К вопросу о классификации европейских драконов

краска. Пирит и халькопирит русские рудознатцы называли лягушачьим золотом. Неудивительно, что огромный подслеповатый зверь, рыскающий по ущельям и пропастям в поисках вкусных камушков, нередко ошибался. Вернувшись в логово и попробовав находку на вкус, он убеждался, что вместо вожделенного халькопирита ему попался кусок золота. Брошенные слитки и самородки постепенно устилали дно пещеры, порождая множество слухов и побуждая алчных человечишек к охоте на одинокого зверя.

Таким образом, мы объяснили все прежде необъяснимые странности в поведении западноевропейского дракона. Теперь перейдём к дракону восточноевропейскому, которому народная мудрость правильно дала женское имя: змея поганая.

Если всмотреться в свойства змеепоганской крови, то легко заметить удивительный факт: она необычайно похожа на нефть. Она чёрная, густая, неядовита и не смешивается с водой. Однако нефть явно не может быть кровью, то есть переносчиком кислорода. Скорее всего, у самки дракона такая же жёлто-оранжевая кровь, что и у самца, просто во время битвы её невозможно заметить под толстым слоем нефти. К тому же следует учесть, что кровь быстро впитывается во влажную землю. Вероятно, кровь драконьей самки менее ядовита, чем у самца, поскольку змее поганой некогда рыскать в поисках минерального сырья, тем более что огненное дыхание оказывается достаточно хорошей защитой.

Нетрудно догадаться, зачем организму дракона нужна нефть и где драконы пополняли её запасы. С древнейших времён в районе Апшерона источники нефти выходили на поверхность. Нефть скапливалась в лужах и озерцах, и драконихи из задонских степей слетались туда на нефтепой. Осторожно втягивали чёрную жидкость, сыто отдувались, стараясь не рыгнуть пламенем, не поджечь ненароком драгоценный источник. Затем расправляли крылья, делали над побережьем Каспия прощальный круг и брали курс на север. В раздувшемся зобу утробно урчала огнедышащая железа, ровным пламенем сгорала в ней нефть, горячий воздух наполнял пустоты огромного драконьего тела, позволяя ему держаться в воздухе.

Возможно, эта картина слишком поэтична, но будь иначе, драконы просто не могли бы летать. А так они сутками парили в воздухе наподобие первых монгольфьеров. Защитная функция огнедышащей железы оказывалась, таким образом, вторичной, хотя её значение от этого ничуть не уменьшалось. В нужную минуту гладкая мускулатура нефтяного резервуара выбрасывала сквозь форсунку горла воздушно-капельную смесь, огнедышащая железа срабатывала вместо запальника, и змея превращалась в живой огнемёт. Струя пламени, вероятно, достигала сотни метров, и эффект от неё был потрясающий.

Впрочем, всякий специалист по вооружению авторитетно скажет, что сама по себе горящая нефть не столь уж и опасна. Её действие будет куда страшней, если добавить загуститель, обратив нефть в разновидность напалма. К сожалению, в наших краях не растёт ни гевея, ни кок-сагыз – из всех каучуконосов можно отыскать лишь одуванчик, а это слишком ничтожное растение, чтобы его принимать в