Бродяга (ЛП)

Вторник, 4 марта

Расспросы о Муине

Большую часть сегодняшнего дня я провела с истен Сел Нотрой. Она тут что-то вроде ведущего ученого. Думаю, ее можно было бы назвать физиком, если бы физики верили в сверхъестественные способности, всякие пространства и в то, что лунный свет может превращаться в туман. Главное, что она и правда умная – эдакий тарианский Эйнштейн. Помесь всеми любимой бабушки и самой строгой директрисы во вселенной. Еще у нее есть миньоны, которые беспрестанно суетятся вокруг, пока истен не пошлет их прочь. И она велела медперсоналу принести мне одежду получше и привела меня в некую «переговорную гостиную», где мы обе могли устроиться с комфортом.

Старость на Таре сложно оценить. Здесь с радостью используют нанотехнологии в косметических целях, и встретить кого-нибудь со шрамом или родимым пятном – большая редкость, разве что с какими-нибудь милыми морщинками. Хотя, кажется, с сединой они еще справляться не научились. Местные избавились почти от всех видов рака, но по-прежнему стареют и дряхлеют. Впрочем, «пенсионный возраст» тут где-то между восьмьюдесятью и девяноста годами, а продолжительность жизни – лет сто двадцать. Их самый-самый долгожитель дотянул (только что проверила) до ста сорока семи (ну ладно, до четырехсот сорока двух). Истен Нотра старая. Старая-престарая, хотя все еще работает и до сих пор сообразительнее, чем я когда-нибудь буду, даже в мечтах.

Еще истен Нотра интересуется абсолютно всем. Она много расспрашивала о лунных дождях и, разумеется, хотела узнать, что произошло с эфиром, когда он достиг амфитеатра (думаю, он просачивался снизу), точно ли он как спирт или просто похож (вроде того), отличается ли эфир в пространстве Колонн от такого же на Муине (нет), не думаю ли я, что заболела из-за первого взаимодействия с эфиром (нет), и неужели я правда считаю, будто второй дождь помог мне выздороветь (да). Светились ли другие здания (нет). Казались ли мне украшения крыш необычными или другими во время лунного дождя (хм). Раздавался ли какой-нибудь странный шум во время дождя (в основном я запомнила отсутствие всякого шума – все животные затихли).

Потом мы перешли к тому, что я ела на Муине и на Земле. Какие вещи находила в поселении. Каких животных видела. Какие из них встречаются на обеих планетах. Какой уровень сверхъестественных способностей на Земле, если они вообще там имеются. Есть ли на Земле какие-то сооружения вроде муинских или легенды о муинской культуре. На ум пришли только легенды об Атлантиде, но мама как-то рассказывала, что изначально во всех этих историях не было ничего про магию и суперсилы, это все уже потом понапридумывали.

Истен Нотра единственная на всей планете стала поправлять мою грамматику и произношение, заставляя повторять фразу до победного, пока не выйдет правильно. Нашу беседу она начала с нескольких полезных советов о том, как лучше управляться с глагольными формами и структурой предложения. А потом завязался длинный разговор про язык в целом, земные языки и развитие коммуникаций и о том, что бы я делала на Земле, если бы не оказалась на Муине. Я сболтнула, что собиралась всерьез заняться изучением основ мифов, но вряд ли смогла бы этим зарабатывать. Обсуждение все время сводилось к примерам, как вести беседу на языке, который я на самом деле не знаю, причем истен Нотра не позволяла мне тормозить и настаивала, чтобы я прорабатывала предложения – не важно, сколько это займет времени, – прежде чем их озвучить. Ее миньоны продолжали соваться к нам с закусками и обедом, спрашивали истен, не нужно ли чего, и возмущенно на меня зыркали, услышав, как я рассказываю о вампирах и зомби какому-то Лону, который оказался одним из самых уважаемых на планете ученых.

Классный был день. Истен Нотра действительно очень необычный человек, занятой, и все же потратила на меня столько времени.

Ну и еще я наконец вышла за пределы медблока – дополнительный плюс.

