Кедровый лохотрон (СИ)

— Ну что? Доволен?

Стоя рядом она сухо уточнила, глядя прямо перед собой.

— Доволен, спрашиваю?

— Чем? — непонимающе повернулся к ней Корней.

— Тем, что стравили нас между собой, — глухо и едва слышно проговорила Жужа. — Или ты мне сейчас скажешь, что пригнать сразу два броневика вы не имели возможностей?

Правая щека её, рассечённая когда-то давно кривым, звездообразным шрамом мелко подёргивалась, как от нервного тика. Именно из-за этой особенности, проявлявшейся при сильнейшем раздражении, она и получила когда-то в молодости к своему имени издевательскую приставку "Красивая".

Помолчав, подождав пока прекратится дёргаться изуродованная щека, она холодным, деловым голосом негромко продолжила.

— С самого начала было ясно, что согласимся мы только на два пулемётных броневика: им и нам. А пригнали только один. И естественно дело чуть не дошло до драки, — мрачным голосом констатировала она. И естественно вы заняли сторону этих, — зло мотнула она головой в сторону довольных амазонок Кары, быстро впрягавших лошадей в броневик.

— "Умная, зараза, — проскочила у Корнея в голове холодная, оценивающая мысль. — Возможно, будут проблемы".

Немного помолчав, помрачневший Корней тихо откликнулся, но так, чтобы их разговор не слышали стоящие неподалёку возбуждённо что-то обсуждающие амазонки.

— Ты хотя бы представляешь себе, сколько он такой стоит?

Ты что думаешь, у нас золото кругом валяется и нам его девать некуда? или у нас дефицитными материалами, что пошли на его постройку, все склады забиты?

Да один такой броневик нам обошёлся в три цены того, что был первоначальный. А ты хочешь, чтобы мы их пачками клепали. Мы не такие богатые, как ты думаешь. Да ещё чтобы вот так легко разбрасываться столь дорогущими штучками. Этой дай, той подари, эту не обдели. А у нас самих ещё такого нет.

А ты говоришь, дай и мне тоже.

Раз обещали, дадим!

Повернувшись к ней, он тихо заметил.

— И стравливать вас нам ни к чему. Вы и так грызётесь между собой, как дикие кошки. Всё территории, как кошки не поделите?

— Время, — холодно оборвала его Жужа. — Время, когда я получу обещанное? — враждебным, холодным голосом уточнил она, в упор, глядя на Корнея.

— Неделя, две, — пожал тот плечами, и с сожалением развёл руки в стороны. — Не знаю. Это вопрос не ко мне. Хотя, в принципе он почти готов. Осталось только немного с отделкой повозиться, и можно забирать. Или пригоним, куда скажите.

— Сюда и пригоните, — холодным тоном отрезала Жужа, и резко развернувшись, так что отлетевшими в сторону ножнами чуть не задело по Корнею, быстрым шагом двинулась со двора. Её товарки нестройной толпой нехотя потянулись следом.

— "Не поверила, — без сожаления констатировал Корней. — Но приняла всё как должное. Так что, без обид".

Ему было всё равно. Поверила — не поверила, какая разница. Той всё одно некуда было деваться. Так что делать будет всё равно то, что ей прикажут.

— "Скорей бы закончить это дело с переселенцами, — раздражённо подумал он. — Ох, тогда я за этих наглых баб возьмусь. Мухами будут летать у меня по озёрам и выковыривать ящеров из их нор. Я живо научу их родину любить".

Едва открыв дверь землянки, Корней понял, что в этот день спокойно погостевать у Сидора с Беллой точно уже не получится.

За время пока он ходил к Брахуну в трактир завтракать, в помещение успела набиться вроде бы и небольшая такая куча разного делового народа, но они все меж собой настолько бурно и горячо что-то обсуждали, что о каком-либо отдыхе и спокойствии на сегодняшний день можно было смело забыть. Оба прибывших с завода сталевара буквально матом орали друг на друга, а на них скептически, как на детей, посматривал взятый ими с собой какой-то мастер из ящеров, которого оба парня почему-то уважительно привлекали ко всем своим спорам.

