Извилистый путь (СИ)

Яна поблагодарила и неторопливым шагом вышла на крыльцо, огляделась. Дворик перед домом был небольшим, практически полностью покрытый асфальтом, лишь в нескольких местах были прихотливо разбросаны несколько цветочных клумб. С неба светило яркое, совершенно летнее солнце. Несколько мужчин, одетых в спортивные костюмы, сидели на лавке в тени дома. Среди них Яна заметила и тех, кто привёз её сюда. Стараясь не показать своего страха, девушка всё так же неторопливо пошла к калитке в кованном заборе.

— Опаньки! — услышала она голос того, кого в машине второй похититель назвал Жуком. — И куда это наша лялечка отправилась? — бандит, а Яна уже не сомневалась в этом, быстрым шагом догнал девушку, хватая её за руку.

— Домой, — Яна выдернула руку. — Вадим сказал, что я слишком громко кричу. Не понравилось.

— Да уж, — хохотнул Жук, — орала ты знатно. Что, целкой была?

— Не твоё дело, — Яна сделала ещё пару шагов к выходу и наткнулась на незнакомого парня, перекрывающего ей дорогу.

— Сдаётся мне, что малышка нас на понт берёт, — лениво процедил он. — Дядя Коля, — обратился он к крепко сбитому парню, который уже поднимался с лавочки, намереваясь подойти к ним, — сбегай, позвони хозяину. Проверим лялькины слова. Лично мне он сказал, чтобы девочку не беспокоили, пусть отдохнёт.

— Ну да, — Яна старалась, чтобы её голос звучал ровно и твёрдо. — Отдохнёт и катится на все четыре стороны.

— Вот это я и хочу услышать, только не от тебя, крошка, а от моего работодателя, — лениво усмехнулся бандит, оглядывая её с ног до головы, задержав взгляд на запястьях, где уже начали темнеть наливающиеся синим цветом синяки от верёвки.

— Шеф приказал девочку ни в коем случае никуда не отпускать, — крикнул с крыльца Дядя Коля, хороня все надежды на побег. — А будет пробовать смыться, запереть в комнате и охранять до его прибытия.

— Ну пошли, крошка, — хохотнул Жук, приобнимая Яну за плечи, — провожу до места.

— Не трогай меня! — Яну передёрнуло от ощущения мужских рук на себе.

— Жук! — прикрикнул тот, что закрывал ей проход через калитку. — Не забывай, что это не твоя девка. Она неприкосновенна, пока Вадим не наигрался.

Яна едва не споткнулась от этих слов. Что?! Не наигрался?! И что будет, когда она ему надоест?! Отдаст вот этим сволочам, которые потворствуют преступлению, более того, сами активно в нём участвуют?!

А вечером вернулся Вадим. С ним вернулись боль и стыд. Здоровый и сильный парень играючи справлялся с её девчоночьим сопротивлением. Было видно, что принуждать её доставляло ему некоторое удовольствие. Дни и ночи слились в один кошмар, пронизанные насилием. В конце концов, однажды утром Яна не выдержала, сдали нервы, и она скатилась в банальную истерику.

— Не трогай меня, ну, пожалуйста, не трогай! Мне же больно! Очень больно, — кричала она, захлёбываясь слезами и отчаянно отбиваясь от Вадима, который решил, что сейчас самое время получить своё удовольствие. — Я же спать не могу нормально от боли! Садист! Насильник! Сволочь! Лучше убей, чем так издеваться!

Тот ошарашено замер, не веря своим ушам. Он всегда думал, что доставляет женщинам только удовольствие, ведь они так сладко стонали.

— Ты что-то придумываешь, — прижал к себе бьющуюся в рыданиях девушку. Он совсем не хотел делать ей больно, будучи свято уверенным, что после первого раза она получала только удовольствие, а всё её сопротивление имело только одну цель — ещё больше завести его.

— Тебе бы такие придумки! — Яна пыталась колотить его кулачками в грудь.

— Но так не бывает… — растеряно прошептал Вадим. — Ну, успокойся, успокойся. Не будем сейчас ничего делать. Неужели и, правда, так больно?

— Да! Я даже ходить нормально не могу!

Он молча поднялся и, как был в одних плавках, вышел из спальни. Вернулся минут через тридцать.

— Может ты и права… — тихо сказал он. — Может… Сейчас позавтракаем и поедем к врачу. Пусть тебя посмотрят.

Он наклонился к девушке и нежно поцеловал в горячие, припухшие от слёз губы.

