Особенный, или Помеченный болью (СИ)

- Мне просто хочется понять, чувствую я его или нет.

- И что это сейчас изменит?

- Это поменяет многое. Я хочу увидеть его глаза, - с грустью протянул Аластер.

- Нет, - Бэрси подошел к огромному окну, открывавшему обзор на зал. – Ты точно рехнулся. А если ты сорвешься? Не сможешь себя сдержать? Ты понимаешь, что можешь опозорить его?

- Я не собираюсь ничего предпринимать. Мне хочется почувствовать то спокойствие и тепло, что наполняет меня каждую встречу. Бэрси, ты можешь меня понять? В его присутствии моя душа успокаивается, она обретает свою половину, скидывает тягучую скуку, липкое одиночество, разъедающее меня десятки веков подряд. Я могу вздохнуть полной грудью, закрыть глаза и полностью ему довериться. Я готов сделать для него все. Мое тело просто не сможет противиться этому желанию.

- Ты любишь его? – Варди словно находился в собственных мыслях, устремив взгляд в наполняющееся покупателями помещение.

- Нет, я не люблю его. Еще не люблю. Да, меня тянет к этому существу, тело реагирует, а душу окутывает безграничное спокойствие, но этого мало. Мне нужен не придуманный мной же образ, а настоящий эльф, - Аластер подошел к другу, так же разглядывая прибывших на аукцион существ. - Все чувства, которые могут родиться в моем сердце сейчас, будут надуманными, и мне придется полюбить его заново. А этого я не хочу. Ведь я не видел его улыбки, не знаю, как он злится, как блестят его глаза и щеки заливаются румянцем. Я хочу влюбиться в его реакцию на мои шалости, на проявление нежности и в сонное лицо.

- Ты повзрослел, - с усмешкой заключил Бэрси. – Я имею в виду не возраст, - добавил он, поймав возмущенный взгляд. – Ты пресытился иллюзиями. Возможно, это произошло потому, что ты нашел того единственного и боишься не только его потерять, но и разочароваться в нем по собственной глупости, - он как-то грустно вздохнул.

- А тебе известно это чувство? – удивленно вопросил Аластер.

- Да, - выдохнул Варди. – Рядом с ним я чувствую нечто схожее, - он неотрывно смотрел в одну точку.

Аластер проследил за его взглядом, выискивая того, кто мог тронуть сердце сильного оборотня. Ему даже не пришлось гадать: ярким неподвижным пятном это существо гордо стояло сбоку от толпы, словно не замечая суетящихся гостей. Алые, отливающие медным блеском волосы рассыпались гладким полотном по груди и спине парня, тянулись длинными локонами вниз. Он повернулся в пол-оборота, обращаясь к девушке в строгом костюме, которая тут же уткнулась в портативное устройство, выполняя поручение. Нежно-персиковое кимоно плотно облегало фигуру, которая не отличалась хрупкостью. Ткань, спадавшая плавными линиями, не могла скрыть развитого торса, крепких рук и широких плеч. Свободные рукава и подол украшал бледно-салатовый орнамент, тянувшийся по краям и обрамлявший воротник. Тугой пояс того же цвета, что и извилистый рисунок, надежным кольцом обернулся вокруг безупречного кимоно, складываясь причудливым бантом на пояснице. Светлая кожа казалась матовой, бархатной в лучах искусственного света. Губы были мягко сомкнуты, выражая полное безразличие к снующим вокруг него существам. Со столь дальнего расстояния было сложно определить цвет его глаз - они казались белыми с черной точкой в бледной окантовке. Но это Ламиа уже дорисовал сам по смутно проглядывающимся контурам.

- Кицуне? – догадался Аластер.

- Да. Киран-сэнсей, - на выдохе прошептал Бэрси.

- Кто? – переспросил он.

- Даэрин Киран.

- Имя и внешность местные, - заметил вампир.

- Да, его родные живут в этих местах уже не одно поколение.

- Вы уже успели пообщаться? И почему он сэнсей? – Аластер в очередной раз скользнул взглядом по статной фигуре кицуне.

