перемещает глыбу, так чтобы она превратилась в опору для крыши туннеля. Еще немного и…

— Господин! Госпожа! — Топот ног и крики нарушили сосредоточенность волшебницы, и хрупкое равновесие сил, которые использовал Анвар для достижения своей цели, было разрушено. Огромный камень опрокинулся, но прежде, чем крыша обрушилась на них, Ориэлла успела вновь воспользоваться щитом и тут же почувствовала, что Анвар поддержал ее усилия своими. Они стремглав кинулись назад по туннелю, который им с таким трудом удалось открыть, и почти сразу же натолкнулись на нарушителя спокойствия. Ориэлла схватила крылатого посланца за руку, развернула его, и они втроем вырвались из туннеля. Стало очень тихо, но из-за облака пыли, которую поднял обвал, в первые мгновения ничего не было видно.