Ехали минут сорок. Около частной клиники Вадим помог Яне выбраться из машины и повёл во внутрь.

— Нам назначено, — бросил он охране и регистратору, решительно проходя мимо них. Яна успела прочитать надпись на двери кабинета «гинеколог». — Иосиф Соломонович, вот эта девушка.

Из-за стола поднялся немолодой полноватый мужчина в белом халате. Чёрные глаза под кустистыми бровями смотрели спокойно и уверенно.

— Проходите, проходите, — он доброжелательно улыбнулся. — Ну-с, юная леди, раздевайтесь и устраивайтесь на вот этом кресле. — Яна с ужасом посмотрела на странный агрегат, больше напоминающий пыточный станок. — Не надо бояться, все женщины через это проходят И стесняться меня не надо, я всё же врач. А вы, Вадим Николаевич, подождите в коридоре.

— Нет, — упрямо мотнул головой Вадим, — я буду здесь. Яничка, помочь?

Яна содрогнулась только от одной мысли, что он снова будет прикасаться к ней, да ещё и на глазах у этого человека. Покраснев до самых корней волос, она скинула трусики и легла так, как подсказывал врач. Сосновский- младший с интересом наблюдал за происходящим и с тревогой заметил, что лицо Иосифа Соломоновича помрачнело после некоторых манипуляций. Тяжело вздохнув, сняв перчатки и не говоря ни слова, тот вышел в коридор. Вернулся через пару минут уже не один. С ним пришла миловидная женщина лет тридцати.

— Кирочка, — обратился к ней гинеколог, — возьми сейчас девочку, отведи в процедурный и пройди с ней вот эти назначения, — он протянул листок бумаги, на котором быстрым почерком написал несколько слов.

— Что-то серьёзное? — обеспокоено вскинулся Вадим, едва Кира увела Яну.

— А что вы хотели? — врач посмотрел ему прямо в глаза. — Девочку несколько дней насиловали в достаточно грубой форме.

Вадим дёрнулся, словно его ударили со всей силы по лицу.

— Вы в этом уверены? — пробормотал он.

— Я хороший профессионал в своей области и умею отличить добровольное дефлорирование от насильного, — Иосиф Соломонович заметил реакцию на свои слова, но не подал вида. — И хорошо, что вы привезли её ко мне вовремя. Зашивать не придётся. Но курс лечения пройти необходимо. Кто её так? Хотя, не говорите, не моё дело. Меньше знаешь, дольше живёшь. Но мне необходимо заполнить карточку. Имя, фамилия, возраст знаете?

Вадим кивнул и неожиданно для себя проговорил:

— Сосновская Яна, шестнадцать лет.

— Сосновская? — брови врача взлетели высоко. — У вас есть сестра? Не знал.

— Не сестра, невеста, — уже твёрдо сказал Вадим. — Всё равно ей потом у вас наблюдаться, так пусть сразу под моей фамилией будет.

— Как скажете, как скажете… — пробормотал гинеколог, занося данные в карточку. — А теперь послушайте меня внимательно. Рановато вы начали с ней. Маленькая она ещё.

— Так получилось…

— Угу, получилось… Она школу-то окончила? Нет? Так я и предполагал. Послушайте совет старого, умудрённого жизнью человека, не ломайте девочке жизнь, дайте хоть десять классов закончить и получить аттестат. Но это всё попутно. С моей стороны, я запрещаю любые половые контакты с ней в течение месяца. Это не обсуждается, если хотите, чтобы ваша невеста была здорова, как женщина. Потом, если будет невтерпёжь, придёте, подберём контрацептив. Надеюсь, напоминать, что ей ещё рано становиться мамой, не придётся?

— Конечно, нет! — воскликнул Вадим. — Мы… Они… В общем, Яна принимала таблетки, чтобы не залететь…

— Вот и ладно, — хлопнул себя по коленям врач, поднимаясь. — Завтра в это же время милости просим на процедуры. И не пропускать лечение! — он воздел к потолку указательный палец.

По дороге домой Вадим прижимал к себе притихшую девушку, глади по волосам, целовал запястья, на которых уже сходили синяки.

— Янинка, маленькая моя, прости, если сможешь, — горячо шептал он. — Я, и правда, не думал, что так бывает. Но мы всё поправим, обязательно всё поправим. Ты выздоровеешь, всё будет хорошо.

— Ты отпустишь меня теперь? — с надеждой спросила Яна. — Я могу вернуться в детский дом?