Беглец

На Земле их слишком мало, и они оказались удалены друг от друга на большие расстояния, чтобы восстановить утраченное единство. И тогда пришельцы решили заново создать для себя среду, пригодную для существования.

Властители взялись сотворить из других организмов и разумов нового мира подобные им коллективные образования, способные влиться в общий фон, и создать нужную пришельцам информационную ткань.

Все существа, способные воспринимать вибрации нужной частоты, стали развиваться семимильными шагами. В первую очередь это касалось насекомых. Двуногие же, равно как и большинство животных, оказались неспособны к восприятию эманации Властителей.

Млекопитающие были достаточно развитыми, чтобы не пользоваться «дармовой» жизненной энергией, которой потчевали иные виды Властители. А когда некоторая новая ткань оказалась создана на планете, то в дело вступил закон выживания.

Властители безучастно наблюдали за тем, как новые формы расправлялись со старыми. Пауки-смертоносцы, добившиеся в деле развития коллективной ментальной силы наибольшего успеха, теснили одичавшее человечество. В тех областях, где располагались сами Властители, пауки создали целые государства, частично уничтожив людей, частично захватив в рабство, частично низведя на самые низшие уровни варварства и дикости.

В других же регионах гигантские насекомые постепенно уничтожали и вытесняли всех млекопитающих без разбора. Даже те формы, которые так и не обрели зачатков разума, не говоря уже о том, чтобы создать ментальные сообщества, вплетенные в поле Властителей, все равно изменились. И не всегда этот процесс касался одного лишь тела. Порченые стали неизмеримо приспособленнее, чем старые, словно бы уставшие от эволюции, формы. В первую очередь исчезли насекомые «старого образца», уступив свое место крупным и более «умным» собратьям. Затем стали уходить один за другим традиционные виды флоры и фауны, пережившие прилет кометы и войну.

Лик планеты преобразился. Вокруг каждого из пяти районов, где развились споры Властителей, сложились неповторимо богатые и разнообразные заповедники, где жизнь кишела и едва не душила саму себя. От гибели эти районы спасали сами Властители, приспособив пышное цветение для дела обслуживания их жизненных циклов.

Вокруг мест падения на Землю спор, но на некотором почтительном расстоянии, расположились государства Смертоносцев-Повелителей, Жуков-Бомбардиров и иных насекомых, которые сломили сопротивление двуногих, и заняли освободившуюся нишу. Их коллективные эманации сплетались в целые поля, которые, в свою очередь, входили в более мощные потоки и целые океаны эманации, испускаемых Властителями. Жизненная сила шла от пришельцев к новым государством, а взамен ментальная сила коллективных разумов помогала общаться между собой самим Властителям.

Такое положение дел сложилось не сразу. Века и века двуногие бились за право существовать на планете, переживая взлеты и падения. Однако катящийся вниз по эволюционной лестнице вид не мог конкурировать со стремительно развивающимися, к тому же, имеющими общее информационное поле и общих Хозяев.

Взаимодействие Властителей и их «подданных» шло не на сознательном уровне. Скорее, смертоносцы и жуки чувствовали их приказы, как свои собственные инстинкты. От этого, однако, взаимодействие не становилось менее эффективным.

В конце концов, человечество оказалось вынужденным уступить.

Редкие районы Земли, максимально удаленные от мест падения космических спор, и находящиеся в непригодных для жизни Порченых местах, все еще оставались заповедниками двуногих. Это немногочисленные полудикие племена, деградирующие в связи с общей обстановкой в мире, смешанных браков и под натиском «диких», не включенных в ментальную сеть Властителей насекомых.

Более или менее крупные сообщества людей живут в приполярных регионах. Туда не упала ни одна спора.

Помимо того, насекомые, даже развитые при помощи витальной силы, нагнетаемой в них Властителями, остаются холоднокровными. Крайний холод для них противопоказан. Человек же, утратив почти все, не утратил своего навыка приспосабливаться к самым невозможным условиям. Он все еще единственный в своем роде.