Среда, 5 марта

Кто-нибудь, позвоните в схорую

Иста Треммар сняла с моего глаза повязку. Они меняли большую липкую накладку каждый день, но под ней веко все равно оставалось закрытым. Сегодня медики притушили свет, сняли повязку и проверили глаз с помощью маленьких фонариков. А после еще одной нудной процедуры наконец меня отпустили. В моем расписании теперь стоят тесты и осмотры, но больше ничего, даже тренировок.

Мне бы порадоваться. Не отсутствию планов, но хоть тому, что меня выпустили из очередной коробки. Великая иллюзия свободы. Но, знаете, с глазом отнюдь не все в порядке.

У меня карие глаза. С зеленцой и голубыми прожилками. Так вот, глаза по-прежнему карие, но в левом появились пятнышки лилового и фиолетового, и в сочетании с голубым они заглушили основной каре-зеленый. Смотрится классно, но мне жутко не нравится. Потому что это больше не мой глаз, и каждый раз, подходя к зеркалу, я вижу, что меня больше нет. Я не та девчонка из Сиднея, которая обожала книги и игры, собиралась поступить в универ и еще не совсем определилась с планами на жизнь. Здесь я не Касс. В основном – Девлин, иногда – Касзандра. Я бродяга, и дело не в том, что меня так называют – я сама здесь чувствую себя чужой. Мои главные цели: выучить их нудный язык и постараться никого не убить, пока не пойму, как попасть домой. Да, и не умереть. Не люблю вспоминать, сколько раз балансировала на грани с момента спасения. По крайней мере, в последний раз я чего-то достигла, прежде чем расклеиться.

Поэтому теперь, оказавшись на свободе с возможностью бродить где угодно, я весь день прохандрила на диване. Стоит радоваться, что глаз вообще уцелел, но вместо этого я стараюсь не расстраиваться, что могу совершить очередную экскурсию на Землю во сне. Совершенно не хочется, чтобы меня опять спасали. И я ведь даже не попыталась понять, как достигла околоземного пространства и как можно безопасно вернуться домой.

Придется скрыть разочарование, чтобы они перестали мониторить меня все больше и больше, особенно, раз мой иммунитет к эфиру сделал из меня еще более занятную лабораторную крысу. Совершенно не испытываю желания открываться серому костюму, что беседует со мной каждый день с тех пор, как я очнулась. Он так «ненавязчиво» задает вопросы, что дураку ясно: это психологическая оценка. Или, может, он психотерапевт, но тогда почему просто не сказать об этом?

Как бы я хотела, чтоб кошмары прекратились. Наверное, тогда, с Колонной, я в самом деле была в состоянии слепой паники, раз мои сны полны страшных тварей, которые пытаются меня поймать, и я просыпаюсь в холодном поту, задыхаясь и хватаясь за глаз. Не думаю, что дошла бы до ранга сетари, даже если бы обладала суперспособностями, и слава богу, никто не планирует снова отправлять меня на миссию в ближайшее время.

Первый отряд сейчас на каком-то острове под названием Горра. Я очень ценю, что Зи то и дело шлет мне письма, держа в курсе, как у них дела и как они справляются с изменениями, вызванными отключением Колонны. Ребята потихоньку проверяют, какие из известных маршрутов до сих пор существуют, и пытаются проложить пути к тем околопространствам, куда имели доступ раньше. Расписание у всех пошло кувырком, и они работают в два раза больше, пытаясь вернуть свои позиции.

Э-эх, совсем не прикольный денек. Пусть уже поскорей закончится.

Четверг, 6 марта

Профессиональная пьянчужка

Сегодня утром я проходила эфирные тесты. Раз уж теперь мне ничего не грозит – остались только болезненные желтые синяки и периодическая дрожь, – они решили повыяснять, с чем связана столь необычная реакция на эфир. То есть, все утро я напивалась.

Они боятся как-то спровоцировать мой интерфейс и пытаются разобраться, почему он опять начал расти, поэтому дали мне совсем чуть-чуть эфира – так, пригубить. В общем, было скучно, но достаточно забавно. Могу поклясться, никому на этой планете не делали столько сканирований мозга, сколько мне. Ну хоть поразвлекалась чтением предупреждающих табличек в гермокомнате. «Опасно – токсические вещества!» – повсюду, внутри и за пределами интерфейса.