Не будите спящую ведьму

— Туда нельзя!.. — сказали далеко-далеко, а не за зеркальной стеной.

— Не смей… прикасаться… к моей жене…

— Пока я не разблокировала систему, ты мне никто. Не лезь. Понял?

— Там, в лаборатории, ты вырубил меня именно так?

— Ник и правда мой муж, хоть я его не помню. Можешь говорить при нём.

— Я ударил тебя в висок. Это сработало. Хотя ты уже стала…

— Ударил кулаком, как в кирпичную стену, — задумчиво продолжал Дирк. — Ты стала падать — мы врассыпную. Громадная была. Кулак — вдребезги. Сработало, потому что в виске чудовища осталась впадинка в центре виска, как у человека. Костяшкой я попал именно туда. Видимо, какая-то точка.

— Кулак сработал. А моё превращение?

— Тоже. Ты отогнала от нас толпу чудовищ.

— Я просто дралась с ними или… защищала вас?

— Моя команда часто вспоминает ту бойню. Ты защищалась и защищала нас. Но тогда мы не могли рассуждать здраво. Мы видели разъярённого дракона, который после мгновенной трансформации не нуждался в адаптации к собственному телу, как остальные. Одна секунда — нет человека. Вторая — есть дракон, который будто вывалился из одной драки в другую. Перехода из тела в тело не было.

— Остальные меня тоже узнали? Не выдадут?

— Тебя узнал Максим. Я — сомневался, пока из-за взрыва нераспознаваемых эмоций не заволновались офицеры Межгалактики. Когда они потеряли след, я ушёл и спросил у женщин, не проходила ли здесь женщина из спецназа. Они указали — куда. Тогда я поверил. Ребята никому не скажут.

— У тебя осталась улыбка дракона — существа, видящего всех насквозь.

— Дракон оказался уязвимым? — озабоченно спросил Дирк.

— Думаешь, зная о своей Ахиллесовой пяте, я теперь кого-нибудь подпущу близко?

— А ты думаешь о следующей метаморфозе?

— Дракон затягивает, — медленно сказала я.

— Ощущение силы?

— Ты сильнее Саймона, — вернул меня Дирк.

— Ты даже не представляешь, насколько она сильна.

— Во мне "акула", Дирк, — не обращая внимания на его реплику, сказала я. — Ты уже понял. "Акулы" — это воины. Из генетической памяти "своей" я знаю, что аборигены Персея сначала пошли по пути развития собственных энергетических сил. Они меняли форму, когда это было необходимо. На охоте превращались в "акул". Совершенствуя орудия труда — в оборотней. Затем, по мере развития их цивилизации на планете и высокой рождаемости, начали экспансию, завоёвывая жизненное пространство. Вот тогда и определились две касты — воинов и учёных. Обе касты всё ещё могли видоизменяться, но возвращались уже в определённую форму. Когда речь пошла о бессмертии, для учёных-оборотней было всё равно, какой материал — то есть пленных — доставят им "акулы". Главное — материал должен быть разумным. Первые опыты подтвердили их мнение. Но когда началось массовое внедрение в чужие тела, выяснилось, что сознание некоторых "инкубаторов" сильнее. Внедрившийся в такое тело персеец в результате столкновения с чужим разумом скатывался в пропасть звериного состояния. Появись такая "акула" или оборотень среди своих — и безумие деградации, как по бикфордовому шнуру, поджигало остальных.

— Я думаю, "акулы" — это воины, а оборотни — интеллектуальная элита Персея. Отсюда застывшая форма одних и подвижная — последних. Привет, Эрик!.. Майор Брент?.. А у нас тут маленькая конференция по актуальному вопросу. Присоединиться не желаете? Правда, у нас тут такие споры разгорелись, ого!