Путь к Истоку(СИ)

Но ее планам не суждено было дожить до момента воплощения в жизнь. Вернее, они претерпели значительные изменения. Яснина возвращалась из таверны Врана, где в очередной раз произошла их очередная встреча с Рогдом, который в последнее время был постоянно напряженным, словно сжатая до предела пружина, закончившаяся громким скандалом. К счастью, прятать трупы не пришлось, потому что Харн и несколько приближенных к нему магов решительно встали между ними, предупреждая любое проявление силы. Это, а также любопытные, испуганные и панические взгляды посетителей, которые зависели от степени знакомства с каждым из них, заставило ее сдержаться и просто уйти, оставив его приходить в себя после ожесточенной перепалки в компании своих верных друзей. Она была слишком зла, чтобы вспомнить о том, что можно вызвать переход и за пару секунд добраться до дома, вместо этого Яснина быстрым и решительным шагом пересекала площадь, прислушиваясь к громкому перестуку высоких каблуков и медленно, но верно, остывая. Она едва достигла большого фонтана, изображающего огромную рыбину, в окружении десятка других, маленьких рыбок, из распахнутых ртов которых вытекали струи воды, когда на нее довольно неожиданно и подло напали со спины. Сказать, что колдунья была безмерно удивлена, значит, ничего не сказать. Яснина не испугалась, слишком давно она оказалась вовлечена в интриги магического сообщества, чтобы паниковать из-за каждого нападения, особенно такого низкого и беспринципного, но сам факт вопиющей наглости, с которой оно было совершено, ставил ее в тупик. Вот так запросто, вечером, когда солнце едва-едва успело спрятаться за горизонт, среди городской площади? Это было чем-то новеньким, даже для ее многочисленных врагов.

Среди множества фигур нападающих, колдунья без труда заметила и парочку полукровок, выделяющихся из толпы своими плавными и хищными движениями. Яснина, ловко уходила от магических атак, разом обрушившихся на нее, краем глаза пристально отслеживая быстрые и резкие, слишком невыдержанные и импульсивные перемещения тех, кого действительно стоило опасаться. Она по собственному опыту знала, что это означает. Двое заходящих с разных сторон полукровок были слишком молоды и неопытны, но от этого не становились менее сильными противниками. Хотя проигрывали ей, еще не до конца доверяя своему охотничьему инстинкту. Конечно, они не могли уловить в ней и отзвука черной силы, но внутреннее чутье должно было уже дать им понять, что они связались с более могущественным хищником, которому в пору самому выходить на них с охотой, а не примерять на себя роль добычи. Но ни один из них не отступил, продолжая слаженно надвигаться на отбивающуюся колдунью, пытаясь отрезать ей пути к отступлению. Но не они интересовали сейчас колдунью, а подозрительно хорошо знакомая низкорослая фигура мага, отчаянно и ожесточенно поливающая ее огненными струями, закутанная в хламиду с балахоном, настолько низко надвинутом на лицо, что рассмотреть его не представлялось возможным. А колдунья хотела подтвердить свою догадку, чтобы наверняка быть уверенной в том, кто напал на нее.

Поэтому спустя мгновение зашипевшие не хуже двух разъяренных кобр, бросившиеся на нее полукровки встретились на том месте, где только что стояла ведьма, заключая друг друга в стальные объятия, а сама Яснина, совершив головокружительный кульбит, оказалась в стороне, иронично разглядывая жаркие попытки неудавшихся нападающих расцепить хватку, одаривая их редкими и издевательскими аплодисментами. Маги смешались, в полном недоумении замерев на выбранных для атаки местах, растерянно наблюдая за картиной, которая могла бы показаться забавной, если бы на месте этой парочки был кто-то менее опасный и смертоносный, чем эти твари. Видимо, никто из них не привык, что полукровки тоже могут потерпеть поражение.