Для размножения он всегда не имел определенного периода, равно как и агрессивность, и воля к жизни не зависела напрямую от природных циклов. Он перманентно размножался и был перманентно агрессивным.

И еще, двуногий не имел определенного ареала распространения. Вытесненный в безжизненные снежные пустоши, куда не доставала власть новых форм жизни, он вцепился когтями в мерзлую землю с истинно первобытной яростью.

В остальных же районах планеты безраздельно господствовали либо новообразования из слуг Властителей, либо просто гигантизировавшиеся и вытеснившие млекопитающих насекомые.

Уже в последнее время наметилась еще одна тенденция. Множество спор, которые упали в неудачных для выживания местах, впали тысячелетия назад в своеобразный летаргический сон. По мере преображения планеты они стали просыпаться. Еще не будучи в состоянии осознать самих себя, или вступить в общение, они уже могли получать жизненную силу от более удачливых собратьев. И теперь в них Властители нагнетали и нагнетали энергию, дабы прервать спасительный сон.

Вокруг мест падения «заснувших» пришельцев стали образовываться небольшие островки новой жизни. Заповедники и отстойники, в которых еще теплились остатки флоры и фауны старой Земли, стали вымирать. Еще не способные к коллективным действиям и мыслям насекомые развивались с неведомой ранее скоростью, заполоняя пространства вокруг «спящих». Одним из таких мест оказалось и Урочище. Совсем недавно еще окружающие место падения споры леса и поля были полны старыми формами. Сюда не доходила власть ближайшего пришельца — Богини Дельты, вырастившей вокруг себя государство Смертоносца-Повелителя и Жуков-Бомбардиров. Там, на севере, давным-давно нельзя найти ни одного очага старой Земли. Все тонет в новых формах жизни.

Ни Властители, ни Йарра, да и никто вообще на планете не знал, что под пустыней, разделяющей Долину и область власти Богини Дельты, пролегала уникальная магнитная аномалия, сводившая на нет все усилия Властителей по пробуждению собрата.

Иначе столь пышно цветущий островок старой флоры и фауны, к тому же, населенный людьми, был бы давно растоптан и рассеян насекомыми. Лишь тонкая струйка из того потока витальной мощи, которую нагнетали в этот район Властители, доходила до Долины. Капли ее доставались уникальным существам, Арахнидам, исказившим свою человеческую природу до такой степени, что они стали через века практики восприимчивы к вибрациям пришельцев. Этот ручеек словно бы уходил в песок, вселяя тревогу в бесстрастных некогда Властителей. Чрезвычайно медленно за счет силы, льющейся из Дельты, расцветало Урочище, нависая над Долиной.

То растение, которое жило в недрах Холма, было мужской природы, в отличие от Богини Дельты. Скорее, его следовало назвать Божеством-из-Холма.

Оно не ведало, отчего эманации братьев и сестер не достигают его, и надеялось лишь на то, что Йарра сможет защитить его более надежно, чем прежние слуги.

Девушка словно бы очнулась от сна, и пошатываясь, двинулась туда, где ощущала запах еды. Последнее откровение поразило ее до глубины души. Та безбрежная река, тот океан волшебной силы, который ежедневно изливался вокруг Холма и плескался внутри, оказывается, лишь жалкая капля.

Впервые девушка поняла разительное отличие себя от Порченых. Большего количества силы она бы вряд ли вместила. Пожалуй, сгорела бы в пламени, как мотылек, рванувшийся в пламя костра. А для насекомых Урочища этого не достаточно. Выходило так, что они были такими вялыми и тупыми, что позволяли людям Долины сопротивляться, а Йарре — командовать ими, из-за того, что не получили достаточной «подпитки».

Осознать все это не просто. Вселенная вокруг девушки словно раздвинулась, а старый ее мир, некогда казавшийся полным тайн, показался жалким чуланом.