Оборотный случай (СИ)

— Вы послужите благородной мести и не умрете зря, я уже сказал вам это. Вы не были выбраны, просто так уж вышло, иногда не везет, — ответил еще один невысокий силуэт справа от Старика властным, сильным голосом.

Нас наверняка так просто не отпустят. Мы в большой беде. Непонятно даже кто, и тут — на те! Хотят убить! А мы и правда не заслуживаем, уж поверьте! Даже после того, как Далон в школе забил веточкой замочную скважину школы и мы в тот день так в нее и не попали. Даже после того, как подсыпали Стяку соль в кружку. Даже после того, как поменяли знаки с названиями улиц на перекрестке Виноградной и Высоких Стен. Вот, скажем, после того, как мы скидывали с третьего этажа моего дома кошку на головы смердов…

— Они и правда еще слишком молоды, — дрогнувшим голосом заметил Старик.

— Ничего. Подойдут, — хмыкнул тот, справа.

— Не пытайтесь атаковать нас, иначе умрете, — предупредил Вор, заметив, что Онир потянулся к своему мечу.

— Ты блефуешь! Мы воины и притом молодые, а вы — старики! Отребье! Как вы хотите нас убить? — парировал Онир слова Вора, не обращая внимания на разницу в количестве. Брат прекрасно видел, что нас в три раза меньше, так что, скорее всего, решил блефовать сам.

Старец едва заметно ухмыльнулся в бороду, после чего, секунду поразмыслив, обратился к одному из молчащих последователей, тому, который стоял справа:

— Нигиз, друг мой… не мог бы ты продемонстрировать нашим почтенным гостям, что блеф — это последнее из того, к чему в данный момент мы планируем прибегать, — улыбка у старика стала куда более явственной… и недоброй, я это четко почувствовал.

Вперед вышел этот человек, который старался уговорить Старика покончить с нами. Он стал напротив Онира, все равно оказавшись немного ниже и ощутимо меньше. От него веяло холодом и неприязнью и казалось, что он нисколько не слабее Онира, даже наоборот.

— Откинь капюшон, — приказал Старик. У меня возникло такое чувство, что он среди всех этих людей главный, так как этот Нигиз беспрекословно послушался и сделал так, как ему сказали.

Онир увидел его неимоверно длинные, торчащие из-за губ зубы и понял, что блефовал сам. Это был не человек.

На вид ему было лет сорок, но из-за клыков судить о возрасте по стандартным человеческим меркам было бы ошибкой. Разнокровные стареют или медленнее, или не стареют вообще. Определенно, это Разнокровный — ни у какой из человекоподобных рас нет настолько ярко выраженных и острых зубов. Они не квадратные, значит, не хромт… Они торчат, значит, не Нахлебник и не Карк дренсоу… Или оборотень, или вампир. Что при одном, что при другом варианте человеку с ним не совладать.

— Вам лучше не сопротивляться, — лязгнул зубами нелюдь.

— Не смотри ему в глаза, иначе он тебя загипнотизирует! — Крикнул Далон Ониру, тоже додумавшись до того же, что и я.

Нигиз его, конечно, услышал и ринулся в атаку. Далон отпрянул, и вовремя — острые зубы, приспособленные для того, чтобы разрывать кожу, плоть и кость, чуть не вонзились в его нос. Злодей перестал нападать и засмеялся недобрым смехом, а Старик продолжил:

— Мы отшельники, потому что не люди. Нас пока немного, но… Пока что. Как думаешь, друг мой, стоит ли их убивать? Идти к цели такой ценой…

— Все хорошо, цель слишком важна, чтобы не пожертвовать этим непотребным поколением. И они слишком много знают.

Непотребное поколение?! Да за кого они… Ладно, Редви, от них зависит твоя жизнь, перестань обижаться на заведомо провокационные заявления.

— Они еще ничего не знают или как минимум не поняли. Сам сказал, поколение глупое, значит, не поняли, — возразил Старик.

— Ну, вообще я не уверен в этом. Они могут быть опасны, — спорил Нигиз.

— Как же? Нет, лучше отпустить.

А мне начинает нравиться этот старикан. У него еще шевелится совесть! Пусть убийца, но не в его привычках лишать жизни тех, кто еще не сполна успел ею насладиться. И этот мелкий Разнокровный, похоже, слишком его уважает, чтобы спорить. Пусть его голос и дрожит от негодования.

— Ведь они уже у нас в руках, зачем их отпускать? — Морщился он, наверно, самый большой здесь наш недоброжелатель.

