Горизонты нашей мечты

В кабаке? Интересный пример. Похоже, биография госпожи лейтенанта содержит довольно увлекательные страницы, обычно не афишируемые.

— Поэтому с сегодняшнего дня, — продолжала Грампа, — и до конца вашего обучения в Академии вы станете уделять по крайней мере половину времени защите от малого оружия и технике боя в ограниченном пространстве. Сейчас я покажу несколько основных приемов защиты, после чего вы разобьетесь на пары и начнете их отрабатывать. Мне потребуется помощник. Скажем… — Она прищуренно осмотрела напрягшихся кадетов.

Выступать в качестве модели для показательного битья не хотелось никому. Такое часто заканчивалось растяжениями и ушибами, а иногда и настоящими вывихами. Народ притих и съежился.

— Можно я? — Май лениво поднял руку.

Грампа неторопливо подошла к иномирянину вплотную.

— Малыш, ты даже страховаться при падении толком не умеешь, — странным тоном сказала она. — Ты можешь покалечиться.

— А я рискну, — хмыкнул Май, поднимаясь. — В конце концов, если не бить ребенка как следует, как его научишь?

— А я обещала лишь, что не стану докапываться специально, — пробормотала Грампа себе под нос так тихо, что Мира с трудом расслышала ее. — Хорошо, Май, держи, — громко добавила она, передавая мальчишке деревяшку. — Встань туда, — она ткнула пальцем в точку в паре саженей перед скамьями.

— С удовольствием, — Май вразвалочку прошел к указанному месту.

Грампа встала перед ним.

— Атака номер один. Тычок ножом справа снизу в живот или под ребра. Один из наиболее распространенных ударов — вот так. Май, возьми макет клинком вверх и очень медленно наноси удар, как показано.

Май послушно повторил движение.

— Запоминаем, — комментировала Грампа. — Подшаг вперед ногой со стороны атакующей руки — кулаки сжаты, руки перекрещены в запястьях. Удар идет у вас слева — ваша правая рука сверху. Видите? Удар заблокирован на начальной стадии, атакующий в неустойчивом положении. Дальше пошли варианты. Первый — подшаг вправо с ударом основанием правого кулака вверх вдоль руки противника ему в челюсть или щеку. Левая рука продолжает блокировать вооруженную руку врага. Если у вас кастет или клинок с полной гардой, вы сломаете ему челюсть или как минимум выбьете зубы. Если нож лезвием в ту сторону — вспорете шею. Голой незащищенной рукой, однако, такой удар наносить опасно, особенно если шея защищена доспехом. И не забывайте — в этот момент уже вы сами оказываетесь уязвимы. Если противник расслабит вооруженную руку, вы рискуете потерять равновесие и подставиться под следующий удар в очень невыгодном положении. Май, повтори движение.

Мальчишка повторил.

— Второй вариант — выкручивание руки. То же положение — рука врага заблокирована внизу. Не останавливая свое движение, делаете полуразворот вокруг передней ноги, задняя нога скользит по окружности, левая рука отжимает назад руку противника, правая сверху нажимает ему на плечо — и он сгибается. Видите, в каком положении он оказался? Если сейчас ударить вот так, — Грампа наметила удар в рукоять ножа основанием правой ладони, — то вы воткнете врагу в почки или между лопаток его собственный нож. Если же враг в доспехе или нужен более мягкий вариант — продолжаете круговое движение и нажим сверху. Противник с выкрученной рукой падает носом в землю, и вы завершаете его фиксацию, как при бросках на четыре стороны. Май, поднимись. Еще раз, медленно… Хорошо. А теперь еще раз, быстрее.

Май добросовестно повторил — и взвыл, хлопая по полу свободной ладонью, когда Грампа резко уронила его на пол с завернутой рукой.

— Эй! — крикнул он. — Больно же!

— Больно в учебе — дольше проживешь в бою, — зубасто усмехнулась лейтенант. — Не скули, ты же мужчина. Еще раз.

— Ах, еще раз? — Май повел плечом, очевидно, потянутым. — Значит, больно в учебе, да? Ну ладно…

Он отступил на шаг, как-то странно сгорбился, свободно опустив руки вдоль тела, и замер.

— Ну, нападай! — нетерпеливо поторопила его воспитатель.