- Потому что приемлет только одно обращение – Киран-сэнсей. Он в совершенстве владеет всеми видами холодного оружия. Ни одно из известных мне существ не сможет его победить в бою. Разве что ты. Лезвием вампиру не навредишь, даже если бессмертный будет защищаться неумело. Но в итоге он сможет победить только потому, что Даэрин устанет. Однако если отвести на сражение определенный отрезок времени, он заставит глотать пыль любого, - Бэрси с обожанием рассказывал о кицуне. – Еще он является мастером пыток. Мое министерство обращается к его услугам в крайних случаях. Это я узнал совсем недавно, так как самой работой практически не занимаюсь, закопавшись в бумажках.

- И что же он делает с несчастными? – шутливо поинтересовался Аластер, за что был удостоен гневного взгляда.

- Никто не знает. Он забирает только преступников высшей категории. Никогда не берется за соучастников или подозреваемых. Категорически отказывается работать с теми, кто еще не прошел через наш отдел допросов. Преступник проводит у него около недели, а по возвращении отказывается отвечать на наши вопросы, тем более про Даэрина. Ни одного нового повреждения на теле обнаружить не удавалось. Киран-сэнсей всегда предоставляет нам запрашиваемую информацию в полном объеме, даже задокументированную надлежащим образом и подписанную собственноручно обвиняемым. Возможно, он воздействует на них психологически. Ни один не может смотреть ему в лицо после возвращения.

- Конкурент, - слетело с губ Аластера, хотя ему были малоинтересны садистские наклонности предмета воздыхания друга. – И когда ты с ним общался?

- На этой неделе, когда он забирал очередного “клиента”, а после вернул предыдущего, - Варди коснулся пальцами стекла, разделявшего два помещения. – Оба раза контактировал с ним я. Ты не поверишь, но я теряюсь под его холодным взором. Его глаза обжигают льдом безразличия каждый раз, когда удается перехватить взгляд.

- И ты чувствуешь себя спокойно рядом с этим жестоким существом? – скорее утверждая, нежели спрашивая произнес Ламиа.

- В одной комнате с ним я ощущаю умиротворение, - кратко кивнул Бэрси.

- Наедине?

- Нет, наедине мы не были. Если честно, я даже не представляю, как пригласить его на свидание. Во мне рождается чувство неуверенности и легкая паника, когда я думаю, что он мне откажет. Скорее всего - откажет. Я узнавал. Он никогда ни с кем не показывался в обществе. Его вечная спутница вот та помощница, она, словно тень, следует за ним везде, - Бэрси запнулся, встряхнул головой и замолк на несколько минут. – Сэнсей прекрасен. Он великолепен в своей жестокости. Его видимая безразличность к судьбам окружающих выглядит почти натурально. Я бы даже поверил, что он безмерно любит страдания других, если бы не жесткие требования, условия и степень вины преступников, которые попадают в его руки, - оборотень повернулся к Ламиа. - Я не удивлен, что он присутствует на твоем аукционе.

- Может, у меня шансов больше? – Аластер повел бровями, поддразнивая друга.

- Не прокатит, - усмехнулся Варди. – Ты зататуирован по уши. Нашел свой осколок и теперь даже на другого не посмотришь. Можешь не распинаться: он тебе неинтересен.

- А жаль, я бы хотел увидеть, как ты ревнуешь еще кого-нибудь, кроме моей матери.

- Я бы и ревновал, если бы тут не развел лирическую тираду, - Бэрси скорчил гримасу. – А если копнуть поглубже, я не могу точно понять, что чувствую. Я готов смотреть на него вечно и наслаждаться ледяной красотой. Мне спокойно рядом с ним. Но одновременно с этим мне не по себе от его взгляда. У моих ребят от сэнсея мурашки по коже бегут и волоски дыбом встают. Если не смотреть ему в глаза, то с ним можно общаться без затруднений, но если не удержаться… - его передернуло. – В них одновременно видны боль и обещание страшных мук.

- Какой ужасный демон, - саркастически заметил Аластер.

- Значит так, если ты тут не усидишь и все же выйдешь искать своего эльфа, то подойдешь к Киран-сэнсею и перекинешься с ним парой фраз, посмотрев в глаза, - издевательски передразнил Бэрси.

- Если совсем скучно будет, - отмахнулся Ламиа, наблюдая, как в зал заходит целая делегация из эльфов, в составе которой были оба наследника. – Вон те - по мою душу.

Бэрси осторожно приоткрыл окно, при этом одной рукой сжал запястье друга, надежно фиксируя. Он сделал шаг навстречу Аластеру, заставляя отступить к стене и с подозрением посмотреть на хитрое лицо оборотня.