-Что вы стали, демоны вас задери?! Убейте вы уже эту мерзавку! - Разъяренный, задыхающийся от волнения, злобы и истраченной силы, ушедшей в пустоту, голос Ниара, который она не перепутала бы ни с чьим другим, разорвал спустившуюся на площадь мертвую тишину, нарушаемую лишь шумом падающей в округлую чашу фонтана воды. Колдунья в очередной раз оказалась права, хотя сейчас предпочла бы ошибиться, хотя бы однажды, раз в жизни, в виде приятного разнообразия. Шквал заклятий разнес в щепки красивый фонтан, за которым она укрывалась... В то же мгновение воздух завибрировал от открываемых переходов, которые стали безмолвным сигналом для смешавшихся магов - они стремительно и беспорядочно телепортировали с разгромленной площади, стараясь побыстрее унести ноги до того, как на помощь колдунье придут члены Ордена. Ниар убрался одним из первых, когда вспыхнуло первое сияние. Он никогда не был смелым и отважным магом, поэтому Яснина не удивилась поспешности, с которой он стремился оказаться подальше от места, ставшего для него слишком опасным. Схватка оказалась короткой и стремительной, поэтому колдунья даже засомневалась в ее реальности. Нападающие сбежали, оставив за ней поле битвы, а ее саму в гордом одиночестве, откашливаться от стоящей столбом каменной крошки и пыли над изуродованной, еще недавно такой прекрасной и дарующей умиротворение одним своим видом площади, павшей жертвой многочисленных заклятий. Страшным было не осознание того, что она могла погибнуть, а четкое и честное понимание невозможности и дальше оставаться в Литоре, под рукой заговорщиков, которые опасаясь ее близкого присутствия, решили перейти к отчаянным мерам, чтобы избавиться от нее.

-Яснина, - с бледным от волнения лицом Харн бросился к ней, быстро и решительно прокладывая себе путь сквозь толпу магов, запрудивших площадь. Но колдунья видела только Рогда, медленно выходившего из открытого перехода. Выражение его янтарных глаз, которые в сумраке казались невероятно светлыми и мерцающими, сказало ей намного больше, чем это могли сделать все слова, еще не произнесенные, но, видимо, уже заготовленные загодя, специально для подобного случая. Яснина успела узнать его гораздо лучше, чем он думал. Горькая улыбка искривила ее красивые губы, а в глазах стремительно мелькнула и исчезла мимолетная боль, оставшаяся не замеченной, как и всегда. Глава Ордена знал, кто напал на колдунью еще до того, как перенесся на место сражения. И не предпринял ничего, чтобы задержать преступников, нарушивших законы магического общества. Он сразу понял, что это нападение организовано его помощником, Ниаром, едва ступил на усыпанные осколками камней мраморные плиты, испещренные сотнями тонких, ответвлённых трещин. Не так давно он сам напомнил ей о том, что является Стражем, но, видимо, охранял он только свои интересы. Ему должно было хватить пары секунд, чтобы отследить все магические потоки, от которых остались такие явные следы, не заметить которое было просто невозможно. И именно в эту минуту из памяти волной поднималось воспоминание того вечера, когда колдунья почти позволила себе поверить этому магу.

Они расположились на просторном балконе, с которого открывался великолепный вид на мирно спящий город, сверкающий огоньками фонарей и тусклыми отсветами из окон полуночников. Яснина удобно устроилась на перилах, перебросив через них ноги и опасно свесив их над высотой, любуясь прекрасной луной, торжественно и неспешно поднимающейся в небе все выше в ореоле холодного сияния, тянущегося за ней, словно изысканно скроенный из туманного шелка шлейф за королевой. Она слышала шаги, раздающиеся за своей спиной, но не обернулась. Рогд остановился в шаге от нее, нежно убирая разметавшиеся по плечам волосы, которыми играл ветер. На губах колдуньи появилась легкая и довольная улыбка, когда он обнял ее, обвивая руками тонкую талию и крепко прижимая ее к своей груди. Горячие губы коснулись изгиба ее шеи с затаенным, почти священным трепетом. Она подняла руку, обхватывая его плечо, откидывая назад голову, позволяя ему прильнуть к ее губам нежным и долгим поцелуем, в котором с каждым мгновением все сильнее и сильнее разгорался яростный пожар страсти. Августовское небо щедро осыпало две темные фигуры, замершие в объятиях друг друга сотнями ярких звезд. Вот только колдунья позволила своему инстинкту уснуть слишком крепко, поэтому и забыла, что падающие звезды, вопреки всем поверьям, не приносят счастья. Разве гибнущие, сгорающие в жарком пламени, погубленные невидимой силой, они могли даровать в минуты своей смерти это эфемерное чувство? Она должна была обратить внимание на слишком сильный звездопад, превративший долгую ночь в прекрасную сказку. Но на ее смену всегда приходит утро, которое не отличается от своей сестры, всегда скрывающей то, что глаза не готовы увидеть в своем временном ослеплении. Яснина отказывалась видеть правду, потому что хотела хотя бы раз в жизни почувствовать себя счастливой и свободной. Но у утра на ее счет были свои планы. А слова, сказанные Рогдом, заставившие ее вновь поверить в то, что она все еще жива, при свете дня оказались тяжелыми оковами. Он подарил ей свое сердце, вот только ноша для нее оказалась слишком тяжела...