Одним быстрым слитным движением Май перебросил макет в левую руку, шагнул вперед и в сторону и бросил руку вперед. "Острие" макета замерло в сантиметре от правого бока Грампы. Та застыла на месте.

— В учебе, значит, тяжело? — ехидно спросил мальчишка. — А в бою легче?

— Ты нарываешься, малыш, — сквозь зубы проговорила воспитатель. — Я сейчас показываю технику…

— А слабо по-настоящему показать?

Мира съежилась. На ее памяти в таком тоне с госпожой Грампой разговаривать осмелились только однажды, больше года назад. Мира помнила, как однажды в Академию приехал с инспекцией граф Феерии, чья грубая физиономия замечательно соответствовала имени: Тверий Каменный. Вопреки всем положениям о статусе Академии он притащил с собой огромную свиту, в которую входили в том числе десять телохранителей. Мира так и не поняла, чем один из гвардейцев задел лейтенанта, но следующие пять минут она безжалостно возила его мордой по плацу, не давая даже толком подняться. А когда он в бешенстве выхватил из ножен палаш, она уронила его на брусчатку так, что выбила ему несколько зубов и сломала в двух местах руку. А меч под тяжестью его тела разломился напополам. А ведь тот парень был на две головы ее выше и в полтора раза шире в плечах, и она даже не активировала Атрибут. Скандал тогда вышел знатный, но поскольку Грампа до сих пор преподавала в Академии, его, видимо, как-то замяли.

И сейчас она раскатает Мая по полу тонким слоем.

Или не раскатает? Она ведь уже пыталась его ловить.

— Значит, все-таки нарываешься, — неожиданно спокойно констатировала Грампа. — Ну что же. Рано или поздно каждый щенок начинает скалить зубы на старших. Значит, господин Май Куданно, ты полагаешь, что способен подраться со мной по-настоящему?

— Да кто меня знает? — Май пожал плечами. — Пока не попробуешь, не поймешь, верно?

— Ну что же… — повторила Грампа. — Сразу предупреждаю — когда я гонялась за тебой в прошлый раз, я старалась не причинить тебе вреда. Впрочем, не беспокойся — переломы госпожа Клия замечательно умеет залечивать за пару дней.

Она нехорошо ухмыльнулась, и у Миры по спине пробежали мурашки. Такой пугающей всегда веселую и задорную воспитательницу она не видела.

— Да и я в прошлый раз тоже не старался тебя зацепить как следует, — развел руками Май. — Но раз у вас все так хорошо с переломами… Только без Атрибутов, лады? А то зал окончательно обрушится.

Он снова сгорбился и странными мелкими шажками начал по кругу обходить Грампу, неуловимыми движениями перебрасывая макет ножа из руки в руку. Та повела плечами и слегка присела, но в остальном даже не попыталась принимать боевую стойку.

А потом Май прянул вперед.

Мира даже не сумела рассмотреть сражение — или драку? — как следует. Противники двигались настолько быстро, что глаз не успевал даже за движениями их тел, не говоря уже про руки. Удары "ножом" и руками, пинки, захваты, уходы и подножки — все слилось в такую карусель, что Мира лишь вздрагивала, когда один из противников с шумом и грохотом обрушивался на пол. Несколько раз карусель замирала: то Грампа прижимала к полу Мая в вывернутой наизнанку позе, то Май останавливал растопыренные пальцы в сантиметрах перед ее глазами, то "нож" оказывался прижат к горлу или животу одного из дерущихся… Потом все возобновлялось.

Кончилось все тем, что Грампа в очередной раз уронила Мая на спину, прижала его грудь коленом и нанесла размашистый удар сверху вниз, задержав кулак перед самой переносицей мальчишки.

— Считай, сударь мой Май, что я окончательно вышибла тебе мозги, — задыхающимся голосом проговорила она.

— А ты вниз посмотри, — посоветовал тот.

Грампа опустила глаза на острие макета, прижатое к ее солнечному сплетению, и покачала головой.

— Все-таки шустрый ты, малыш, — одобрительно сказала она. — Но ты грязно дерешься.

— Ну, что делать! — хмыкнул тот. — Тяжелое приютское детство, подозрительные компании, дурное влияние улицы. Я, между прочим, одно время кошельки по карманам тырил.