Судя же по уверенным ухваткам и деловым замечаниям последнего, как вспомнил Корней из последнего разговора с Машей, это был как раз тот мастер, который буквально на пальцах разъяснил Сидору плачевные перспективы их жалких потуг на какое-либо серьёзное место в городе среди оружейников.

Ещё раз, окинув взглядом собравшуюся в гостиной компанию, Корней расстроился. Он понял, что мог бы никуда и не ходить, ноги не топтать. Все как раз в это время заканчивали "лёгкий перекус", выразившийся в огромном количестве всякого жареного и пареного мяса с его любимой жареной картошкой, остатки которого как раз добивала в этот момент вся компания. И, отставив грязные тарелки в стороны, сталевары уже торопливо раскладывали на столе какие-то свои бумаги. Судя по всему, речь опять должна была пойти о станках и оборудовании. И в этот раз, похоже, ребята были подготовлены гораздо серьёзнее, чем в первую встречу.

— Вот оговоренный список, — ящер Извар протянул Сидору свёрнутый в рулон большой лист пергамента.

Сбоку там — примерные цены на это оборудование по разным регионам, — уточнил он, видя, что Сидор с интересом рассматривает представленный документ.

Фактически списков два, — заметил он, видя, что Сидор дошёл до конца и принялся заново перечитывать. — Первый, укороченный, это тот минимум, без которого никак не обойтись, общей суммой на четыреста семьдесят пять тысяч золотых.

Второй — расширенный. Это то, что очень хотелось бы иметь. Общей суммой на семьсот восемьдесят тысяч. Грубо говоря, на восемьсот тысяч. Конечно, без стоимости доставки. Но всё в реальных ценах. И тут только то, о чём мы знаем, и то о котором известно, где его можно достать. Если что за последнее время и появилось новое, то это уже отдельные деньги и отдельный разговор.

Доставка, портовые сборы, найм лошадей, гостиницы, подкуп чиновников, таможенников, подарки их жёнам, любовницам, шлюхам и родственникам, и прочее подобное же — ещё займёт тысяч сто, сто двадцать. Дополнительно.

— Ну и у меня кое-что, — Маша со смешинкой в глазах прервала ящера.

Строгая, деловая, такая, какой Корней давно уже её не видел, Маша протянула Сидору лист какой-то свёрнутой в трубочку бумаги, и с лёгкой улыбкой на губах, добавила.

— Небольшой довесочек от профессора. Как ты и просил, всё-всё-всё, и самое лучшее.

Поскольку он сам нынче присутствовать здесь не может и остался копаться в своей лаборатории в Берлоге, всё с чем-то интересным для него возится, то со мной прислал тебе списочек того, что ему кровь из носу потребуется в самое ближайшее время. Особенно в связи с производством того самого бездымного пороха.

Можешь сейчас не вникать, — усмехнулась она, заметив, как у Сидора от изумления полезли вверх брови, при первой попытке углубиться в его изучение.

Это всё равно пойдёт добавкой к вашим расходам. И как ты прекрасно знаешь профессора, его просьбы обсуждению и корректировке не подлежат. Зело осерчает иначе.

Ещё триста двадцать тысяч, — грустно сказала она. — Без подкупа, без дороги, без таможни, без ничего. Триста двадцать тысяч золотых, — грустно повторила она.

Но тут я с профессором полностью согласна. Тут никуда не денешься, это надо покупать. По моим подсчётам, это оборудование мы окупим уже за первые полгода, настолько ожидается безумный бум на его продукцию. Порох — виновато пожала она плечами. Твой проклятый порох, который профессор собирается довести до чего-то необыкновенного, что у нас будут с руками отрывать.

Порох и резина. Кажется, — добавила она неуверенно. — Про последнюю ничего не скажу, это ты с ним сам разбирайся. Я в этих ваших вещах совершенно ни бум-бум. А свой список по оборудованию он мне сунул в последний момент, ничего не объясняя.

Сидор с задумчивым видом сложил списки в стопочку и нервно побарабанил по ним пальцами.

— Миллион двести, — задумчиво протянул он. — Грубо считая — миллион двести.

— Да чего уж там, — тихо заметила Маша. — Считай полтора, не ошибёшься. Половина из того, что у нас есть.