— Ну так вот… Не спеши. Я хочу кое-что обсудить с тобой. Не при всех.

— А как же наши «гости»? — Насупился Нигиз, видимо, понимая, в какой форме и о чем с ним хочет беседовать Старик.

— Они немножко подождут. Ктори! Иди-ка сюда. Отведи их к ним в палатку. Если попытаются убежать, разорвешь их. А вы… теперь пленники. Надеюсь, сыты, потому что ужина не будет. И так я вам отсрочил смерть на денек. Сложите перед собой все оружие и сумки.

Точно! Я вспомнил о слухах, ходивших по Веоре последние полгода. Говорили, что рядом с городом появилась банда Разнокровных, которая истребляла людей и убила уже несколько тысяч человек. Отбросив неуклюжие домыслы (исчезновение семи тысяч было бы ну слишком заметно, а сильных изменений количества населения не наблюдалось), можно было добавить логики и сравнить эту таинственную банду и тех, кто сейчас взял нас в плен. Ну не совсем в плен, они собираются убить нас зачем-то. Конечно, есть связь!

Где мотив?! Может, все дело в способе убийства? Наверно. Ведь убивать нас должен этот Нигиз…Четверо молодых людей — не ровня нелюдям, у которых благодаря животной природе больше боевой потенциал. Эх… Вывод: мы попали в жуткую ситуацию. А ведь хотели в Дерагол, чтобы учиться противостоять таким, как наши враги… Я глубоко вздохнул раз, второй, третий. Это часто помогает, как вот, например, и теперь. Словно смирившись с новым поворотом в жизни, мой внутренний мир успокоился, даже, наверное, чересчур сильно.

Нехотя нам пришлось повиноваться. Два больших клинка и пять кинжалов тихонько упали на траву, чуть погодя их накрыли собой упавшие следом четыре походные сумки, набитые едой и другими не менее важными вещами, нужными в походе и в чужом городе.

Затем последовала страшная, гнетущая тишина; стало настолько тихо, что у меня в ушах зазвенело. Мы не двигались, не двигались и остальные, словно давали время себя рассмотреть. Хотя почти ничего и нельзя было увидеть, я попытался запомнить все так, как есть.

Участок леса, где стояла наша компания в окружении врагов, был свободен от растительности, словно место для чего-то расчищали. Возможно, тут даже никогда и не было деревьев, и область эта была пропущена для какого-то здания или еще чего-нибудь… во всяком случае, эта круглая искусственная полянка сейчас служила недобрым делам. По периметру ее стояли эти нелюди, окружив нас и не давая возможности сбежать. Да и куда… И как?! Вопя от страха, сигануть в лес? Для точного подсчета было слишком темно, но примерно по три на каждого из нас… Мы не сможем убежать так просто.

Ко мне, брату и друзьям подошел один из нелюдей.

— Не подходи ко мне, чудовище! Бежим! — Заорал обычно бесстрашный Онир и первый побежал от него. За ним отступили и Далон со Стяком. Свобода была уже почти в руках! Что же, незримое и всевластное, заставило меня замешкаться? Бежал мой брат быстро, и в глубине души я радовался, что он не оглядывается и не видит, что я остался. Но почему я не рванул за ними? Настолько сильно смирился с судьбой?! Сам себе удивляюсь… «Смирение с участью» помогает во многих случаях и становится легче жить, но ведь сейчас побег мог спасти мне жизнь…

Незнакомый враг не растерялся. В два прыжка он очутился перед беглецами и силой отправил обратно, ко мне. Ну а я стоял на месте и словно бы ожидал того, что враги будут со мной делать… Хм! А побег не спас мне жизнь, скорей мнимое отсутствие воли к жизни усыпило моим стражам бдительность насчет меня. Они будут думать, что я не могу убежать, а вот это может помочь спастись! Да, иногда лучше оставаться на своем месте и не рваться сломя голову вперед!

С нашего конвоира в прыжке шальной ветер сорвал капюшон, и я (спасибо тому, что всегда неплохо видел в темноте) разобрал под ним лицо молодой девушки, лет двадцати. У нее были, насколько я мог разглядеть, светлые волосы, то ли вьющиеся, то ли донельзя всклокоченные. И глаза… Синие, они чуть заметно отражали, наверно, саму темноту старого леса, превращая ее в свет, при помощи которого и была заметна эта лазурь. Большего в темноте разобрать не получалось. Двигалась она очень плавно, и в движениях видна была скорость, легкость и какая-то уверенность.